Смерть и побрякушки (СИ)

- Да чего там, - засмущалась Дарья, позволяя себя облобызать, - Давно уже, просто не афишировали.

- Вот, молодой человек, - Папа возмущенно апеллировал к Кириллу, - Я уже не человек, я нечто, принадлежащее женщине - муж, инвестор, обслуживающий персонал.

- Женщины испокон веку присваивали себе все, что их глаза видят, - философски пожал плечами Кирилл, - Солнце светит исключительно для эффектного загара, звери в лесу существуют, чтобы красивую шубку сшить, мужчины, чтобы все это преподносить в изящной упаковке.

- Ой-ой-ой, - процедила Дарья, - все вы обещаете солнце с неба достать...

- А потом лампочку вкрутить не допросишься, - закончила Марина.

- Кстати насчет вкручивания, вернемся к теме, - немедленно переключилась Дарья, - Вы нам своих жмуриков не суйте, они нашей семье совершенно посторонние.

- Дарья, позволь мне все таки говорить самому, люди пришли именно ко мне, - раздраженно буркнул седовласый и демонстративно игнорируя женскую половину общества, спросил у Кирилла, - Почему вы решили, что я связан с убийством Павла и его жены?

- После смерти мальчика ваш сын становится единственным владельцем компании, - Кирилл подался вперед, напряженно всматриваясь в лицо главного теневика города, - Мальчика дважды пытались убить.

- Эй, ты не увлекайся, - опасливо поглядывая на Папу, пробормотала Марина, - Если он ни в чем не виноват, мне с ним еще работать и работать.

Тот услышал и усмехнулся:

- А если виноват?

Марина смертельно побледнела, черты лица заострились, становясь жутковатыми, ведьминскими:

- Сашку не отдам, - глухо сказала она.

- Ты что, Марина, - вмешалась Дарья, растерянно глядя на яростную подругу, - Он и взрослых-то мочить не очень любит, а дитенка в жизни не тронет. И я бы никогда не позволила: если чужого убить можно, значит, и моего тоже?

- Каждый из нас думает о своих детях, - все также настороженно вглядываясь в хозяина города, сказал Кирилл.

- Вы правы, - кивнул тот, - Каждый. Но именно потому, что я забочусь о своих мальчиках, смерть вашего мне совершенно невыгодна.

Он поднялся, подошел к сейфу и вынул из него несколько тонких папок.

- Видите ли, молодые люди, старшенький мой, Эдик, не слишком удачный получился, - Папа укоризненно покачал головой, - Весь в мамашу - в голове одна дурь. Оставить ему мое состояние не могло быть и речи, все бы прахом пошло. Я уж думал, что созданное мной придется передать в чужие руки. Даже начал среди своих людей преемника присматривать. Спасибо Дашеньке, - он с нежностью пожал широкую Дарьину ладонь, - она сделала мне самый замечательный подарок, который только может женщина сделать мужчине - подарила наследника. Чудный мальчишка, маленький, а все понимает. Представляете, вчера чин из налоговой за подкормкой приезжал. Так пацан свои пистолетики в гостиную притащил, по порядку разложил, уселся напротив и целый вечер в налоговика - пых! пых! Надо будет к следующему месяцу ему автомат подарить. - Папа мечтательно улыбнулся. - И старший Дашин сын, который от первого брака, тоже мне нравиться.

- Какой там брак, - отмахнулась Дарья, - Проезжий мэн, случайный хрен.

- Но мальчик получился хороший. Подрастет, выучиться, пристроим его в правительство, станет брату помогать. Сами видите, мне о младших детях думать надо, готовить их к будущему, на заботу об Эдике времени не остается. Но он тоже мой сын, мне его жаль. Заставь его своим умом жить - пропадет. Управляющего к нему приставлять не хочу - какой бы честный ни был, от бесконтрольности обязательно воровать начнет. Я собираюсь права на несколько моих предприятий разделить между Эдиком и своими бывшими сотрудниками, опытными и проверенными бизнесменами, - он выложил на стол контракты, - Люди станут управлять предприятиями на совесть, ведь это их собственный бизнес, а Эдик получит долю дохода и ему ни о чем не придется задумываться. Вот и скажите мне, любезные, если я готов отдать часть своего имущества, лишь бы кто-то занимался делами моего сына, зачем мне убивать человека, который уже взял его в компаньоны. Да если бы Павел не позаботился о преемнике, я бы сейчас весь город шерстил, Эдику нового компаньона подыскивал.

