Хёрай. Японские сказания о вещах не совсем обычных

Но нет! Я не могу сказать вам, чем он был наполнен.

Йикининки

Однажды священник секты Дзен [7] по имени Мусо Кокуши, странствуя по провинции Мино, заблудился. Дорога, по которой он шел в полном одиночестве, привела его в горы и затерялась в каменных россыпях. Он стал искать кого-нибудь, кто мог бы указать ему нужное направление, но вокруг были лишь скалы и ущелья, поросшие соснами. Обессилев, Мусо опустился на большой камень и задумался над тем, как ему придется провести надвигающуюся ночь. Глядя на долину, расстилавшуюся перед ним в последних лучах заходящего солнца, он вдруг заметил на холме одну из тех маленьких построек, которые называются анийтсу и служат одновременно и жилищем, и молельней решившим удалиться от мира отшельникам.

Издали анийтсу казался полуразрушенным и необитаемым, но когда Мусо подошел к его замшелым стенам, навстречу ему из отверстия, бывшего когда-то дверью, вышел очень древний старик с грязными седыми волосами, клочьями свисавшими с его затылка, в лохмотьях, издававших ужасное зловоние.

Будучи священником, Мусо, разумеется, приходилось иметь дело с самыми разными людьми и попадать во всякие ситуации, порой весьма рискованные. Поэтому брезгливость была не в его натуре. Да и перспектива провести ночь на холодной земле казалась для него гораздо менее привлекательной, чем иметь хотя бы такую крышу над головой.

Вот почему, приблизившись к старику, он поклонился и сказал:

— Здравствуй, святой отец. Да ниспошлют тебе боги беспечальные лета. Не окажешь ли ты мне любезность и не доставишь ли радость, позволив разделить с тобой на эту ночь твой кров?

Старик вытянул вперед руку с длинными отвратительными, хищно загнутыми ногтями и пророкотал неожиданно мощным утробным голосом:

— Прочь отсюда! Плевал я на все обычаи гостеприимства! Здесь не какой-нибудь постоялый двор, чтобы терпеть праздношатающихся!

Ответить на это было нечего, и Мусо повернулся и побрел прочь. Но едва он сделал несколько шагов, низкий голос уже мягче произнес:

— Ступай в эту долину. Там, на краю, ты найдешь деревеньку, и если тебе повезет, ты получишь все необходимое.

Мусо посмотрел из-за плеча назад, но старика не увидел. Тот словно растворился в воздухе.

Священник направил свой путь в указанном направлении и действительно очень скоро увидел маленькую деревню, которая, как он мог разглядеть в сгустившихся сумерках, состояла не более чем из дюжины домов.

В деревне он встретил какого-то юношу, который проводил его к старосте. Тот тепло приветствовал священника, ввел его в свой дом и предложил отдохнуть. В большой главной комнате Мусо увидел сорок или пятьдесят крестьян, но не успел как следует все разглядеть, так как его сразу же провели в маленькую отдельную комнатку и принесли еду и постель. Немного поев, священник почувствовал, как сильно он устал, и, несмотря на довольно ранний час, лег спать и сразу же уснул.

Его разбудил громкий плач, доносившийся из главной комнаты.

В этот момент дверная циновка отодвинулась и появился хозяин с зажженным фонарем.

Он поклонился и сказал тихим голосом:

— Достопочтенный господин, как Вы, наверное, поняли, я глава этого дома. Но стал я им лишь несколько часов назад вследствие печального события. Ибо еще вчера я был только старший сын. А сегодня, незадолго до Вашего прихода, мой отец умер. Вы выглядели таким уставшим, что я, не решившись обременять Вас чем либо, ничего Вам не рассказал. Те люди, которых Вы видели, — жители нашей деревни. Все они собрались здесь, чтобы почтить память умершего, но теперь они уйдут в соседнюю деревню, которая находится примерно в полутора ри [8] отсюда.

