Хроники

Как только французы овладели этим проходом, то было совершено много славных воинских подвигов, но прежде чем французы стали его хозяевами, это им дорого обошлось. Знамя мессира Рауля первым вошло вовнутрь. Он следовал за ним, как и другие рыцари и оруженосцы. Когда они все оказались внутри ограждения, бой возобновился с еще большей силой, и многие оказались среди павших. Армия мессира Жоффруа не удержала тот боевой порядок, который он ей назначил, и который она обещала держать, но большая часть его войск бежала и не могла противостоять французам. Видя это, мессир Жоффруа заявил, что он предпочитает умереть, чем попасть в плен и, вооружившись боевым топором, остался стоять там, где стоял. Для устойчивости он выставил одну ногу вперед, так как был хромым, хотя и очень силен во владении оружием. В этой позиции он долгое время сражался самым доблестным образом, так что немногие отваживались встретить его удары. Но, наконец, два француза сели на своих коней и взяв копья на перевес, напали на него одновременно и сбили на землю. Несколько воинов немедленно обрушились на него со своими мечами, которыми они искололи все его тело и убили его на месте. Большая часть его армии была перебита или пленена, а те, кто сумели спастись, отступили в Сен-Совер-ле-Виконт. Это произошло зимой 1356 года, около дня Святого Мартина (11 ноября).

Глава 172.

Принц Уэльский препровождает короля Франции из Бордо в Англию.

После смерти вышеупомянутого рыцаря, мессира Жоффруа де Аркура, как только, благодаря поражению его войск, страна была освобождена от набегов, французы вернулись в Кутанс, везя с собой добычу и пленников. Вскоре после этого, они вернулись в Париж к герцогу Нормандскому, который именовался Регентом, и к трем сословиям, и они воздали многое почестей рыцарям и оруженосцам, которые были в Котантене. С этого времени город Сен-Совер-ле-Виконт и все земельные владения мессира Жоффруа де Аркура, перешли к англичанам, так как он продал их, на случай своей смерти, королю Англии и лишил наследства своего племянника, сеньора Луи де Аркура, поскольку тот не перешел на сторону его партии. Когда король Англии узнал о смерти мессира Жоффруа, то он много его оплакивал, но отрядил латников, рыцарей, оруженосцев и арбалетчиков, числом свыше 400 человек, чтобы овладеть Сен-Совер-ле-Виконт, который стоил 30 тысяч ежегодной ренты. Он назначил губернатором земель и замков лорда Джона Лиля (John Lisle). Все это время три сословия уделяли огромное внимание лучшему обустройству французского королевства, которым они управляли.

Принц Уэльский и большая часть тех сеньоров, что была с ним в битве при Пуатье и всю эту зиму бражничала, оставаясь в Бордо, сделали приготовления к отплытию, устраивая или приводя в порядок свои дела. Они намеревались препроводить в Англию короля Франции, его сына и главных попавших в плен сеньоров. Когда наступило пригодное для плавания время года, и все было готово для отбытия принца, он послал за великими баронами Гаскони, прежде всего за сеньором д`Альбре, за сеньорами де Мюсиден, де л`Эспарр, де Лонгуэрэ (de Longueren), Де Пюмьер, де Куртон (de Courton), де Розе (de Rosem), же Шомон, де Монферран, де Ладюрэ, мессиром Аймори де Тарсом, капталем де Буш, сулдишем де ла Трэном и многими другими. Он принял их со всеми знаками приязни и дружбы и обещал им большие награды и прибыли, то есть все, что гасконцы любили и желали. Затем он сообщил им о своем намерении отправиться в Англию и о том, что он хотел бы взять нескольких из них с собой, а остальных хотел бы оставить в разных частях провинции, чтобы охранять границы от французов, и отдать все города и замки под их управление, как если бы они были их собственностью.

