Рыцари удачи. Хроники европейских морей.

Это добровольное объединение сразу же принесло ощутимые плоды. Ромеи перестали чувствовать себя в безопасности на своих се­верных границах: начиная с рубежа V и VI веков руссы предпринимают одну попытку за другой закрепиться на южном берегу Ду­ная. Из летописей известны даже походы Кия на Константинополь и основание им города Киевца на Дунае. Однако после смер­ти братьев Киев захватили хазары и древля­не, и город быстро пришел в запустение.

Но руссы не переставали напоминать о се­бе византийским летописцам. На рубеже VIII и IX веков они, предводительствуемые не­ким Бравлином, отбили у греков богатый торговый город Сугдею, переименовали его в Сурож (теперь это Судак), и оттуда их фло­тилии стали тревожить северные берега Ма­лой Азии.

А примерно в 859 году на Ильмень-озере возник Новгород, отделившийся от порушенного хазарами Киевского княжества и основанный, как утверждала молва, тем же Бравлином. Уже в 860-м, на. втором году своего существования, новгородское войско появи­лось у стен Царьграда. Был ли это единичный набег или один из целой серии - мы не знаем. Несколько лет в Новом городе шла борьба за власть, не утихали междоусобицы. И лишь после того как в сентябре 862 года новгородцы пригласили на княжение нор­манна Рюрика, в Восточной Европе произошли за­метные перемены.

Вскоре после воцарения Рюрика в его дружине, как и следовало ожидать, начались раздоры. Некоторые дружинники, равные Рюрику по происхождению, а то и превосходившие его, почувствовали себя обделенны­ми. Это следовало немедленно исправить.

Пример подал в том же году норманнский воевода Рангвальд: он избрал своей вотчиной Полоцк и сел там на княжение, основав тем самым престол великих князей Литвы.

За ним последовали еще два знатных норманна - Аскольд и Дир. Отделившись от Рюрика со своими дружинами, они нащупали истоки Днепра и двинулись вниз по течению. Река привела их к Киеву. В 864 году (если верить летописи) они отвоевали город у хазар и сели на совместное княжение. Года два спустя князья-варяги, по примеру Кия, совершили набег на Констан­тинополь. Подробности нам неизвестны, но есть основа­ния полагать, что он тоже был небезуспешным. Только внезапно разыгравшейся буре обязаны ромеи своим спасением. Киев вновь процветал, не зная еще, что скоро ему предстоит переменить хозяина.

В 882 году новгородский князь Олег, родич и наследник Рюрика, признал в бывшей метрополии, возрожденной его соотечественниками, опасного соседа. Получив город обманом, он убил Аскольда и Дира и вскоре сделал Киев своей столицей. Новое государст­венное образование приняло название Киевская Русь, ее территория раскинулась от Балтики и Белого моря до Черного и от Верхней Волги до Вислы.

Надолго сделалось русским Лукоморье (Азовское море), древнегреческое Меотийское болото. Амстердам­ский географ Бернхард Варен в своей «Всеобщей географии», изданной в 1650 году (при Петре эта книга была переведена Поликарповым на русский язык), писал: «Блато меотiское арiстотель нарицаетъ езеромъ, и воистину правдивее». Контроль над бере­гами этого «езера» сделал руссов гегемонами окрест­ных вод. Не последнюю роль здесь сыграл захват главнейшего портового торжища хазар - города Тму­таракани, нынешней Тамани. На протяжении многих лет он давал прибежище гонимым и высылал в море пи­ратские флотилии, на чьих палубах эти изгои вновь могли почувствовать себя людьми. Один из них, князь-пират Давыд Игоревич, овладел в конце концов самим этим городом, возмечтав превратить его в центр пи­ратского государства, но был изгнан в 1083 году Оле­гом Черниговским, не меньшим разбойником, чем Да­выд. Перехватив его инициативу, он блокировал на какое-то время устья Днепра и Дона, собирая щедрую дань с купцов.

Византийское имя Тмутаракани - Таматарх или Танатарх - весьма красноречиво говорит о положении этого города: «властелин Таны». Тана - это богатей­ший торговый город итальянцев в устье Дона, воз­никший на развалинах древнегреческого Танаиса. Вла­деть Тмутараканью - означало владеть всем Азовским морем. Ее положение на берегу Боспора Киммерийского сравнимо с положением Трои на берегу Боспора Фра­кийского. Когда в середине XII века этот ключ-город перешел в руки половцев, русская торговля заметно пошатнулась, а Азовское море перестали называть Славянским.

