Осетинские нартские сказания

А бедняжка Уархтанаг, сгорбившись, еле добрался до порога дома.

Немного времени прошло, вернулся Сыбалц из похода. Прибыл он ночью, постучался в комнату к жене, и ответила ему жена:

- Не открою я тебе двери, пока не дашь нартского обета исполнить то, о чем попрошу я тебя.

И ответил ей Сыбалц:

- Даю тебе нартское слово, - только скорее впусти меня, - я умираю.

Поскорее открыла дверь красавица Ададза, ввалился в комнату Сыбалц, затрещали стрелы, вонзившиеся в бока его, и сказал он жене:

- На спине моей смертельная рана.

И тут красавица Ададза скользнула в рану Сыбалца, проскользнула между кожей и мясом, вытолкнула стрелы из тела мужа, и раны его исцелились. Сразу выздоровел Сыбалц и спросил он жену:

- А теперь скажи, почему требовала ты от меня нартского обета, когда я постучался к тебе в дверь.

Ответила ему красавица Ададза:

- Я расскажу тебе, почему требовала я от тебя нартского обета. Три сына Соппара напали на отца твоего и надругались над ним. Отняли они у него кольчугу, два ремня вырезали у него со спины, и с тех пор он на ложе своем лежит, свернувшись в клубок. Хочу я, чтобы ты отомстил за отца своего.

И Сыбалц вскочил утром, пораньше, наладил свой плуг, выехал на землю Соппара и стал пахать ее. А сыновья Соппара с высоты Уалыппа увидели, что кто-то пашет на их земле.

- Что за диво еще? Кто набрался смелости, не спросившись, запахивать нашу землю?

Спустились они сверху к своему полю и сказали Сыбалцу:

- Ах, это ты, сын никчемного старика нарта Уархтанага! Ты, верно, думаешь так отомстить нам за отца своего? И старшие братья сказали младшему:

- Расправься-ка с ним как следует, а мы пока пойдем на охоту.

Ушли на охоту два старших брата, а младший подошел к Сыбалцу и сказал:

- Ты, собакой рожденный, на чью землю рискнул посягнуть без спросу?

Грудь с грудью схватились они, боролись долго, но ни один не одолел другого. Оба изнемогли и разошлись. Отдохнули они и опять схватились. Тут убил Сыбалц младшего сына Соппара. А старшие братья в то время возвращались с охоты, и старший сказал среднему:

- Выйди-ка, узнай, как наш младший расправился с Сыбалцом.

Подошел средний брат к месту поединка, и пришлось ему тут же сразиться с Сыбалцом. Долго боролись, и ни один не одолел другого. Оба потеряли силы и разошлись отдыхать. Когда почувствовал Сыбалц, что прошла его усталость, бросился он на среднего сына Соппара и вслед за младшим отправил его в Страну Мертвых.

Но тут подошел старший брат, и с ним тоже пришлось сразиться Сыбалцу. Сколько боролись они, знает об этом бог, но оба так устали, что повалились на землю.

Булатноусый Хамыц был уже в то время в Стране Мертвых, и тут дошел до него слух: «Внук твой убил двух сыновей Соппара, с третьим уже схватился, и, до полусмерти искалечив друг друга, оба распростертые лежат на земле».

Взял с собой войлочную плеть булатноусый Хамыц, вырвался он из Страны Мертвых и, очутившись возле Сыбалца, стегнул его войлочной плетью. Сразу поднялся с земли Сыбалц и в семь раз здоровее и сильнее стал он, чем был до того.

А старший сын Соппара попрежнему полумертвый лежит на земле. И сказал Сыбалц:

- Укажи мне, где кольчуга отца моего и те два ремня, что вырезали вы со спины его, и я, так и быть, не стану убивать тебя.

- Кольчуга отца твоего и те два ремня, что вырезал я со спины его, спрятаны в большой пещере Соппара, что находится там вон, у входа в ущелье Мрака.

Узнав, где находится кольчуга отца его и ремни, вырезанные с его спины, Сыбалц убил старшего сына Соппара, потом пошел в пещеру Соппара, что находится у входа в ущелье Мрака, и, вынес оттуда Сыбалц кольчугу отца своего и ремни, вырезанные с его спины.

И тут сказал ему Хамыц:

- А теперь пойдем поохотимся.

Согласился Сыбалц, и разошлись они, условившись встретиться. Но Хамыц не собирался охотиться, а как только скрылся Сыбалц, помчался скорее - обратно в Страну Мертвых.

