Ангел мой

- Брунски?! Вы все-таки его арестовали?! – поинтересовался Джордан, забыв о долгожданном сне и отдыхе. – Сэр, позвольте мне заняться его препровождением. Посадить такую крупную шишку за решетку, дорогого стоит.

- Ладно, Пэрриш, окажите нашему департаменту и этому напыщенному индюку последние почести! - ответил Рафаэль, ловя себя на том, что у него давно не было такого хорошего настроения. – Надеюсь, вы подберете ему достойную компанию?

Сидевший в соседнем кабинете, как король на именинах Брунски, стараясь хранить мину при плохой игре, уже никому ничего не доказывал и не угрожал, настойчиво требуя предоставить ему адвоката.

Вызвав сопроводительный конвой, Пэрриш повел бывшего прокурора в отсек, где располагались камеры предварительного заключения.

Увидев, что его подвели к общей камере, где уже сидело трое заключенных, Эрик слегка занервничал. Он увидел кислую физиономию Харриса, бледнолицего Фантомаса, читавшего утренний выпуск газеты и интеллигентного на вид мужчинку, сёрбавшего из оловянной кружки горячий чаёк.

- Я требую отдельную камеру! Я заместитель прокурора! Вы не имеете права! – стал разоряться Брунски чувствуя, как сильные руки офицеров, заталкивают его к трем заключенным и закрывают за ним толстую металлическую решетку на замок.

- Отдельной камеры ты не заслуживаешь! - ответил Пэрриш, глядя на бывшего помощника прокурора уничижительным взглядом. – Это тебе за мистера Ванденбурга, Эрику Рейес и Бретта Талбота, - чуть тише добавил Джордан, сквозь решетчатое заграждение.

- Офицер, ну же, умоляю! Я тебе заплачу! Отвалю кучу бабла! – хватался за последнюю надежду Брунски, пытаясь дотянуться своими потными сардельками до формы Пэрриша.

- Подотрись ты своими деньгами, тут с туалетной бумагой напряжёнка! – бросил Джордан, оборачиваясь к нему спиной. – Идем, парни! Нам здесь делать больше нечего! – обратился он к конвою, и через несколько минут в коридоре тюремного отсека стало тихо.

Впервые находясь в местах не столь отдаленных, Брунски с опаской повернулся к своим сокамерникам.

- Безмолвный, ты только взгляни! Еще один откормленный петушок пожаловал к нашему столу! – воскликнул интеллигент, аккуратно ставя на стол кружку с чаем. – Это просто праздник какой-то!

Отложив газету лысый, как колено без бровей и ресниц здоровяк, внимательно взглянул на Брунски, потом утвердительно кивнул другу.

- Не жди от него слов приветствия, он полностью оправдывает свое прозвище, - сообщил ему интеллигент, подходя к Эрику ближе. - Как я уже сказал это Безмолвный, - сообщил мужчина, указывая на бледного Фантомаса, - а я Химик, - добавил он, с интересом разглядывая фигуру и внешность Брунски. - С твоим приятелем мы уже познакомились, и весьма близко, - доложил обстановку Химик, пробегая длинными пальцами по груди и животу бывшего прокурора, вызывая в том неподдельный трепет, тошноту и ужас. – Любишь насилие, да? – прошептал он Брунски на ушко. – Тогда, welcome to the club!*

- Помогите! Харрис, чего ты сидишь?! – заорал Брунски, глядя на своего бывшего товарища по запретным шалостям. Тот несколько раз поерзал на месте, бросив подавленный взгляд на двух своих сокамерников. - Помогите!!! Кто-нибудь!!! Охрана!!! – истошно завопил бывший прокурор, впиваясь лицом в толстые прутья.

Он резко перестал орать, почувствовав, как его крепко припечатали к решетке, и что–то твердое и весьма внушительное уперлось ему в зад.

С широко раскрытыми глазами и внезапно пересохшим горлом, покрываясь липким потом и крупной дрожью, он уставился в пустые, как сама смерть и адская похоть, глаза Безмолвного, приложившего указательный палец к тонким губам, повелевая заткнуться.

***

Приехав на ферму Стилински, Питер быстро направился к дому, желая поскорее оказаться рядом со своим милым, сильным, любящим мальчиком, который как стойкий оловянный солдатик перенес все тяготы и перипетии судьбы, свалившиеся на его плечи, пока Хейла не было рядом.

