Большой психологический словарь

Нельзя сказать, что психологи вовсе забыли смыслообраз души. Они скорее вытесняют его, т. е. осуществляют его деятельностно-семиотическую переработку, итогом которой оказываются ассоциации, гештальты, поведение, его планы и структуры, реакции, рефлексы, нейронные сети, установки, отношения, отражение, значащие переживания, деятельности, действия, операции, ориентировка, значения, смыслы, когнитивные структуры и т. д. – все то, что в разные периоды развития П. выступало в качестве ее предмета исследования или главной единицы (и средства) анализа. В каждом отдельном случае обнаруживается неполнота получаемого знания и ищутся новые пути и способы ее преодоления.

П. – многопредметная наука, и каждый новый предмет исследования расширяет ее «тело» и лишь незначительно обогащает душу. Не слишком помогает и смена методологических принципов, руководящих общей стратегией исследований. Психологи занимали разные т. зр., с которых рассматривали выбранный объект изучения: диалектическая и метафизическая, аналитическая и синтетическая, элементаристская и целостная, качественная и количественная, динамическая и статистическая (вероятностная), синхроническая и диахроническая, энергетическая и информационная, алгоритмическая и эвристическая и т. д. При изучении психики опробовались также биологический, психологический, социологический и т. д. подходы. Сов. П. оказали плохую услугу внешние по отношению к ней методологические принципы: отражения, детерминизма, системности, единства сознания и деятельности. Разумный принцип развития не мог компенсировать вред, наносимый другими. Выручало то, что они в значительной степени и бытовали отдельно от психологии, и произносились не по существу, а как заклинания, которые сейчас по инерции произносятся преимущественно в диссертациях.

Психологи все же последовали совету П. Фейерабенда и сделали «методологическую передышку». В П. давно не видно «системосозидающих» трудов. Неизвестно, сколько продлится эта пауза, во время которой полезно не только осмотреться, но и обернуться вспять, обратиться к истокам, к исходному смыслообразу П. как науки, последовать совету Кободайси: «Не иди по следам древних, но ищи то, что искали они». Конечно, ни торопиться, ни торопить в этом деле не следует. А. А. Ухтомский когда-то заметил: люди сначала научаются ходить и лишь потом задумываются над тем, как им это удалось. Если задумываются! П. сильна своим разнообразием, которое увеличивает ее объяснительный и практический потенциал. Примером для П. может служить физика, расшифровавшая смысловой образ апейрона-атома спустя почти 2,5 тыс. лет. Но смысловой образ души, по крайней мере, должен витать над П., как витает смысл над каждой двигательной задачей. Наличие такого смыслообраза станет хорошей прививкой от чрезмерных упрощений психологической реальности, которым несть числа, возможно, заставит посмотреть на нее по-новому, а еще лучше – расширить ее.

Спора нет, отказ от субъективного, стремление к объективности исследований принесли свои плоды. Но, может быть, настала пора расширить само понятие объективного, включив в него субъективное? Ухтомский давно говорил, что субъективное не менее объективно, чем т. н. объективное. В этом же духе размышлял А. Н. Северцов, говоря, что психика – фактор эволюции. Кстати, и человеческое сознание худо-бедно ведет исторический процесс и, возможно, наивно надеется на ноосферу. Нельзя сказать, что идея расширения объективного слишком оригинальна. Психоанализ к этому пришел давно, сделав сновидения орудием и средством своей работы.

Расширение сферы объективного – это больше, чем зона ближайшего развития П. Очень м. б., что в т. н. субъективном заключена тайна целостности, по которой так тосковали и тоскуют многие психологи. Напр., выдающийся психолог современности Дж. Брунер написал в своей автобиографии: «Я не чувствую, чтобы мои работы совершили революцию или в моем собственном мышлении, или в состоянии наук о человеке в целом. В чем-то самом важном я чувствую себя неудачником. Я надеялся, что П. сохранит целостность и не превратится в набор несообщающихся дисциплин. Но она превратилась. Я надеялся, что она найдет способ навести мосты между науками и искусствами. Но она не нашла». Такому самосознанию ученого, внесшего существенный вклад в развитие целостных представлений о человеке, в изучение его живой души и сознания, можно позавидовать. Хорошо бы подобное самосознание стало примером для психологов XXI в. Тогда можно надеяться, что какой-нибудь историк в XXII в. не повторит крылатую фразу начала XX в., произнесенную В. О. Ключевским: «Раньше психология была наукой о душе, а теперь стала наукой об ее отсутствии». К сожалению, XX век полностью оправдал это печальное заключение историка. И все же в конце ушедшего бездушного столетия появились философы, начавшие возвращать душу в свой дискурс (М. К. Мамардашвили, Ф. Т. Михайлов). Не пора ли и психологам последовать их примеру?! (В. П. Зинченко)

ПСИХОЛОГИЯ АКТА (англ. act psychology) – психологическая концепция нем. философа Ф. Брентано, выступившая альтернативой вундтовской программе построения психологии («Психология с эмпирической точки зрения», 1874). Понимание сознания в П. а. восходит к Аристотелю, который дал «функциональное определение души». У Брентано душа рассматривается как субстанциональный носитель духовных актов (среди которых выделяются акты представления, суждения и чувствования). Однако не душа должна быть предметом эмпирического изучения в психологии, а духовные (психические) акты как проявления души. Сущность психического акта Брентано видел: 1) в его направленности на объект (интенциональность) и 2) в его непосредственной самопереживаемости (эвидентности): мы не только сознаем предмет, но и непосредственно знаем об этом сознавании. Брентано призывал изучать сознание не в его содержательном, а в процессуальном аспекте (напр., не видимый предмет как результат восприятия, не ощущения зеленого, красного и т. п. цвета, а сами акты видения предмета или цвета; не представление, а «представливание» и т. п.). Содержания сознания Брентано считал не психическими, а физическими феноменами (в близком к Канту понимании).

Методом изучения так понимаемого сознания Брентано считал метод «внутреннего восприятия» актов в их единстве (целостности), который противопоставлялся им методу «внешнего восприятия» в науках о физическом мире как методу расчленения изучаемого на элементы. П. а. оказала влияние на идеи Вюрцбургской школы, изучавшей процессуальную сторону мышления, и – шире – на нем. функционализм, на метод феноменологического наблюдения в целостной психологии и особенно на феноменологию Э. Гуссерля. (Е. Е. Соколова)

Добавление: Важно отметить, что Брентано не отрицал необходимости психологических исследований и концепций другого, дополнительного по отношению к П. а., типа, которые собирательно называются психологией содержания (англ. content psychology); таковыми считаются психологические системы, напр., А. Бастиана, В. Вундта, Г. Эббингауза, Э. Титченера. Эту двойственность можно проследить и в различении Л.С. Выготским системного и смыслового строения сознания. (Б. М.)

ПСИХОЛОГИЯ ВОЗРАСТНАЯ – см. Возрастная психология, Детская психология.

ПСИХОЛОГИЯ ВОСПИТАНИЯ — см. Педагогическая психология.

ПСИХОЛОГИЯ ГЕНЕТИЧЕСКАЯ – см. Женевская школа генетической психологии.

ПСИХОЛОГИЯ ГЛУХИХ (англ. deaf-anddumb psychology) – отрасль психологии, изучающая закономерности психической деятельности человека с недостатками слуха, психологические особенности и возможности компенсаторного развития, а также вопросы обучения, воспитания и профессиональной подготовки людей со слуховыми нарушениями. Син. сурдопсихология (от лат. surdus – глухой).