Похождение в Святую Землю князя Радивила Сиротки. Приключения чешского дворянина Вратислава

Лета Господня 1578 обвестих отцу святому папе Григорию Третьемунадесять, что, ради помощы здравию моему лекарствы и теплицами, еду в Немецкую землю; и егда бы Господь Бог исцелить изволил, обещахся путь во Иерусалим ко Гробу Господню. (На) что (со) отец святый ко мне писа — с того листа выразумеешь:

«Возлюбленному [52] сыну, пречестному мужу Николаю Христофору Радивилу, князю на Олыце — Григорей папа 13.

Возлюбленный сыне, пречестны[й] мужу! Здравие ти и апостолское благословение! Богобоязно и разумно чесность твоя творит, егда лекарства (lekarstwy) сице здравия снискаешь, что все упование в милости Господни полагаешь. Хвалим убо и употребление теплиц, и пути Иерусалимскаго ко Гробу Спасителеву предприятие твое, имея в его щедротах надежду, что тя прежним здравием помиловати изволит. Благословение апостолское престола нашего, егоже просишь, даем ти сим писанием нашим, и привращение здравия и вся благая и радостнаго пребывания от самаго Господа нашего благодати желаем. Писано в Риме у святаго апостола Петра, под печатию рыбаря. Последняго дня месяца априлиа, лета Господня 1578, папежства нашего седмаго году» [53].

Егда здравие мое начат нечто по прежнему к себе приходити, умыслих возвратитися в дом, — того ради, понеже в Немецкой земли не могох обрести такова человека, с ким бы мог о том пути подлинно собеседовати [54]. И тако абие в осени возвратихся в отечество и постанових в новы[й] же год во Италию, и оттуду в Палестину ехати. Но занеже тоя же зимы король Стефан, приехав в великое княжество Литовское, на лето в 1579 году войну московскую [55] назнаменал, — сан мой ратный то от мене истязовал, дабы аз королю государю своему против общаго недруга отечества пособствовал. И тако той год, купно с протчими ратными великаго княжества Литовскаго людьми на войне Полоцкой пребых, идеже ис пищали в главу сый пострелен, егда скоро здрав бых, новым тем благодеянием Господним зело побужден, — ко обету моему возвратихся.

Лета убо Господня 1580 [56] поехал во Италию тем умыслом, да бых нечто лекарствы и парами (cieplicami) покрепився, путь предприят(н)ый кончил, идеже, разсуждением лекарей и их делом тех и овых паров (cieplic) употребляя, едва в августе соверших, и сице лето то проиде. Тамо уже хотел к зиме в Венецыи в корабль внити; но в то время приплыша с тамошних стран иные корабли, возвещая, что в нынешнем 1580 году поветрие [57] в Грецыи, в Сирии, в Палестине и во Египте великое, которое даже до третияго году, понемногу утишаяся, пребывать обыче: понеже в первом году неизреченно [58] жестоко есть, другаго году не тако, третияго мнее (mniey), — почему неизреченную милость Господню всяк познати может, которое не тако христиан, яко поган наказует. Весть сию услышав, весма вси пути сего возбраняху, чтоб отнюдь в явную страсть не вдавался; якоже и корабли, которые в новой год в те страны смышляхуся, не столь прилежно готовишася. По сем весть приде, что король Стефан на другой год паки с войском в Московскую землю грядет. И тако хотя несовершенно оздравев, лета 1581 презимовав, в отечество возвратихся, и целое лето с королем в обозе под Псковом пребывах [59]. Зимою возвратихся в дом, аможе (gdzie iż) вси о моем пути в Палестину ведали, и аз того не таих, и они мне не мало запрещаша; и сам нечто начах ослабевати, обет мой сице себе предлагая, что не повинен бех оный исполнити, разве добре оздравев, понеже с летами купно слабость приходит. Помыслы убо таковые егда часто мне прихождаху, аз вся Господу Богу по обычаю в молитвах моих вручах, — помыслих через исповедание грехов и причастие Тела и Крови Христовой взыскати помощи. Яко абие мне в мысль прииде [60]: аще и не против дела здравие употребляю, тако обаче яко и ходити и вся совершати, на войну ехать, и далний путь подъяти могу; се же аще ли сие ради царя земнаго, или приятеля, или по нужде некое[й] делаю, — чесо ради трудов сего пути имел бых хранитися, который путь самому Богу, Царю над цари, Подателю всех благих, обещах исполнити? И тако всем сердцем весь Господу Богу вручихся, и постанових неподвижно: в каком-ни-есть здравии обещание мое совершити, упование в Нем полагая, яко ми поможет; и аще ли бы ми там прилучилося умрети, со благодарением прияти имех, токмо бы место святое видеть и обещание свое совершенно отдать мог.