Когда гасконцы узнали, что принц Уэльский намеревается взять с собой короля Франции, которого они помогали держать в плену, то они на это согласились с неохотой и сказали принцу: «Дорогой сир, мы обязаны, как это нам и пристало, оказывать вам все почести и повиноваться вам, насколько это в наших силах. Но в наши намерения не входило то, что вы собираетесь увести от нас короля Франции, который оказался в том положении, в котором он сейчас находится, в очень большой степени благодаря нашим службам. Слава Богу, сейчас он находится в добром здравии и в пребывает в добром городе, и мы достаточно сильны, чтобы охранить его от любых войск, которые Франция может из-за него на нас послать». Принц ответил: «Мои дорогие сеньоры, я охотно соглашаюсь со всем, что вы сказали, но мой отец король, желает иметь его при себе и хочет видеть его. Мы очень тронуты и благодарны вам за те службы, которые вы исполнили, и ради него и ради меня, и вы можете положиться на то, что будете за них прекрасно вознаграждены». Однако, эти слова не удовлетворили гасконцев и не заставили их дать согласие на отъезд короля Франции до тех пор, пока лорд Реджинальд Кобхэм и сэр Джон Чандос не нашли средства, чтобы их умиротворить. Они были хорошо знакомы с алчностью гасконцев и потому сказали принцу: «Сир, сир, предложите им хорошую сумму во флоринах, и вы увидите, что они быстро согласятся на все, что вы пожелаете». На это принц предложил им 60 тысяч флоринов, но они не стали его слушать. В конце концов, было установлено, что принц даст им 100 тысяч флоринов, которые будут распределены между баронами Гаскони, и что тогда он может отплыть с королем, когда пожелает. После этого он назначил четырех из них губернаторами страны до своего возвращения: сеньоров д`Альбре, де л`Эспарр, де Пюмьер и де Розе. Как только это было сделано, король погрузился на борт прекрасного корабля и взял с собой большое множество гасконцев, среди них были: капталь де Буш, мессир Аймори де Тарс, сеньор де Тарс, сеньор де Ладюрэ, сеньор де Мюсиден, сулдиш де ла Трэн и множество других.

Король Франции находился на корабле один, для того, чтобы он чувствовал себя свободнее. Во флоте находилось 500 латников и 2 тысячи лучников, чтобы охранять их от любых случайностей на море, а также и потому, что перед тем как принц оставил Бордо, ему сообщили, что три сословия, которые тогда управляли Францией, снарядили две большие армии, расположившиеся в Нормандии и в Кротое 46, чтобы встретить англичан и отбить короля. Но такого они ничего не увидели. Они провели в море 11 дней и ночей, и на 12-й день прибыли в Сэндвич, где сошли на берег и расположились на постой в городе и его окрестностях. Там они пробыли 2 дня, чтобы отдохнуть, а на третий выступили и приехали в Кентерберри.

Когда король Англии узнал об их прибытии, он отдал приказы жителям Лондона сделать приготовления, подобающие для встречи столь великого государя, каким являлся король Франции. Ради этого все они очень богато принарядились по отдельным цехам, и разные суконные мастерские выступили с разными пышными процессиями 47. Король и принц один день пробыли в Кентерберри, где они поклонились раке Святого Томаса. Утром следующего дня они поехали в Рочестер, где отдохнули. На третий день они приехали в Дартфорд, и на четвертый - в Лондон, где были приняты со всем почетом и уважением, как это было и во всех главных городах на их пути.

Для проезда через Лондон, король Франции был посажен на очень богато украшенного белого коня, а принц Уэльский ехал сбоку от него на маленькой черной лошадке. В таком виде они проехали через Лондон к Савойскому дворцу, который был наследственным владением герцога Ланкастерского. Там, в течение некоторого времени, король Франции держал свой двор, и там его посещали король и королева Англии, которые и сами часто принимали его с роскошью. Позже их визиты стали очень частыми, и они утешали его, насколько это было в их силах. Вскоре, по приказу папы Иннокентия VI, в Англию приехали кардиналы Перигорский и Сент-Виталия. Они попытались заключить мир между двумя королевствами, и они много над этим трудились, но без успеха. Однако, благодаря каким-то счастливым средствам, они добились перемирия между двумя королями и их союзниками сроком до дня Святого Иоанна Крестителя 1359 года. Сеньор Филипп Наваррский и его союзники, графиня де Монфор и герцогство Бретань из этого перемирия были исключены.