Мифы и легенды народов мира. Том 6. Северная и Западная Европа

Обрадовалась беззубая Лоухи, увидев, что Сампо готово; долго не знала она, куда его спрятать, потому что нельзя было установить его ни в одном из ее обширных погребов. И снесла она его бережно в медную гору и заперла в ней девятью крепкими замками.

— Ну, теперь Сампо готово, — сказал кузнец беззубой ведьме самым вкрадчивым и ласковым голосом, — теперь можно мне взять твою дочку за себя замуж.

Лоухи не смела ему отказать, но дочь ее заупрямилась и не хотела выходить за Илмаринена.

— Не любо мне ехать в чужую, дальнюю сторону, уходить из–под родимого крова, — отвечала она. — Кто здесь без меня заставит петь птичек и кукушку куковать; уйду я — и они далеко отлетят от наших холмов и лесов.

Нахмурился Илмаринен, надвинул шапку на самые брови, а сам глубоко призадумался.

— Хоть бы на родину–то мне вернуться удалось, хоть бы кто–нибудь указал мне туда дорогу, — шептал он про себя тихо.

Лоухи спросила его о причине его задумчивости; он откровенно высказал ей свою тоску по родине. И наделила его Лоухи на дорогу всякими съестными припасами, снарядила ему легкий челнок, распустила на нем белый парус и послала попутные ветры сопровождать его до самых берегов отчизны.

V

Пасмурным осенним утром приехал Илмаринен домой и очень неохотно отвечал на вопросы Вяйнямёйнена, который хотел узнать об устройстве Сампо.

Вяйнямёйнен очень хорошо понял из немногих и коротких ответов своего брата, что ему не посчастливилось в сватовстве, и премудрому пришло в голову еще раз попытать счастья, еще раз искать руки гордой северной красавицы, дочери Лоухи. Но как попасть туда, где живет она со своей матерью и со всем своим родом? Дороги туда не знал никто, даже сам Вяйнямёйнен. И вздумал премудрый певец построить такую лодку, которая бы сама везла его туда, куда бы он ни пожелал ехать. Никому другому, кроме могущественного Вяйнямёйнена, не пришла бы в голову такая смелая мысль, ни у кого бы и сил не хватило ее выполнить, а ему все нипочем! Надобно было ему только выбрать дерево, которое по свойствам своим годилось бы для такого чудного челна. И послал Вяйнямёйнен своего приятеля Сампсу Пеллервойнена (того самого великана, который помогал ему засевать землю травами и деревьями) выбрать и срубить годное дерево. Пошел Сампса с топором на плече на восток за три горы и пришел сначала к осине саженей трех в вышину, которая и спросила его поспешно:

— Чего тебе от меня надобно?

— Мне нужен лес на постройку судна для Вяйнямёйнена, — отвечал великан.

А ему в ответ зашелестела густолиственная осина:

Пошел Сампса на Север; видит, растет там высокая ель, саженей шесть в ширину; ударил он по ней топором и спросил:

— Ты–то уж, верно, пригодишься на постройку корабля для Вяйнямёйнена?

С досадой зашумела ему в ответ высокая ель:

Сампса поверил и направился в южные страны. Там увидел он громадный дуб, девяти саженей в обхвате. К нему обратился он с вопросом:

— Не пригодишься ли хоть ты на постройку чудного судна для премудрого?

Умно и гордо отвечал ему дуб:

И срубил великан великана, обрубил его могучие ветви, наготовил из него для мудрого Вяйнямёйнена столько досок, брусьев и бревен, что все и не пересчитаешь сразу…

А мудрый певец строил свое чудное судно при помощи могучих чар. Спел он одну песню, и глубокий киль лодки был готов; затянул другую — словно сами выросли из киля круглые бока, спел третью песню — и бока сами собой сошлись на носу, а по краям их явились выемки для весел. Недоставало у премудрого трех заветных словечек, чтобы достроить свою чудную лодку, срубить на ней корму и вставить посередине мачту. Стал ломать голову премудрый, вспоминая те три могучие слова, которые были ему так нужны; стал гадать по внутренностям птиц и зверей, надеясь отыскать их, — все напрасно.

— Я знаю, где найти мне эти слова, — сказал наконец Вяйнямёйнен, — я найду их в царстве мертвых, там, где правит могущественный Туонела.

И отправился он в путь, пошел в царство мертвых добывать себе три словечка, и как скоро он ни шел, а все прошел до него недели с три. Одну неделю шел все по лугам, поросшим травой, другую — по боярышнику, а третью — по можжевеловому перелеску, и вот показался вдали холмистый остров, на котором правит могущественный Туонела над покинувшими землю мертвецами. Глубокая река отделяла его от остальной земли. Увидев на другом берегу безобразную маленькую дочку Туонела, мудрый Вяйнямёйнен стал просить ее, чтобы она перевезла его через реку; долго не соглашалась она перевезти живого человека в таинственное царство отца; долго старался обмануть ее Вяйнямёйнен, придумывая разные предлоги в оправдание своего желания переехать на противоположную сторону. Наконец он сказал ей всю правду, и она перевезла его на другую сторону реки.

— Глупый ты человек, — сказала она ему с досадой, — тебе бы дома сидеть, а не сюда приходить! Разве не знаешь ты, что приходят сюда многие, а не уходит никто?

— Старым бабам прилично бояться всяких пустяков, а я ничего не испугаюсь! — отвечал Вяйнямёйнен и смело направился к дому Туонела.

Хитрая жена Туонела, злая старуха, стала угощать Вяйнямёйнена пивом и встретила его ласково. Но мудрый певец был осторожен. Искоса взглянул он в поданные ему кружки пива и увидел, что в них плавали ядовитые жабы и большие черви свивались в широкие кольца. Он отказался от угощения и объявил жене Туонела, что он пришел к ней не бражничать, а спросить у ее мужа те три слова, которые были ему необходимы для окончания волшебного судна. С хитрой улыбкой отвечала ему жена Туонела:

— Не делится мой муж ни с кем своей мудростью, не поделится и с тобой, а в наказание за твою смелость объявляю тебе, что ты уже никогда более не увидишь своей родины.

И в ту же минуту усыпила она премудрого и велела снести его на жесткую постель. Между тем поручено было одному старику и одной старухе, у которых на руках было всего по три пальца, ссучить много железных ниток и вытянуть столько же медной проволоки, и сын Туонела, у которого вместо пальцев на руках были железные крючки, сплел из этих ниток и проволоки сети, окружил ими весь дом своего отца и перегородил реку, чтобы мудрому Вяйнямёйнену нельзя было ускользнуть из царства мертвых. Долго проспав, проснулся премудрый и увидел себя в страшной опасности. Но не легко было его одолеть силой чар, превзойти его в хитрости! Он обернулся сухой осокой, а потом пополз к берегу черным червяком, а там скользнул в воду гибким змеем, прополз сквозь частые сети, переплыл глубокую реку, отделявшую остров Туонела от остального мира, и, выйдя на берег, долго и жарко благодарил Укко за его помощь в опасном предприятии и в легком избавлении из когтей Туонела.