Проданный сон

Падишах дал сыну разрешение и сказал:

— Сын мой, ты хочешь идти вместе со своими братьями? Я не верю, что твои братья сумеют рассчитаться с дэвом. Одна у меня надежда — на тебя. Ступай, сынок! Идите, и пусть вам поможет в вашем деле бог!

Когда падишах увидел, как юноши один за другим трогаются в путь, он очень опечалился.

Тем временем юноши прошли путь в несколько переходов и приблизились к горе. А возле горы было три дороги. По одной пойдешь — то придешь, по другой пойдешь — не придешь, а по третьей пойдешь — неизвестно, придешь или не придешь. Так было написано на большом камне, который стоял на перекрестке трех дорог. Младший юноша немного знал грамоту. Прочитал он все и сказал, обращаясь к братьям:

— Вот, братья, три дороги. По одной пойдешь — придешь, по другой пойдешь — не придешь, а по третьей пойдешь — неизвестно, придешь или нет. Выбирайте, кому какая дорога нравится, а я довольствуюсь той, которая останется. Поглядим, что с нами случится на наших дорогах.

Старший брат сказал:

— Я пойду по той дороге, по которой, если пойдешь, то придешь.

Средний брат сказал:

— Я пойду по той, где неизвестно, придешь или не придешь.

А младший брат подумал немного и сказал:

— Ладно, братья, пусть каждый из вас ищет удачи на выбранном им пути. Я же должен идти дорогой, по которой нет возврата. Прежде чем я отправлюсь, я хочу договориться с вами об одном, затем же — в путь! Первый из вас, кто пройдет по своей дороге и вернется к этой горе, пусть отметит на камне время. Тогда будет видно, кто пришел первым.

Три брата распрощались, и каждый из них отправился своим путем.

Младший брат некоторое время шел среди гор и вдруг видит: стоит в густых зарослях дом, а у входа в него камень, и такой огромный, словно кусок горы. Помолился юноша богу и пошел ко входу. Подойдя, он остановился, произнес: «О святые!» — поднял тот камень и отбросил его в сторону. После этого вошел юноша внутрь дома и увидел там котел с сорока ушками, самовар в сорок чайников и сорок чайников и чашек. Открыл он следующую дверь, а там — несколько баранов, несколько кувшинов масла и несколько батманов риса. Юноша закрыл эту дверь, открыл другую и увидел, что там лежат двадцать пять человек, связанных по рукам и ногам. Люди эти увидали юношу и закричали ему:

— Эй, парень, зачем ты сюда пришел? Здесь такое место, что если птица залетит — крыльев лишится, кулан забежит — копыт лишится.

Юноша рассердился и отвечал:

— Не кричите так, приятели, а лучше скажите мне, когда должен вернуться дэв? Когда он обычно появляется и по каким признакам можно это узнать?

Тогда те люди сказали:

— Когда дэв поворачивает назад, небо покрывается тучами и дует ветер. Когда ему остается день пути сюда, шумят вершины деревьев, когда же дэв сюда доходит, дрожит земля, деревья трещат и ломаются.

— Ладно, — ответил юноша, поставил на огонь котел и вскипятил самовар в сорок чайников.

Попил юноша чаю и поел. Вдруг глядит — налетели тучи, вершины деревьев зашумели, закачались. Через некоторое время деревья затрещали, стали ломаться, задрожала земля и загрохотали камни. Юноша испугался, но не подал вида, взял себя в руки и остался сидеть на месте, продолжая есть.

Теперь послушайте про дэва. Дэв пришел и понял, что в его дом попал чужой человек. Испугался дэв: «Как бы этот человек не оказался очень сильным, ведь я не знаю его». От страха он готов был убежать. Забрался дэв на гору, сел и закричал юноше:

— Эй, парень, выйди, я погляжу на тебя!

А юноша, не обращая на него внимания, продолжал спокойно есть. Дэв, не зная, как быть, подошел наконец к тому камню, что был у входа, и уселся на него. Смотрит дэв, а юноша сидит и ест. Стал дэв задавать юноше вопросы, но тот ему ничего не отвечал. Тогда дэв притащил одного из тех людей и на глазах у юноши разорвал его пополам. Но и тут юноша не перестал есть, только отшвырнул в сторону тело разорванного человека.

Через некоторое время юноша перестал есть, взял лук и стрелы и собрался выходить. Дэв вскочил и убежал к горе, а юноша подошел к выходу и сказал:

— Не бойся, дэв-ага, подойди ко мне.

