Необычайные похождения царевича Нараваханадатты

Волна седьмая

Когда же проснулся на заре Нараваханадатта, почувствовал он еще большее томление и тоску по своей возлюбленной Шактияше, и то, что осталось от месяца, назначенного до свадьбы, казалось ему целой вечностью. Ничто не радовало его, ибо сердце царевича было устремлено к будущей его жене. Узнав об этом из уст Гомукхи, повелитель ватсов послал к сыну своих министров в сопровождении Васантаки, и, когда из почтения к ним сын повелителя ватсов несколько пришел в себя, попросил министр Гомукха Васантаку: «Благородный Васантака, расскажи, пожалуйста, какую-нибудь новую и занимательную историю, чтобы развлечь царевича!» Тогда мудрый Васантака начал рассказывать

«Жил в стране Малава лучший из брахманов, и звали его Шридхара, и родились у него близнецы, и старшего назвали Яшодхара, а младшего — Лакшмидхара. Когда достигли они юности, то с ведома отца отправились в дальние страны умаразума набираться. Шли они, шли и зашли в дикую глушь, в выжженный зноем и засыпанный раскаленным песком иссохший лес, где не было ни воды, ни тени, и, пробираясь через него, изнемогающие от нестерпимой жары и измученные жаждой, добрались они вечером до тенистого дерева, у подножия которого был пруд, полный холодной и вкусной воды, источающей аромат лотосов. Искупались они в пруду, утолили голод и избавились от жажды, напившись той прохладной воды, сели на камни отдохнуть. Когда же солнце зашло; то, опасаясь хищных зверей, забрались оба брата на ночь на дерево. Наступила ночь, и увидели братья, что из воды пруда вышли люди, и кто из них стал подметать на берегу, кто подметенное место поливать благовониями, кто — усыпать цветами пяти сортов, кто-то принес туда золотое ложе и поставил его там, кто-то положил на ложе матрац, покрытый покрывалом, кто-то принес и положил под деревом дивные яства и напитки, венки из цветков и разные притирания. После этого поднялся из пруда некий муж, красотой своею превзошедший бога любви Манматху, с мечом в руке, украшенный несравненными украшениями, и сел на ложе, и слуги, надев на него венки и гирлянды и умастив его благовонными притираниями, снова исчезли в пруде.

Тогда извлек он изо рта возлюбленную, и была она совершенной красоты и скромного вида, и были на ней надеты гирлянды и украшения, предвещающие счастье, и другую, еще более блистательной красоты. И обе они были ему женами, причем вторая была у него в особой милости. Старшая, добродетельная, поставила перед ними усыпанные жемчугами да самоцветами чаши с яствами и напитками, и после того как супруг и ее соперница попили и поели, отведала и она тех яств и питья. А муж, изведав с соперницей счастье любовной забавы, крепко уснул, и она стала растирать ему ноги, а соперница ее сидела, бодрствуя, на ложе.

Видели все это два брахманских сына, сидя на дереве, и сказали друг другу: «Кто бы это был? Давай спустимся и спросим у этой, которая ноги растирает. Должно быть, они из рода тех, кто не знает перерождений». Вот спускаются они, и, пока подходили к старшей, увидала вторая жена Яшодхару, поднялась и, беспредельно блудливая, подошла к красавцу Яшодхаре и страстно шепнула ему: «Возьми меня!» «Грешница — воскликнул он. — Что ты говоришь! Ведь ты другому жена, а я для тебя чужой мужчина!» Но она ему возразила: «Сходилась я с сотней таких, как ты. Чего ты боишься? Коль не веришь, то посмотри, вот сотня колец — от каждого я взяла по перстню». С этими словами показала вшитые в кайму сари сто колец.