Я должен уведомить Вас, что, согласно нашему обычаю, никто не может оставаться в деревне на ночь, если днем кто-то умер. Мы приносим умершему ритуальную еду [9], читаем необходимые молитвы, а затем оставляем тело в одиночестве. Дело в том, что в доме, где находится покойник, ночью всегда происходят какие-то странные вещи, поэтому мы думаем, что для Вас, вероятно, будет лучше уйти вместе с нами. В соседней деревне мы найдем достойное Вашего сана место для ночлега. Но вес же, поскольку Вы священник, то, вероятно, Вам не страшны демоны и злые духи. Если это так и Вы не боитесь остаться один с покойным, то, пожалуйста, располагайте этим домом до нашего возвращения утром. Тем не менее, я хочу повторить, что никто из нас не осмелится задержаться здесь на ночь,

Мусо ответил:

— Я чрезвычайно благодарен Вам за Ваше приглашение на ночлег и за Вашу искреннюю заботу. И мне очень жаль, что Вы не сообщили о смерти отца сразу, когда я постучался к Вам вечером. Правда, я действительно немного устал, но поверьте мне, не настолько, чтобы это могло помешать мне выполнить свой долг священника. Скажи Вы мне об этом заранее, я бы успел совершить обряды до Вашего ухода. Но поскольку так уж случилось, я прочитаю молитвы после того, как вы все покинете деревню и я останусь возле тела до утра. Я не знаю, что Вы имели в виду, говоря о странных вещах, которые происходят здесь по ночам, но смею Вас уверить, что я не боюсь ни демонов, ни злых духов, ни чего бы то ни было еще, поэтому прошу Вас не беспокоиться за меня.

После этих заверений молодой хозяин, похоже, успокоился и горячо поблагодарил священника за обряды, которые ему предстояло совершить над телом усопшего. Подошли и другие родственники, а затем и остальные собравшиеся в доме. Все еще раз поблагодарили Мусо за его добрые намерения.

Наконец, хозяин сказал:

— Итак, мы уходим. А Вы, добрый человек, пожалуйста будьте осторожны. И если Вам все же придется стать свидетелем чего-либо необычайного за время нашего отсутствия, мы просим Вас обо всем нам потом рассказать.

И вот в доме не осталось никого, кроме священника. Стоя в дверях, он долго смотрел в ночь, во тьме которой цепочкой поблескивали фонари уходящих. Скоро они скрылись из виду, и Мусо вернулся в комнату, где лежало тело умершего. Здесь была зажжена маленькая лампа, в красноватом мерцающем свете которой можно было различить неприхотливую ритуальную пищу в простой глиняной посуде и корзинках из рисовой соломы. Священник шепотом прочел молитвы, затем исполнил все полагающиеся церемонии, после чего погрузился в раздумья.

Так, в размышлениях, он провел несколько спокойных часов, в течение которых из опустевшей деревни не доносилось ни звука. Когда же тишина ночи, казалось, достигла полной глубины, в комнате беззвучно появился Призрак. Он был громадной величины и неопределенной, постоянно меняющейся формы. В тот же момент Мусо почувствовал, что у него нет сил ни пошевелиться, ни заговорить, ни даже закрыть глаза.

И вот он с содроганием увидел, как это Нечто подняло в воздух мертвое тело чудовищными лапами с длинными когтями и пожрало его с хрустом, быстрее, чем кот проглатывает мышь. Начав с головы, оно жрало все подряд: волосы, кости и даже саван. Покончив с телом, Призрак набросился на ритуальную еду и в мгновение ока съел все, вместе с посудой и корзинками. После этого он вдруг исчез, так же бесшумно и таинственно, как и появился.

Наутро, когда крестьяне сочли, что можно больше ничего не опасаться, и вернулись в свою деревню, их приветствовал священник, стоявший на пороге дома старосты. Крестьяне, в свою очередь приветствуя его, по одному проходили в комнату, где вчера они оставили покойника. Однако никто из пришедших не выразил ни малейшего удивления тому, что тело и ритуальная пища исчезли. Хозяин дома вошел последним и обратился к Мусо:

— Достопочтенный господин, мы все очень беспокоились за Вас. И мы рады видеть Вас живым и невредимым, хотя, как я полагаю, Вам этой ночью довелось увидеть вещи не слишком приятные. Поверьте, если бы это было возможно, мы были бы рады остаться с Вами. Но закон нашей деревни, как я уже говорил Вам прошлым вечером, обязывает нас покидать наши дома после того, как к кому-нибудь приходит смерть. В том случае, если бы этот закон был нарушен, некое огромное несчастье должно было бы обрушиться на всех нас. Возвращаясь утром, мы находим, что покойник и ритуальная пища исчезают за время нашего отсутствия. Так бывает всегда. Но теперь Вы, вероятно, знаете, отчего так происходит, и не откажетесь поведать нам об этом.