Быстро заверив членов семьи своей пары, что он жив, здоров и что со временем все им расскажет, Питер тихо прокрался в спальню Стайлза и, опершись плечом о косяк двери, с замиранием сердца стал наблюдать за мирно сопящим Стилински.

Войдя вглубь комнаты, мужчина притворил за собой дверь. Подойдя к его кровати, он снял с себя куртку и ботинки. Слегка отвернув одеяло, Питер аккуратно, почти на край, лег вместе со Стайлзом, прижимаясь к его стройному телу.

Не в силах себя удержать, Хейл стал тихо урчать, потираясь носом о затылок и шею парня, вдыхая его терпкий запах, как единственно правильный, заменявший ему кислород. Уловив размеренное биение его сердца рядом со своим и сладкий аромат дыхания, Питеру захотелось раствориться в этих звуках и ощущениях и больше ничего вокруг не замечать.

Стайлз слегка зашевелился и как раньше более удобно стал моститься к Хейлу, чувствуя знакомые контуры тела и тепло.

Не трогать, не целовать, не прижиматься еще теснее к своему любимому ангелу было выше его волчьих и человеческих сил. Так он и поступал время от времени, стараясь не будить парня. Он так страстно заласкивал затылок и основание шеи Стилински, что будь у парня там эрогенная зона и, не находись, он в состоянии глубокого сна, давно бы кончил, от переполнявших его чувств.

Стайлз тихонько застонал и засмеялся во сне, втягивая голову в плечи, будто боясь щекотки. Интуитивно почувствовав, что он в постели не один, но, в то же время, не желая выныривать из божественного сна, Стайлз слегка отодвинулся от Хейла, ложась на спину. Его темные ресницы мягко трепетали, на лице играла счастливая улыбка. Его алые губы складывались трубочкой и бантиком, даря предмету его сна сладкий дразнящий поцелуй.

- Надеюсь, этот прекрасный сон обо мне? – тихо прошептал Питер, начиная целовать и лизать каждую родинку на его щеке, подбираясь к слегка приоткрытому рту.

- Пи-тер! - сонно выдохнул Стайлз, чувствуя знакомое жаркое дыхание на своей щеке и губах.

- Я здесь, ангел мой! – простонал Хейл, нежно лизнув алый рот парня, потом еще.

- Волчара мой любимый! Почему ты убежал? Зачем прятался? – не открывая глаз, спрашивал Стилински, пытаясь губами поймать его юркий язык.

- Потому что позволил себе усомниться в твоих чувствах ко мне! – хрипло прошептал Питер, позволяя Стайлзу поймать свой язык и нежно всосать его в полость рта. – Но это было первый и последний раз в жизни! - задыхаясь от нежности, пообещал оборотень, чуть отстранившись от губ парня. – Мы будем принадлежать друг другу по всем человеческим и волчьим законам. Все что принадлежит мне, да и сам я со всеми потрохами отныне твое.

Медовые глаза резко распахнулись и с лукавой улыбкой уставились на Хейла.

- Это типа предложение руки и сердца?! – решил подколоть его Стайлз.

- Что ты, малыш?! И в мыслях не было! Я прожженный холостяк! – в тон ему пророкотал Питер, со всей страстью обрушивая на своего сладкого ангела долго сдерживаемую волчью ласку.

***

Еле дождавшись приземления самолета, выхода и регистрации, Джексон и Айзек тут же взяли обратные билеты и стали с нетерпением ждать свой рейс. Только вернувшись обратно в город, Уиттмор сумел, наконец, зарядить свой телефон, с ужасом обнаружив с десяток непринятых звонков от отца и дяди Джона.

Пытаясь набрать его номер, Джексон наткнулся на голосовую почту. Телефон был либо отключен, либо, как у Джексона разрядился, либо по какой-то причине отец не мог до него добраться.

Уиттмор-младший стал лихорадочно набирать номер телефона своего дяди.

- Джексон, слава Всевышнему! – услышал он взволнованный голос Джона. – Мы никак не могли с тобой связаться!

- Дядя, что случилось, где мой отец?!

- На усадьбу было совершено нападение бандой Калаверас. Твой отец был ранен в плечо, сейчас крепко спит, все уже позади. Его телефон, скорее всего, остался в его кабинете.

- А что со Стайлзом?! Ты знаешь, где он?!

- Он тоже здесь. С ним все нормально!

- Я немедленно еду к вам! – бросил Джексон, отключая телефон. – Ты со мной?! – скрывая волнение, спросил он у Айзека.