«Сходись с сотней или хоть со ста тысячами, — промолвил в ответ Яшодхара. — Ты для меня мать, и не поступлю я так недостойно, как они!» Отвергнутая им, разъярилась она и разбудила мужа. Указывая ему на юношу, заливаясь слезами, говорила негодница: «Пока ты спал, этот греховодник силой меня взял.» Услыхал это ее муж, вскочил и схватил меч, да тут добродетельная жена кинулась ему в ноги со словами: «Не совершай напрасного греха! Эта грешница увидела этого юношу, соскочила с твоего ложа и стала настойчиво его умолять. Он же, добродетельный, не поддался ее уговорам, а сказал ей: «Ты мне мать!» И вот тогда, отвергнутая им, разбудила она тебя и в злобе стала тебя на него натравливать. Она здесь на моих глазах сходилась с путниками, повелитель, которые на ночь останавливались под этим деревом, а число их — сто. Тебе же я не говорила об этом из боязни, что еще больше она меня возненавидит, а сегодня, опасаясь, что совершишь ты грех непоправимый, выговорила я то, что и выговорить-то невозможно. Коли не веришь, посмотри на кайму ее сари, увидешь сто перстней. Не моя это добродетель, чтобы при муже лгать! А коли нужно тебе доказательство моей чести, то смотри!» — и тут она устремила грозный взор свой на дерево и обратила его в пепел, а затем глянула милостиво, и снова оно стало как ни в чем не бывало.

При виде этого стал муж ее долго обнимать да целовать и, утратив любовь ко второй жене, злодейке, отрубил той нос, забрав перстни с каймы ее сари.

Успокоившись, обратил он взор на жаждущего знаний Яшодхару и его брата и с досадой и горечью молвил: «Из-за ревности держу я обеих жен постоянно в своем сердце, но всетаки не смог я уберечь эту грешницу. Кто преградит путь молнии? Кто остережет распутницу? Добродетельной ее собственная добродетель служит защитой, и, ею защищенная, она защищает мужа в обоих мирах, так же как сегодня уберегла меня она, чья терпеливость превосходит мощь силы ее проклятия. Благодаря ее милости избавился я от недостойной жены и, послушавшись ее, избавился от страшного греха убийства брахмана». Кончив говорить, полюбопытствовал он у Яшодхары: «Откуда пришли вы оба и зачем и куда путь держите, не соблаговолите ли сказать?» Тогда поведал Яшодхара ему свою историю, и, войдя в доверие к нему, сам спросил его, желая удовлетворить свое любопытство: «Если нет в том тайны, то поведай нам, высокодостойный, кто ты и почему, наслаждаясь так, ты живешь в воде?»

Выслушал его дивный муж и молвил: «Соблаговоли слушать, расскажу я тебе про это!» — и начал живущий под водой рассказывать

«Лежит на юг от Гималаев страна по имени Кашмира [455], которую судьба создала словно для того, чтобы заставить смертных забыть о небе, где, не вспоминая о счастливой жизни на Кайласе и Шветадвипе, в сотнях мест живут ныне Хари и Ачьюта [456], страна, которую освящают воды Витасты, страна, где живут герои и мудрецы, которых не могут одолеть ни гнусные грехи, ни враги, как бы сильны они ни были. Там, в той стране, жил я в прежнем рождении, и был я сыном мудрого брахмана, и звали меня Бхавашарман, и было у меня две жены, грешная и добродетельная.

Встретился я однажды с буддийскими нищенствующими монахами и принял на себя предписанный их шастрами обет поститься, называемый упошана [457]. И уже почти завершен был мой обет, когда грешная моя жена легла ко мне и уснула. В четвертой страже ночи, лишенный сна, забыл я об обете и предался с нею страсти. По той причине, что не полностью обет я выполнил, родился ныне я водяным и родились со мною обе жены — одна грешница и распутница, а другая — супружескому долгу верная.

Хоть и не выдержал я полностью обета, но сила его такова, что помню я прежнее рожденье и по ночам радуюсь я всем этим наслаждениям. Ах, не нарушил бы я обета, так и не родился бы я таким образом!»

Кончив свой рассказ, водяной попотчевал гостей наилучшими яствами и одарил их божественными одеяниями. После этого добродетельная жена, узнавшая о том, что было с нею прежде, преклонив колена и глядя на луну, взмолилась: «О хранители мира! Коль воистину честна я и добродетельна, то да избавится мой супруг от жизни под водой и да будет его уделом небо!» Только успела она промолвить эти слова, как спустился с небес воздушный корабль и муж с женой взошли на него и унеслись на небо. Чего не могут свершить добродетельные жены во всех трех мирах? Очень удивились виденному оба брахмана.