Сыбалц вскоре вернулся на стоянку и приволок на себе тушу оленя. Долго ждал он Хамыца и понял, что ушел Хамыц обратно в Страну Мертвых. Только войлочную плеть оставил он внуку.

Быстро собрал Сыбалц всю свою добычу - и тушу оленя, и кольчугу, и ремни, вырезанные из спины отца его, и войлочную плеть деда. Немного времени прошло - он был уже дома.

Приложил он к спине отца ремни, вырезанные из его кожи, стегнул по ней войлочной плетью, и вросли ремни обратно в кожу отца, даже никакого следа не оставалось на ней. Отдал он старику его чудесную кольчугу, и обрадовался старый Уархтанаг.

Довольна была теперь жена Сыбалца.

- Хорошо, - сказала она, - что наказал ты обидчиков своего отца и с честью отомстил за обиду, ему нанесенную.

И с тех пор сын нарта Уархтанага и жена его, дочь Солнца, красавица Ададза, счастливо стали жить в Стране Нартов.

Тотрадз и Сослан

У Алымбега Алагата было шестеро взрослых сыновей. И сам Алымбег, и все шестеро взрослых сыновей его нашли смерть от руки Сослана - их кровника. В живых остались из детей Алымбега только единственная дочь его да еще мальчик колыбельного возраста. Сырдон дал имя этому мальчику. Алымбегов сын Тотрадз, - назвал он его.

Не простого рождения был этот мальчик. За день прибавлялся он в росте на пядь, а за ночь - на четверть. Спереди был он из чистой стали, но со спины - уязвим, как любой человек.

Решил Сослан с корнем вырвать род Алымбега. Послал он глашатая по всему нартскому селению и велел сказать нартскому народу:

- Сегодня - пятница. А в следующую пятницу все нарты должны сойтись на состязание на Площади Игр. От того дома, который не вышлет на состязание мужчину, возьму я в пленницы девушку.

Прошел глашатай по нартскому селению и прокричал всем трем нартским родам:

- Сегодня - пятница. Через неделю, в пятницу, на Площадь Игр, на состязание должна сойтись нартская молодежь. У того дома, который не вышлет мужчину, возьмут в пленницы девушку.

Услышала слова глашатая мать Тотрадза, еще не снявшая траурных одежд по мужу и шестерым сыновьям; присела возле колыбели сына своего, заплакала и сказала:

- Пусть не простит тебе бог, Сослан, того, что ты совершаешь. Ведь известно тебе, что осиротевший дом Алымбега не может послать мужчину на состязание. Вижу я, замыслил ты пожрать и жизнь единственного и последнего моего сына.

Мальчик спал в это время, но плач матери пробудил его.

- Что с тобой, нана, о чем ты плачешь?

- Нет, я не плачу. Спи спокойно, пусть мать твоя будет жертвой за тебя, - сказала мать. Она хотела скрыть свое горе от сына. Но мальчик не оставлял ее в покое, и тогда она сказала ему:

- Как же мне не плакать, дитя мое! Сколько ни было у меня сыновей до тебя, все они, да и мужественный отец твой, нашли смерть от руки Сослана. Только ты да сестра твоя остались у меня. Но вот задумал он и вас пожрать. Объявил, что каждый дом, от которого в пятницу не выйдет мужчина на Площадь Игр, должен отдать ему девушку в пленницы. Некого нам послать на Площадь Игр, значит, заберет он в невольницы единственную твою сестру.

- Не бойся, мать моя, я выйду на Площадь Игр состязаться с могучими нартами и не допущу позора для нашего дома, не отдам я в неволю сестру мою единственную.

- Если б ты, мое солнце, был в таком возрасте, чтобы мог выходить на игры нартов, то не были бы столь печальны дни мои, - ответила мать.

- Так не назовусь же я впредь сыном отца моего Алымбега, если единственную сестру мою отдам в неволю! Ведь недаром же Гатагов сын Сырдон дал мне имя - Тотрадз! - воскликнул мальчик, заворочался в колыбели, разорвал свивальник и уперся в боковины. Сломалась колыбель, и во все стороны разлетелись части ее. Одна ее боковина отскочила и ударилась о снеговой хребет, - с того-то времени горы отделились друг от друга. Другая упала в дальнюю степь, - с той-то поры холмами и оврагами покрылись степи. Третья боковина упала в лесу, - с той-то поры в лесу и появились поляны. Четвертая боковина упала в море, - и острова поднялись из глубины его.