Лета убо Господня 1582, дом мой росправив и духовную написав (егда боле возвратитися в отечество не чаях), в августе к королю Стефану, в Гродне будущему, поехал, чтоб ему о пути моем возвестил, и с ним простился. Различным способием отводил мя от того, советуя, дабы аз лутши в Рим ехал, нежели сице слабым здравием в столь опасный путь ехал. Но егда отвещах, что уже сице конечно постанових, чего аще бы оставих — гнев бы Господень навел на ся, и от людей осужден был бы, и чести бы своей некое ущербление соделал, — и колико возможе, толико увещеваше мя, обаче дабы в Царьград ехал, обещая всячески попещися о сем, дабы надежно предприятию моему и доволно мог [61] учинити. Взяв от короля повеление, возвратихся в Несвеж, где, имея вся готова, причастяся Тела и Крове Христовой; во имя Господне, 16 дня месяца севтевриа, лета Господня 1582, в путь шествовах. И понеже в том же году поновления (poprawa) колендаря прилучися, и аз в ноемврии месяце в Италии стах в пределех, и в некиих местех Ломбарды мало на молитве пребыв. По сем осмаго дня месяца декемвриа, в самый празник Зачатия Пречистыя Богородицы, за несколко дней людей своих в Верону послах, приехах в Венецыю. И тамо абие идох ко князю венецыйскому к Николаю с-Понта (de Ponte) с листы королевскими, чрез которые прилежно просил его король, чтоб капитаном своим в Грецыи и в Поморию (na pomorzu) обо мне прилежно приказал: яже вся малым трудом соделашася, яко и аз прежде того, [и] род мой венецыяном знаем и сведом бе. Глаголах и со наставником (cum procuratore) Земли Святыя, который всегда в монастыре Вранцишка делля-Вигна (Frańciszka della Vigna) обитает; а в то время на том властелинстве был отец Иоанн с-Кандии. Вех же и у отца Иеремии с-Брессы (de Boessa), келаря (gwardyana), который дважды был в Святой Земле над братиею старейшим, и тамо обита лет дванадесят. От тех, како бы ми в оном пути исправлятися [62] было, наставление имех, и тщахся прилежно, чтоб мог первым кораблем (который после Крещениева дни, егда по извычаю церкви святыя морю благословение [63] подается, выежджает) плавати, и поспешах зело, желая себе того, чтоб во Иеросалиме Светлое Христово Воскресение празновал. Советоваша убо ми друзи, чтоб на каторгу (galeon) Торнеля купца всел. Не бе той добре велик, понеже толко шесть сот бочек поднимал, и к тому не добре нов, яко еще прежде трех-на-десят лет делан, но с прут[к]ости (z prędkości) и великаго щастия велию имел похвалу; к то[му] (do tego) кормчи[й] (patron) его бе человек зело искусен Августин с-Якомы (de Jakomo), с которым, понеже отъезжал после Крещения, торг начах творити. Идеже велию милость Божию познах [64], что, желая скоро съехати, иныя корабли оставих, о сем токмо пекохся: ибо един по истинне первый, корабль, Руггина (Ruggina) реченный, в последних числех месяца ианнуриа лета Господня 1583, от пристанища от[п]лый, и мало нечто плыв, в великом волнении морском бе у фоссы Клявдыи (apud fossam Claudiam), и е(г)два (все якоры (kotwice) опустя и шоглы (maszt) подсекши) последней беды уйде, такожде (tak, że) с трудом велиим к Истри (do Istryi), несколко миль [от Венеции], приплыл, где же всю зиму стоял; а которые были на нем поехали возвратишася в Венецыю. В половину месяца февруариа, два иные меншие корабли во Александрию плаваша. Где [65] (kędy) скучась медления ради, аще чрез Египет далший путь во Иеросалим, однако умыслом (umyśliłem) на един из них всести; но зане малы беша, а к тому кормчих не за обычных имеша, друзи претяху ми. Якоже благосовершися — познах милость Господню! Един бо из них недалече от Рагузы утонул, другий под островом Корцирею (Korcyną) от волнения морскаго разбиен сице, что токмо един человек и той едва выплыл. Писах по сем к папе, ведомо чиня ему, что, лист его первый взяв, разных ради причин и пометок, не возмогох в путь шествовати; ныне же, уже вся отложих, дабы ми паки благословение на путное тое шествие послать соизволил. Ибо той извычай есть и чин [66]: яко аще кто во Иеросалим идет — имать от папы листовое повеление, или от настоятеля его, взяти; инакоже — кафолики опасаются его, и сам таков у тех там законников впадает в зазрение, яко несть сын костелный. Обще же сие прилучается тем, которые токмо мир (świat) видети желают (но мало им благополучение бывает, понеже или внезапною смертию умирают, или удивителные случаи [на них] приходят), ибо (a nie) не моления ради той путь подъемлют, много досаждения кафоликом нелепых ради нравов творят, откуду не токмо ущербление, но и опаство имеют. Егда бо нечто зло соделовают, кафолики за них страждут; аще ли пенязей несть на искупление, убози бо их законницы, дабы в порабощение турское не побрани были; искупляти до[л]жни. Обаче (aczkolwiek), великия ради знаемости и со изящнейшими венецийскими господами и с законники, ни каких листов возмогох имати, — обаче (iednak) не вос[хо]тех преславнаго обыкновения святаго костела оставити, дабы не имел, путьшественник сый, закона путьшественников употребляти: благословение воистину святаго отца прияти судих за преизряднейшую вещь. Святый отец лист мой от Георгия Тициниуса, схоластика Виленска[го], короля полскаго в Риме стряпчего (agenta) взяв, вопрошал: аще ли уже (здравия еще… [67] и в то время, в которое наипаче разбой на мори бывает) постанових путь Иерусалимский совершити? И доволно явно показоваше, чтоб в Рим возвратился, обет мой в иныя некия богобоязненные дела отменив, радостен был бы мене от него свободити. Но услышав, якоже в том дерзнул (rezolwował), — и проезжую, которую зде положих, с отеческия весма любве и чотки с великими разрешеньми, послати мне благоволил, прилагая, дабы аз в молитвах моих никогда не оставлял [его], понеже и он путь мой на всякий день Господу Богу вручает.