Наличие морей и обилие рек не могли не способ­ствовать зарождению и развитию судоходства. Возрож­дались полузабытые водные пути греческих колонистов, прокладывались новые. Цепь укрепленных портовых го­родов, разделенных четырехчасовым пешим переходом, протянулась по реке Суле и другим притокам Днепра.

Столетие спустя после объединения княжеств руссы имели по крайней мере два устойчивых и оживлен­ных водных пути, пересекавших в меридиональном на­правлении весь материк.

Один из них, пишет летописец Нестор, «был из варяг в греки и из грек по Днепру, а в верховьях Днепра - волок до Ловати, а по Ловати можно войти в Иль­мень, озеро великое; из него же вытекает Волхов и впа­дает в озеро великое Нево (Ладожское. - А. С.) и устье того озера (река Нева.- А. С.) впадает в море Варяжское (Балтийское.- А. С.)». Этот путь имел мас­су вариантов, одним из важнейших было использование Даугавы.

Вторая водная артерия пролегала по Волге почти на всем ее протяжении и выводила ладьи через Кас­пийское море к Ирану. Пушнина, кожи, мед, воск, соль, рыба, лес, хлеб, скот попадали в Византию по Днепру и в Счастливую Азию и Индию по Волге. Арабский почтмейстер середины IX века из города Рея - Абд ал-Касум ибн Хордадбе как о чем-то привычном сооб­щает в «Китаб ал-масалик вал-мамалик» («Книге путей и государств») о плаваниях русских от столицы хазар до моря Джурджана (Каспийского). Они про­должались до тех пор, пока татаро-монголы не отрезали Русь вообще от всех южных морей.

Для защиты купцов от кочевников и для складиро­вания товаров на этих водных путях торговые люди закладывали города: на Сейме - Курск, на Днепре - Смоленск, на Даугаве - Полоцк, на Великой - Псков, на Которосли - Ярославль. Множество городов и по­селений возникло в Прибалтике. С 862 года - вре­мени прихода Рюрика - летописцы наравне с Новго­родом и Киевом упоминают Ростов Великий и Муром.

Была и еще одна система водных путей - менее прославленная, чем эти две, но не менее великая. Она возникла не ранее X века, когда на западном берегу озера Нево был основан город Корела, нынешний Приозерск. Северо-восточный путь вел новгородцев по Волхову до озера Нево, потом по Свири до Онеги-озера и далее по одной из трех основных трасс: по Вытегре в озеро Лача и затем по порожистой Онеге; по Водле на Кенозеро и Онегу с волоком на реку Емцу и до Северной Двины; через Повенец-кий залив на Выгозеро к Онежской губе. Все эти три пути выводили в Белое море.

Перед подданными варяжских князей распахнулись и варяжские земли. Началось их интенсивное освое­ние. Новгородцы открыли системы водных путей в Каре­лии и Финляндии, по озерно-речной системе Пиелисъ-ярви - Оулуярви их ладьи вышли в Ботнический за­лив, в XI веке они исследовали озера Кольского полуострова - например, Имандру и Умбозеро - и дошли до Хибинского хребта, двинский посадник Улеб (вернее всего - норманн Олав) достиг Карских (Же­лезных) Ворот, а в XII веке весь юг Кольского полуострова стал владением новгородцев. Ими были обследованы и зарисованы берега Онежской губы и Со­ловецкие острова, берега Двинской губы и Кольского полуострова вплоть до Мурмана, полуостров Канин и побережье Баренцева моря от Чешской губы до Печор­ской. Они поднялись по Печоре, Кулою, Мезени и Се­верной Двине и основали на их берегах торговые фактории. Бернхарду Варену уже хорошо знаком и «океанъ полунощный, около земли полярныя аркти-чесюя», и частичка этого моря Севера - «море бЪлое, нЪдро россжское изъ океана полунощного между лап-шею, и последними россшскими границами, и идетъ къ полуденной странЪ; кончится же часпю при финляндш часпю же при царствЪ московскомъ (издаетъ малую нЪкую долговатую пазуху, которая протя-зается до лапши) идЪже преславное и благоугодное отъ англичанъ и белеянъ есть купечество, названное пристанище архангелогородское. Реки имЪеть знамени­ты». Архангельск был заложен в 1584 году, при Ива­не Грозном. Но сведения Варена куда старше. Задолго до его времени были открыт «фретъ (пролив.- А. С.) ледовитый между новою землею и спицбергеномъ, или инымъ именемъ оная называется земля полярная». Но время подлинных, фиксированных открытий в Аркти­ке еще не приспело...