Но дэв от страха не решался. Скорчившись и весь дрожа, он сказал:

— О юноша, если ты не поклянешься именем святого, я не подойду к тебе.

Тогда юноша сказал:

— Подойди, ага, я не причиню тебе вреда. Давай померяемся силами: забросим этот камень в небо.

Дэв подошел и сказал:

— Бросай ты, а я погляжу.

Юноша бросил камень вверх, поймал его одной рукой и положил на землю. Потом бросил дэв. Камень упал вниз, попал дэву в голову и размозжил ее. После этого освободил юноша связанных людей, поделил между ними все добро дэва и отпустил их. А сам отправился на поиски жеребят.

Шел он, шел и взобрался на гору. Поглядел — виднеется свет. Пошел юноша на этот свет. А это был дом того дэва, который унес жеребят. Подошел юноша поближе и видит: в доме сидят три пери. Назвать бы их луной — да есть у них рот, назвать бы солнцем — да глаза у них есть.

— О пери, как вы попали сюда? — спросил юноша.

— Мы дочери падишаха, — отвечали пери. — Однажды с неба на нас что-то полилось, вроде дождя, и унесло нас.

— Скажите, пери, — продолжал спрашивать юноша, — а какие у дэва кони?

— Да ведь их три брата, — отвечали пери. — У старшего — конь гнедой, у среднего — вороной, а у младшего — чалый.

— А когда эти дэвы возвращаются? — спросил юноша.

— Старший дэв возвращается вскоре после полудня, средний — немного позднее, а младший — на закате, — отвечали пери.

Юноша попил чаю, поел лепешки, насытился и как раз после полудня отправился к реке. А на реке был только один мост. Кроме него других мостов не было. Юноша взял в руки лук и стрелы и засел в яме у моста. Наступил тот послеполуденный час, когда появлялся старший дэв. Только дэв хотел переехать через мост, как его конь заржал, захрапел и попятился, его борзая завыла и бросилась под ноги коню, его сокол забил крыльями и взвился в небо, готовый улететь. Тогда дэв воскликнул:

— Борзая моя, что ты воешь? Уж не почуяла ли ты Караджа-батыра? Конь мой, что ты ржешь? Уж не почуял ли ты Караджа-батыра? Сокол мой, что ты бьешь крыльями? Уж не почуял ли ты Караджа-батыра?

Караджа-батыр вышел и сказал:

— Если тебе угодно, вот я!

— Стреляться или бороться?

— Пусть твой отец стреляется, а по мне — так бороться!

В скором времени Караджа-батыр повалил дэва, отрубил ему голову кинжалом и бросил в реку. Потом увел он коня дэва и привязал к колу, а сам снова вернулся к реке и притаился. Спустя немного времени приехал средний дэв. Конь его тоже заржал и попятился, борзая его тоже завыла и бросилась коню под ноги, сокол тоже забил крыльями и не усидел на руке дэва.

— Конь мой, что ты ржешь? Уж не почуял ли ты Караджа-батыра? Сокол мой, что ты бьешь крыльями? Уж не почуял ли ты Караджа-батыра? Борзая моя, что ты воешь? Уж не почуяла ли ты Караджа-батыра? — стал спрашивать дэв.

Тут Караджа-батыр и сказал, выпрямляясь во весь рост:

— Если тебе угодно, то Караджа-батыр здесь!

— Стреляться или бороться? — спросил дэв.

— Пусть твой отец стреляется, а ты борись! — отвечал Караджа-батыр.

И стали они бороться. Караджа-батыр и этого дэва повалил, придавил, отрубил ему голову и бросил в реку, а коня дэва увел. Привязал он коня к колу и пришел к пери.

— Ну, пери, — сказал Караджа-батыр, — приближается время, когда должен возвратиться младший дэв. Этот дэв сильнее меня. Я сейчас уйду, а вам поручаю вот что: если я задержусь, принесите две катламы, немного маша и немного проса. Дэв скажет: «Дайте мне катламу», а вы скажите: «На!» — и суньте катламу в рот мне. Дэв опять скажет: «Высыпьте ему под ноги просо, а мне под ноги маш», — но вы его не слушайте, а высыпьте просо под ноги дэву, а маш — под ноги мне.

После этого Караджа-батыр пошел и засел на прежнем месте. Вскоре показался дэв и стал, приближаясь, ругать своих братьев: