Нарты. Адыгский эпос

Кинулся Ан-Ак на Шауея, сбил с ног, придавил к земле, когтил, клевал, хлестал крыльями. Долго боролись они, но вырвался Шауей и отшвырнул орла. Ан-Ак взмыл в небо и, развернувшись, вновь кинулся на Шауея, но тот ударом меча рассек пополам правое крыло Ан-Ака.

Еле держась в воздухе, Ан-Ак улетел.

— Больше не будешь разбойничать! — крикнул ему вслед Шауей, думая, что изувеченный орел уже не вернется.

Дальше и дальше ехал Шауей, направляясь к морям Шхацфицы. Девяносто дней и ночей не слезал с седла и все еще не добрался до моря.

Однажды в сумерки на перевале горного хребта он загляделся вдаль, пораженный чередованием тьмы и света: небо то темнело, то озарялось.

— Это сияет лицо моей Шхацфицы, — радостно воскликнул Шауей и помчался туда, где вспыхивал свет.

Когда кто-нибудь приближался к морю Шхацфицы, она знала об этом и озаряла дорогу, пока путник не добирался до берега. Но лишь пускался он в море, Шхацфица закрывала лицо черными косами. Сразу наступала тьма, и, заблудясь в бушующем море, измученный путник погибал. Шхацфица поклялась выйти замуж лишь за того, кто переплывет море в непроглядной тьме. Но это было не под силу даже самым отважным.

Шауей объехал море кругом, но не нашел места, откуда можно было бы отплыть, настолько высок и крут был берег.

— Как быть, Джамидеж? Посоветуй!

— Делать нечего. Прямо отсюда и отправимся. Только привяжи к моим бокам по большой охапке ка мыша.

Шауей так и сделал. Привязав снопы камыша к бокам коня, он вскочил в седло, и Джамидеж, разбежавшись, прыгнул с крутого берега в бездонную тьму. Уверенно и быстро он плыл все дальше и дальше, рассекая могучей грудью черные волны. Казалось, грозно шумящему морю нет конца. Рассердился Джамидеж, рванулся вперед изо всей силы, выдохнув ноздрями огонь. Тут увидели оба, и Шауей и Джамидеж, что подплывают они к стеклянной изгороди, окружающей двор Шхацфицы.

Въехав во двор, Шауей снял с Джамидежа намокшие связки камыша и привязал его к коновязи. А сам зашел в кунацкую, лег на скамью и крепко заснул.

Шхацфица давно уже следила с холма за неизвестным путником, который приближался к ее жилищу. Увидев, что неведомый гость вошел в кунацкую, Шхацфица спустилась с холма и направилась туда же, говоря сама с собой: "Кроме Шауея, по которому я тоскую, которого жду дни и ночи, никто не в силах переплыть моего моря".

Войдя в кунацкую, она увидела спящего Шауея.

— Ты здесь, мой возлюбленный! — воскликнула она, склонясь над Шауеем. Но он не слышал ее.

Семь дней и семь ночей Шауей спал непробудно, а Шхацфица сидела рядом, лаская его.

Когда минули семь суток, Шхацфица разбудила Шауея песней:

Шауей проснулся и от всего счастливого сердца ответил песней:

Устроили жених с невестой большое пиршество. Веселые гости прославляли отвагу Шауея и красоту Шхацфицы. Отпраздновав счастливую встречу, витязь и его возлюбленная отправились в Страну Нартов. Лицо Шхацфицы озаряло дорогу, а закинутые за плечи черные косы одевали мраком путь, оставшийся позади.

Узнав, что Шауей возвращается домой с красавицей Шхацфицей, разгневанный Ан-Ак решил их подстеречь. Медленно кружил он над дорогой, поджидая путников. Вот показались они из-за холма верхом на могучем Джамидеже, который плясал на ходу, радуясь, что помог Шауею найти красавицу-невесту.

Не замечая, что за ними следит Ан-Ак, Шауей решил остановиться и отдохнуть. Расстелив бурку, он усадил Шхацфицу и расседлал Джамидежа. Оглядевшись кругом и не заметив опасности, Шауей прилег и крепко заснул. Уставшая Шхацфица тоже задремала, положив голову на грудь Шауея.

