Сон в красном тереме. Т. 1. Гл. I — XL.

— Ну, расскажу я тебе, так ты что, платье вернешь госпоже?! — спросила Цинвэнь.

— Глупости! — воскликнула Цювэнь. — Мне просто интересно. А подаренные платья — это милость госпожи, пусть даже их сшили бы из тряпья, годного лишь на подстилку собакам!

— Здорово сказано! — засмеялись служанки. — Ведь платье-то как раз и дали нашей собачонке.

— Ах вы болтушки! — смущенно рассмеялась Сижэнь, — Вам бы только надо мной потешаться! Дождетесь, пересчитаю вам зубы! Попомните мое слово! Плохо кончите!

— Значит, это ты, сестра, получила подарок? — смеясь, воскликнула Цинвэнь. — А я и не знала! Ты уж извини!

— Нечего ухмыляться! — погрозила ей пальцем Сижэнь. — Давайте решим, кто пойдет за блюдом!

— И вазы надо бы заодно прихватить, — вставила Шэюэ. — Не беда, если они у старой госпожи. А если у госпожи, лучше забрать. Ее служанки нас терпеть не могут и назло нам могут вазы разбить! Госпожа на их проделки смотрит сквозь пальцы!

— Давайте я схожу, — предложила Цинвэнь, откладывая вышиванье.

— Ты отправляйся за блюдом, а за вазами я пойду, — возразила Цювэнь.

— Дайте мне хоть разок сходить! — насмешливо воскликнула Цинвэнь. — Такой случай представляется редко! Тем более что вы уже получили подарки!

— Цювэнь платье досталось случайно, — возразила Шэюэ, не уловившая в словах Цинвэнь иронии. — Неужели ты думаешь, они до сих пор разбирают одежду?

— Понятия не имею, но может статься, госпожа заметит мою старательность и выделит мне тоже два ляна серебра в месяц! Нечего со мной хитрить, я все знаю, — рассмеялась она.

С этими словами Цинвэнь выбежала из комнаты. Цювэнь вышла следом и отправилась к Таньчунь за блюдом.

Сижэнь тем временем собрала подарки для Сянъюнь, позвала няню Сун и сказала:

— Пойди хорошенько умойся и причешись, да надень выходное платье. Потом вернешься сюда, возьмешь подарки и поедешь к барышне Ши Сянъюнь.

— Лучше сразу давайте подарки и скажите, что нужно передать на словах, — промолвила старуха. — Зачем без толку ходить взад-вперед?

Сижэнь принесла две небольшие, обтянутые шелком коробки, в одну положила водяные каштаны и плоды эвриолы, в другую поставила блюдо с каштанами, засахаренными с корицей, и сказала:

— Это фрукты нового урожая из нашего сада. Второй господин посылает их барышне Ши Сянъюнь. Барышня говорила, что ей очень нравится это агатовое блюдо — она может оставить его себе. В свертке работа, которую барышня просила для нее сделать, пусть не взыщет, если вышло грубо. Скажи барышне, что второй господин Баоюй велел справиться о ее здоровье, а от нас передай привет.

— Вы, барышня, спросили бы у второго господина, не желает ли он еще что-нибудь передать барышне Сянъюнь, — попросила няня Сун, — а то ведь он потом скажет, что я забыла.

Сижэнь кивнула и обратилась к Цювэнь:

— Он все еще там, у третьей барышни?!

— Да, у нее, — ответила Цювэнь. — Они что-то там обсуждают, хотят создать какое-то поэтическое общество и сочинять стихи. Думаю, никаких поручений у второго господина не будет, так что можно ехать.

Няня Сун собрала вещи и отправилась переодеваться.

— Выйдешь через задние ворота сада, — напутствовала ее Сижэнь, — там тебя будет ждать мальчик-слуга с коляской.

О том, как няня Сун ездила к Ши Сянъюнь, рассказывать нет надобности.

Вскоре возвратился Баоюй. Он полюбовался бегонией, а затем рассказал Сижэнь о поэтическом обществе. Сижэнь в свою очередь ему сообщила, что послала няню Сун с подарками к Ши Сянъюнь.

— И как это мы о ней забыли! — всплеснул руками Баоюй. — То-то я чувствую, кого-то не хватает. Как хорошо, что ты напомнила, — надо пригласить Сянъюнь. Без нее в нашем обществе будет неинтересно.

— Ничего не получится! — заметила Сижэнь. — Ведь барышня Сянъюнь не может распоряжаться собой, не то что вы все. Ты пригласишь, а ее не отпустят из дома, она только расстроится.

— Попробуем, — стоял на своем Баоюй. — Я попрошу бабушку за ней послать.

В это время возвратилась няня Сун. Она передала Баоюю «благодарность за внимание», Сижэнь — «благодарность за труды» и сказала:

— Барышня справлялась, что делает второй господин, я ей ответила, что они с барышнями устроили какое-то общество и сочиняют стихи. Барышня Ши Сянъюнь очень огорчилась, что ее не позвали.

Баоюй тотчас же отправился к матушке Цзя и попросил послать за Сянъюнь.

— Сейчас уже поздно, — заметила матушка Цзя, — а утром непременно пошлю.

Баоюй опечаленный возвратился к себе.

На следующее утро он снова пошел к матушке Цзя, поторопить ее. Сянъюнь приехала лишь после полудня, тогда Баоюй наконец успокоился и подробно рассказал ей обо всем, что произошло после ее отъезда. Он хотел прочесть ей стихи, но Ли Вань запротестовала:

— Не надо читать, назови только рифмы. Сянъюнь опоздала, и ее следует оштрафовать — пусть напишет стихи. Сочинит хорошие, примем ее в общество, плохие — еще оштрафуем: пусть тогда устраивает для нас угощение.

— Это я должна оштрафовать вас за то, что забыли меня пригласить! — улыбнулась Сянъюнь. — Ладно, давайте рифмы! Талантами я не отличаюсь, но постараться могу. Я готова подметать для вас пол и воскуривать благовония, только примите меня в свое общество.

Слова Сянъюнь всем понравились, и они принялись укорять друг друга:

— И как это мы забыли ее пригласить!

Тут на Сянъюнь нашло вдохновение, единым духом она сочинила два стихотворения и переписала начисто, взяв первую попавшуюся под руку кисть.

— Вот вам мои стихи на заданные рифмы, — улыбнулась она. — Хорошо ли, плохо ли, не знаю, но приказание ваше я выполнила.

— Мы написали четыре стихотворения и думали, что тема исчерпана, — признались девушки, принимая листок со стихами. — А ты придумала сразу два! Неужели у тебя появились новые оригинальные мысли? Скорее всего ты повторила нас.

И они стали читать стихи.