Когда смолкнет голос волн (СИ)

- Да, я был очень удивлен, когда узнал, что делинайцы не принимают пищу в воде, - сказал Анри, взяв в руки ракушку с какой-то густой субстанцией бледно-зеленого цвета и медленно отпив из нее.

- Вы не слышали, чем закончилась битва? - спросила я давно интересующий меня вопрос. Так долго наша флотилия преследовала Джириаля Зеленого, что было бы обидно потерпеть поражение, даже если я больше не отношусь к тому миру.

- К несчастью нам рассказали, - помрачнел Анри. - Наши разбили Проклятую Дюжину, потопили большинство кораблей, но сам Зеленый успел скрыться.

- Гром и молнии, - зло процедила я, а мужчины понимающе отвели взгляды.

Как же было обидно! Столько подготовки, столько жертв, и все напрасно. Этот скользкий Джириаль постоянно ускользал из всех ловушек в последние пару лет. А ведь им было разграблено и уничтожено помимо многочисленных торговых судов и пару десятков приморских городков. Причем он очень удачно всегда выбирал время, чтобы не попасться королевским патрулям. Мой командир на последнем совещании упоминал,что приходили донесения о набегах в соседних странах. Чувствую, скоро ради поимки Джириаля Зеленого всегда недолюбливающие друг друга соседи объединят свои силы. Только нам уже не поучаствовать в этой грандиозной облаве. Я сцепила пальцы в замок, а ведь так этого хотелось. Уже шесть лет я мечтала переловить всех пиратов из шайки Зеленого, ради этого бралась за самые тяжелые задания, выходила в рейсы без выходных, выслушивала претензии мужа. И теперь все зря?

Рядом появился молоденький делинаец и поставил передо мной пару раковин со странной жидкой едой. Я отстраненно поблагодарила его, но как и обычно не услышала в ответ ни единого слова. Как рассказывал Норлан, всем работникам Грота Изменений запрещено с нами разговаривать, кроме курирующих старших. Это связано с токами энергии, подпитывающими наше преображение. Но как именно, я не вдавалась в подробности.

В первом более глубоком сосуде находилось молочно-оранжевое нечто, похожим на что-то среднее между картофельным пюре и перловой кашей, с легким солоноватым вкусом. Во второй плоской ракушке - ярко-ежевичная субстанция с комками. Странно, но запахов я совсем не чувствовала, а ведь вроде должна была. Я с подозрением покрутила вокруг своей оси эту яркую еду, не решаясь ее попробовать. Все предполагалось пить прямо из этой посуды.

- Да ты не смотри так грозно, - наклонившись ко мне, шепнул Берт. - Это у них навроде десерта. Сладкое и сытное. Но меня уже тошнит от этой младенческой еды.

- Мда... и долго нам таким питаться? - со вздохом спросила я, осторожно отпивая 'десерт'.

- До первого обмена энергиями, - презрительно и зло произнес Анри. Его лицо при этом не выражало ничего, совершенно. Представляю, как сильно ударило по его гордости, известие о аукционе и хозяине. Капитан первого ранга, да еще и аристократ, это видно. Нелегко ему придется.

- Да ладно, - отмахнулся бывший боцман, как я заметила мужик жизнерадостный и простой, относящийся ко всему легко. - Пожить годик за счет женщины, не отказывающей тебе в сексе да и под конец заделать ей ребенка - не жизнь, а отпуск.

- Придержите язык, мистер Риденс, - выразительно проговорил Анри. - Среди нас дамы.

- А ты мне рот не затыкай, уже не начальник. Здесь мы все в одной шлюпке, не правда ли, сестричка?

- Нам всем доходчиво объяснили, что дальше предстоит, - пожав плечами, ответила я. - Не вижу смысла еще и между собой ругаться. Надо будет спать с делинайцами, значит будем. Деться то некуда.

- Правильно толкуешь, сестричка, - довольно ухмыльнулся Берт, и примирительно хлопнул своей большой ручищей по спине Анри. - Ты нос то не задирай, вдруг какая красотка тебя выберет, а ты весь такой замороженый.

Я невольно рассмеялась. И даже бывший капитан первого ранга скупо улыбнулся и немного расслабился. Каждый справляется по-своему. Когда мы доели, рядом появились молоденькие парнишки делинайцы и знаками показали нам следовать за ними. Нырнув в воду, я с новыми знакомыми отправилась в разные стороны, что было несколько печально. Совсем не хотелось вновь оказаться одной в овальном каменном мешке подводного помещения. Но другого ничего не оставалось. Единственное, что радовало, мы вновь сможем встретиться на следующем приеме еды.

Теперь три раза в день я встречалась с Анри и Бертом в столовой. Это оказалось небольшой отдушиной в круговороте свалившихся перемен. Мы больше не разговаривали о нашем незавидном положении, только о ничего больше не значащих вещах, таких как служба, родные, королевские новости. Я знаю, насколько это было глупо, но в то же время мы, не сговариваясь, рвались не потерять связь с прошлой жизнью.

Девушки, как я и подозревала, оказались бывшими пленницами пиратов, увезенными с южного побережья. Они сторонились нас и разговаривали крайне неохотно. Через два дня после моего первого появления в столовой, туда привели нового и последнего измененного-делира - молоденького парнишку, который оказался мне знаком. Это был пятнадцатилетний Эррис, юнга с моего корабля, совершавший свое первое плавание. Над ним еще вся команда по-доброму подтрунивала, а он с улыбкой и невозмутимой серьезностью выполнял даже самые абсурдные поручения. Эррис был высоким и худым, жилистым, как и положено матросам, с загоревшим торсом и белыми ногами, что особо комично смотрелось сейчас, когда все тело было настолько открыто посторонним взглядам.

Берт сразу же взял его под свою опеку, так что парнишке ничего не оставалось, как присоединиться к нашей компании. Его смущенное открытое лицо, постоянно краснело, стоило взгляду упасть на меня или другую девушку. Я с интересом за ним наблюдала, сейчас отмечая про себя,что еще пару лет и он стал бы первым сердцеедом и оставил множество безутешных девушек ждать его в каждом порту. Большие синие глаза, темно-русые вьющиеся волосы, миловидное лицо с пухлыми губами. Хотя, думаю, и здесь его оценят по достоинству. Ко мне пришло какое-то запоздалое чувство сожаления, ведь он так молод, всего первый раз вышел в море и уже погиб... да он жив, но для всех родных и близких его больше нет. Как и Берта, как и Анри... и этих трех девушек, переживших много страшных событий.

Смириться, остается только это. Ведь отказываться от второго шанса будет только самый большой безумец.

Я довольно сносно научилась управляться с новыми возможностями тела, теперь даже почти неосознанно выбирала самое приемлемое положение тела в воде.

А в означенный срок после завтрака нас всех проводили в новое помещение, что удивительно по воздушным коридорам. Каждого сопровождал его лекарь. Я шла, внутренне собравшись с силами и стараясь не показывать своего волнения. Аукцион! Неужели началось? Нервозность все же проявлялась - я, сжав пальцы в кулак, заламывала мизинец. Плохая привычка. Но так становилось хоть немного легче.

Невозмутимый, с гордо поднятой головой Анри, шедший рядом со мной, внезапно ободряюще сжал мою руку чуть ниже локтя и сразу же отпустил.

- Все хорошо, - шепнула ему, в тайне будучи ему очень признательна. Чувствовать чью-то поддержку было бесценно.

За эти несколько дней мы вчетвером стали друзьями, почти новой семьей. Ведь кто нас лучше поймет, чем не такой же, как мы.

Нас попросили сесть на уже привычные табуретки, лекари встали за нашими спинами. Царило молчание. Никто из измененных не собирался ничего спрашивать. Девушки, по пути тихо всхлипывающие, сейчас казались еще более подавленными, чем всегда, но не произносили ни звука. Мужчины были собранны, Анри отрешенно смотрел перед собой, Берт широко улыбался, а Эррис хмуро рассматривал сцепленные на коленях пальцы.

Я глубоко вдохнула, стараясь не думать, не гадать. Почему же так долго? Это напряжение просто убивает!

Постепенно начал нарастать звук голосов, он все приближался, теперь к нему прибавились шорохи многочисленных шагов. Во мне будто натянулся канат из вощеных нитей нетерпения, страха и стыда. Но пришлось встряхнуться и расправить плечи, откинуть назад волосы, которые я заплетала в косу, и невозмутимо встретить появившихся в круглом проеме делинайцев.