Ан-Ак выглянул из-за горы. Он взмыл в небо, кинулся на землю, схватил могучими когтями Шхацфицу и унес ее к себе, на вершину ледяной скалы.

Проспав семь суток, Шауей проснулся. Красавицы Шхацфицы с ним не было.

Взбежав на соседнюю гору, долго и громко окликал Шауей Шхацфицу, но она не отозвалась. Сев на землю, думал-гадал Шауей, куда подевалась Шхацфица? Что с ней случилось? Сама ли скрылась от него, как прежде, или же ее похитили? Так или этак, но Шауей решил, что без Шхацфицы он домой не вернется.

Сойдя к месту ночлега за своей буркой, Шауей увидел, что она забрызгана кровью. Осмотревшись вокруг, Шауей заметил следы крови, ведущие куда-то в сторону. Это кровь Шхацфицы каплями падала на землю из-под когтей орла, когда Ан-Ак летел со своей добычей.

— Еге-гей! — воскликнул витязь, накидывая бурку. — Шхацфицу от меня кто-то унес. Стыд и позор! Пока я спал, у меня отняли жену. Если не найду ее живую или мертвую, если не отомщу похитителю — не жить мне на свете!

И Шауей отправился на поиски Шхацфицы по кровавому следу. Без отдыха и сна, в зной и в холод, в дождь и в буран стремился он все дальше и дальше, не встречая на пути ни людей, ни зверей.

Однажды переправлялся он через большую гору и увидел впереди, что небо полыхает зарницами, то темнея, то озаряясь. Шауей догадался, что это Шхацфица дает ему весть о себе и указывает дорогу. Дорога эта вела к ледяной скале Ан-Ака.

Шауей приблизился к подножью скалы и выждал миг, когда Шхацфица закрыла лицо черными косами, чтоб он мог подняться, незамеченный орлом.

Шауей чуть тронул поводья, и Джамидеж перемахнул на вершину.

Увидев неподалеку Ан-Ака и Шхацфицу, Шауей тихонько слез с коня и подкрался к орлу.

Ан-Ак стоял спиной к Шауею, а под правым его крылом, под теплым орлиным пухом, сидела красавица Шхацфица. Не затем похитил ее Ан-Ак, чтобы съесть или убить, а потому что любил ее.

Только было Шауей размахнулся мечом, Ан-Ак заметил его, отпрянул, налетел на витязя вихрем, придавил к земле и стал яростно рвать когтями, хлестать крыльями.

Шхацфица кинулась на помощь Шауею. Но не успела она добежать, как Шауей поднял орла за крылья и разорвал пополам. Потом отсек ему голову и выдернул крылья. До самого подножья обагрила скалу кровь Ан-Ака.

Увидев, что Ан-Ак убит, Шхацфица крепко обняла Шауея.

— Я знала, что ты найдешь меня! — воскликнула она. — Дни и ночи я ждала тебя и боялась, что ты не одолеешь страшного орла. Теперь уже никто не поме шает нашему счастью!

— Пусть твое светлое лицо всегда озаряет нарт ские земли! — сказал Шауей, и Шхацфица ответила:

— Пусть этот свет будет нартам на счастье!

Шауей посадил Шхацфицу на коня и отправился к нартам, прихватив с собою крылья орла.

Когда услышали нарты, что Шауей, убив свирепого Ан-Ака, возвращается со своей женой, красавицей Шхацфицей, все, от мала до велика, собрались, чтобы встретить витязя. Когда Шауей и Шхацфица приблизились к нартским селениям, нарты шумным шествием направились им навстречу. В пути они плясали и веселились. Они встретили Шауея в широком Нартском Поле, провозгласили в честь его богатырскую здравицу и вместе со Шхацфицей торжественно проводили на санопитие. Семь дней и семь ночей пировали нарты, прославляя непобедимого Шауея, сына Канжа, единственного сына Нарибгеи.

Шхацфица, поселившись у нартов, озаряла их земли светозарным своим лицом.

Так Шауей и Шхацфица прожили свой век, и счастье их не омрачилось ни разу.

СКАЗАНИЕ О ДАХАНАГО