- А вдруг вам именно пресс-концерн нужен? Выборы на носу, - неуверенно предположил Кирилл. Чувствовалось, что доводы Папы произвели на него впечатление.

- Молодой человек, вы всерьез предполагаете, что для поддержки моих кандидатов мне необходимо стать официальным собственником газет? Марина Сергеевна, как, поддержите на выборах мою позицию?

- На 70 процентов рекламных площадей, - браво отрапортовала Марина.

Папа нахмурился:

- А остальные 30?

- Продам вашим соперникам. На результат не повлияет, а на доходы - очень даже.

Папа удовлетворенно улыбнулся.

- Ну на кого же я променяю такую умницу! Как, молодой человек, я вас убедил?

- Мог бы, между прочим, ничего вам не объяснять, в конце концов, он в городе хозяин, - с многозначительной важностью сообщила Дарья.

- Мы высоко ценим оказанное доверие, - Кирилл благодарно наклонил голову, - Скажите, а не мог ваш сын по собственной инициативе...

- Вы слишком много себе позволяете! - Папа хлопнул ладонью по столу, - Я сделал Павла главой "Worldpress", и никто, в том числе и мой сын, не имеет права убивать назначенных мной людей.

- Но ведь кто-то же их убил, - негромко возразил Кирилл.

- Разберусь, - нехотя бросил седовласый, - Но Эдик не имеет к убийству никакого отношения.

Кирилл поднялся, подхватывая Марину, шагнул к выходу:

- Чрезвычайно вам признательны, простите, что побеспокоили.

- Да уж, шляетесь по моему кабинету, как у себя дома: то мы детей тут кормим неправильно, то вообще их режем. - кивнула Дарья, - Маринка, от него только беспокойство или удовольствие тоже бывает? Как он в постели?

Марина смущенно хихикнула, поглядела в закаменевшую физиономию Кирилла, и исподтишка показа большой палец.

- За это можно многое простить. Даже то, чего нельзя извинить, - философски заметила Дарья и одобрительно похлопала Кирилла по плечу, - Ладно, валите отсюда, у меня работа стоит. И запомните, мой муж даже непутящих детишек не обижает.

Кирилл распахнул дверь, Марина уже шагнула через порог...

- Чуть не забыл, Марина Сергеевна, - голос Папы заставил ее остановиться, - Эдик звонил мне вчера, говорил путано, я не все понял. Что там случилось с деньгами на основных счетах?

Марина медленно обернулась. Ей показалось, что добродушный папаша, умильно воркующий о своих сыночках, просто вышел из комнаты, а на его место явился Папа, хозяин города: холодный, безжалостный, беспощадный. Даже непутящих не обижает? Да такого ни послушанием, ни съеденной кашкой не разжалобишь!

- С деньгами? - на губах Марины расцвела искренняя улыбка, - Ровным счетом ничего, ложные слухи. Вы их пока не опровергайте. Если кто-то все же покушается на компанию, узнает, что денег на счетах нет, и отстанет.

- Вот как? Что ж, разумно. Только если не возражаете, я на всякий случай обревизую счета. Незаметно, в частном порядке. А пока стану их просматривать, ваш племянник поживет у меня, ему и безопаснее будет.

Марина почувствовала как пол уползает из-под ее ног. Она отчаянно вцепилась в руку Кирилла, судорожно откашлялась, подыскивая слова...

- У тебя совесть есть? - вмешалась Дарья, - Новый год через три дня, ты детям обещал, что до Рождества все время с ними будешь, а сам собираешься в банке засесть? Да и Саше надо праздник с семьей встречать!

Папа пристально посмотрел на Марину, усмехнулся так, что у нее мучительно сжалось сердце и холодный ком заворочался в желудке и, наконец, кивнул.

- Хорошо. Но после Рождества ждите, мой бухгалтер подъедет.

- Конечно, конечно, - сдавленно пробормотала Марина, - В любой момент. Всегда рады. Просто счастливы...

Крепко держа под локоть, Кирилл почти вынес ее из кабинета.

В машине она бессильно закрыла лицо руками и горько заплакала: