Император из будущего: эпоха завоеваний

   Ранняя весна все больше и больше вступала в свои права. Снег постепенно таял, а караван все ближе подходил к морю. Об этом свидетельствовал и запах, и крики чаек. В один из дней дорога обогнула холм и путешественники внезапно вышли на берег. Сквозь туман, скрывавший залив, неясно виднелся серповидный изгиб Михо с его черным песком и искривленными соснами.

   Зрелище было поразительное. У кромки воды шла работа по добыванию соли. Группа женщин с тяжелыми ведрами на согнутых плечах двигалась от воды к песчаному берегу; другая группа граблями разрывала дно, чтобы соль вышла на поверхность. В огромных металлических котлах кипел концентрат, дым от них распространялся по берегу, смешиваясь с туманом.

   - Солят рыбу для флота - Набори ткнул пальцем в скрюченных женщин у чанов

   У солеваров каравану пришлось задержаться - навстречу по тракту шел большой воинский отряд. Толпа легко вооруженных самураев, среди которых впрочем было с полусотни аркебузиров, заняла всю дорогу. Над ними развевались знамена, лошадиные копыта месили грязь, смешивавшуюся с утренним туманом. В центре колонны ехал генерал на огромном коне. Лошадь была покрыта кольчугой с серебристыми и голубыми украшениями, а наездник - в алых доспехах в золотом шлеме. Замыкавшие процессию самураи несли знамена, покрытые надписями, сообщавшими о победах отряда в прошлом.

   - Воины-псы - опять не удержался от комментария болтливый Набори - Говорят, что в прошлом и позапрошлом году именно они сломали хребет Ходзе и Симадза

   - Разве они не должны быть в Корее - поинтересовался Катсу

   Набори в ответ лишь пожал плечами.

   Прошла еще неделя и они выехали на широкую равнину. Здесь уже чувствовалась настоящая весна: снег полностью сошел, пригревало солнце, в рощах кое-где виднелись белые цветы магнолий, на еще не вспаханных полях играли детишки - собирали цветы и плели из них гирлянды. Катсу впервые отчетливо осознал, что он едет навстречу неведомой и новой жизни. На холме, за которым заканчивалась равнина, темным утесом, точно военный корабль, врезался в небо замок.

   - Крепость господина Оцу из клана Асаи. Он погиб в недавней войне. Сейчас в замке артиллеристская школа - всезнайка Набори был в своем репертуаре - Киото уже совсем скоро

   Раскинувшийся у подножия холма призамковый город окутывала легкая дымка. Обогнув город, караван подъехал к реке, которая протекала мимо замка. Паромщики брали одну серебряную монету за повозку и одну медную за пешего путешественника. Переправившись через реку, над которой летали белые цапли, караван встал на привал. А после привала спустя час показались предместья Киото.

   Количество людей на тракте резко выросло, все чаще приходилось уступать дорогу отрядам солдат и аристократам. В итоге караван уперся в очередь перед Рашомон - южными воротами. Их охранял десяток самураев с катанами и пиками. Пять чиновников довольно сноровисто и быстро проверяли подорожные документы. Рядом с воротами расположился стихийный рынок. Торговцы, прямо на земле разложив свои товары, начиная от сковород и котлов и кончая маслом, солью, бумажными тканями, посудой и другой утварью, громкими криками зазывали покупателей. Катсу и Набори, привыкшие к тихой жизни в монастыре, были оглушены этим столпотворением и шумом. Очередь двигалась быстро и через полчаса караван был уже внутри Киото.

   - Здесь наши пути расходятся - Оми-сан корокто поклонился послушникам - Вам направо, сначала в имперскую канцелярию, потом в Банту. Мне налево к правительственным складам, а затем в бухту Рикудзен в землях господина Огацу. Именно там находится верфь, на которой строится "Мацу-мару".

   Парни глубоко поклонились монаху и пошли по Сузаку-Оджи. Это была самая широкая и оживленная улица Киото, шестьдесят сяку в поперечнике. Она была обсажена ивами, обрамлявшими деятельную жизнь посередине. Паланкины высокопоставленных особ, экипажи, запряженные волами, пешеходы заполняли ее почти всю целиком. Больше всего Катсу поразили двухколесные повозки, которые двигались за счет ног владельцев. Парень уже почти ткнул в них пальцем, чтобы обсудить с Набори, почему "всадники" не падают со своих повозок, как увидел на улице новое чудо.

   Прямо посередине проезда ехала новомодная конка. Пара лошадей тянула по специальному помосту деревянный вагон с пассажирами. У парней открылись рты. Они впервые видели общественный транспорт. Еще больше они удивились на перекрестке, движение через который регулировал специальный человек в белой форме с длинным черным жезлом. По свистку регулировщика пешеходы и повозки останавливались, ждали пока пройдут люди и конка с поперечной улицы.

   Как понял Катсу, Киото был распланирован в виде правильной сетки; Ичиджо - первая улица - начиналась в северной части, дальше шли Ниджо, Санджо, Шиджо, Годжо - вторая, третья, четвертая, пятая улица, и так до Куджо - девятой улицы, у южных ворот. Аромат цветущей вишни, хлопотливая жизнь большого города - все это вызывало изумление и трепет. Торговые здания по обеим сторонам улицы были переполнены спешащими людьми. Время от времени попадались по пути группы крестьян. Вокруг священных изображений толпились просители, умолявшие богов синто о той или иной милости. А здания! Как и прежде, Катсу был поражен величиной и количеством зданий, - некоторые из них возвышались над улицей на пять этажей. Золото, серебро, красное, голубое. Богатая цветовая гамма лакированных карнизов и разноцветные коньки легких построек, заполнявших целые кварталы.

   Сузаки-Оджи тянулась на два ри посреди столицы. Катсу и Набори шли рядом, наслаждаясь шумом и суетой. Медленно двигались повозки с запряженными волами, теснились пешеходы. По мере их приближения к северо-восточному району уличная толпа становилась все более многочисленной и беспокойной. Были там крестьяне в широкополых соломенных шляпах, и рядом с ними - торговцы в шелковых платьях; последним совсем недавно разрешили носить шелк, который два года назад полагался исключительно дворянству. Среди крестьян и торговцев попадались порой студенты Конфуцианского университета Банту. В основном потомки придворной аристократии, еще не ставшие взрослыми людьми

   - Неужели скоро они станут такими же студентами?! - подумал Катсу. Его сердце возбужденно забилось.

Интерлюдия

   10-й день 3-го месяца Яёй, Киото, императорский дворец Госё

   - Хиро-сама, мне право дело неудобно такое внимание - министр иностранных дел, двадцатилетний выпускник университета Банту, Тоши Окияма низко поклонился в третий раз и отказался от пиалы с чаем - Позвольте слугам сначала вам налить, а уж потом мне

   - Господин Тоши, я настаиваю - канрэй, премьер-министру Японии, Окинавы и Ко Рё Симодзумо Хиро еще раз протянул Тоши-сану пиалу

   - Я слышал, что заморские купцы привезли на острова кофе и экстракт листьев под названием "кока" - низенький, полненький Тоши Окияма, наконец, принял пиалу и вежливо отпил чуть-чуть

   - Да, я уже пробовал эти напитки - ответил Хиро-сан, наливая себе собственноручно зеленый чай - Кофе горький, но хорошо бодрит. Чай из коки также уменьшает усталость, а еще голод и жажду. Рекомендую попробовать

   - Спасибо. Обязательно последую вашему совету. Купцы утверждают, что кофе надо пить с молоком и сахаром. Тогда оно не такое горькое. Впрочем, тростниковый сахар очень дорог, чтобы его использовать в напитках. А вот коку необязательно пить. Торговцы рассказывают, что индейцы Новой Испании носят с собой мешочек, называемый чуспа, в котором содержится дневная порция листьев коки, наряду с небольшим количеством порошка из негашёной извести или пепла лебеды. Небольшое количество порошка жуют вместе с листьями коки - это смягчает их вяжущий аромат и позволяет растянуть удовольствие надолго

   - И с чего бы купцы стали делиться с вами такими сведениями, уважаемый Тоши-сан?