Санкт-Петербург. 1000 вопросов и ответов

Симфонию слушали жители города и бойцы на фронте. Она транслировалась по радио. Ее принимали во многих зарубежных странах. Мощная и суровая, гневная и ликующая музыка потрясла весь мир, вызывая радость у друзей и смятение у врагов. Она звала людей беспощадно мстить гитлеровским захватчикам за раны Ленинграда и была пронизана уверенностью в неминуемой победе над врагом.

Вопреки известному афоризму «Когда говорят пушки, музы молчат» — в осажденном Ленинграде родился театр.

18 октября 1942 года постановкой «Русские люди» по пьесе К. Симонова он открыл свой первый театральный сезон. В дальнейшем на сцене «блокадного театра» шли спектакли «Фронт», «Нашествие» и другие. Ныне это Академический драматический театр имени В. Ф. Комиссаржевской.

В Ленинграде был еще один театр, который продолжал работать в течение всей 900-дневной блокады. Это Театр музыкальной комедии. Он не был эвакуирован.

В один из декабрьских дней 1941 года, во время очередной бомбежки, пострадало здание театра на улице Ракова (ныне Итальянской). Тогда коллектив Музкомедии стал выступать на сцене Театра драмы имени А. С. Пушкина. Здесь он поставил ряд пьес, в том числе «Лесная быль», «Раскинулось море широко», которые пользовались у публики неизменным успехом.

Во время артиллерийских обстрелов и бомбежек представление прекращалось. Зрители направлялись в бомбоубежище, а актеры — на крышу, где несли боевую вахту.

Рабочие сцены поднимают декорации перед спектаклем Театра музыкальной комедии. Фото 1942 года

Театр не отапливался, а первая блокадная зима была исключительно суровой. «Я помню холод, всепронизывающий холод, вспоминал актер театра А. В. Королькевич. На улице под сорок градусов… в театре — восемь градусов ниже ноля… В нашей крошечной уборной — по пять-шесть человек. Жмемся друг к другу. Согреться! На груди разогреваю грим. Первый звонок. Гримируюсь. Грим ложится ледяной коркой. Надо одеться во фрак. Большого усилия воли стоит снять шубу и раздеться догола. Мысленно считаю, как перед прыжком в воду: раз, два и… точно, быстро раздеваюсь и одеваюсь. Третий звонок… Иду на выход. На сцене — как в погребе, наполненном льдом. Артисты хора причудливыми группами, „индейцами“, сидят вокруг ламп-подсветок — греются… Помощник режиссера, в валенках, в ватнике, в рукавицах, шапке-ушанке, дает сигнал к увертюре. Скрипачи играют в перчатках. Зрители сидят „папанинцами“. Идет занавес…»

Все спектакли шли при переполненном зале. Здесь можно было видеть рабочих заводов, девушек-дружинниц, солдат и моряков, часто после спектакля отправлявшихся на передовую.

Купола и шпили с их блестящей яркой позолотой могли служить хорошими ориентирами для ведения артиллерийского огня и бомбардировок, поэтому их решили замаскировать.

Демаскировочные работы на Адмиралтейском шпиле в апреле 1945 года

От строительства лесов отказались. На это бы ушло много времени, да и деревянные сооружения от первой же зажигательной бомбы могли сгореть. Тогда все работы по маскировке поручили опытным верхолазам. Ими стали молодые ленинградские спортсмены-альпинисты. Эти отважные люди закрасили темно-серой краской купол Исаакиевского собора и шпиль Петропавловского собора. Адмиралтейскую же иглу было решено укрыть с помощью специально сшитого чехла из мешковины.

Для этого прежде всего надо было укрепить блок на 72-метровой высоте и перекинуть через него канат. Эту операцию возложили на старшего лейтенанта В. Г. Судакова.

«Осенью сорок первого, — писал он спустя много лет, — я получил задание командующего артиллерией фронта укрепить блок на вершине Адмиралтейства. Долго обдумывал, как это сделать. Обычный аэростат был велик и неудобен для этой цели. На „Красном треугольнике“ я нашел шар-прыгунок диаметром 5 метров и решил на нем достигнуть шпиля. Пятнадцать дней не мог справиться со своей задачей. Было очень ветрено. Ветер то относил шар, то тащил его прямо на шпиль. Один такой удар мог быть последним и для шара, и для меня.

В один из сентябрьских дней я начал свою работу, как обычно, в 5 часов утра… Веревкой оцепил вкруговую шпиль и стал подниматься на аэростате. Когда поравнялся с короной шпиля, подтянул прыгунок вплотную к кораблику, привязал себя и сиденье за стропы. Затем укрепил блок над яблоком, перекинул через него канат и тут же дал команду натянуть концы. По канату стал спускаться вниз…»

Теперь настала очередь альпинистов-верхолазов. Их было четверо: дирижер-хормейстер Ольга Фирсова, делопроизводитель добровольного спортивного общества «Искусство» Александра Пригожева, осветитель со студии «Ленфильм» Алоизий Земба и недавний слесарь-сборщик младший лейтенант Михаил Бобров. Поочередно поднимаясь наверх, они зачехлили кораблик, корону, «яблоко» и сам шпиль. Сидеть им приходилось на узкой дощечке, подвешенной на веревочных петлях к блоку.

В последний день апреля 1945 года Ольге Фирсовой вновь пришлось подняться на Адмиралтейскую иглу. На этот раз она снимала маскировку: ножом разрезала мешковину, укрывавшую шпиль. И когда гигантский чехол сполз вниз и игла со знакомым всем ленинградцам корабликом вновь засияла золотом, с Дворцовой площади донеслось могучее «ура». Это балтийские моряки, готовившиеся к первомайскому параду, выразили свое восхищение мужеством отважной ленинградки.

В первые месяцы войны ленинградцы проделали огромную работу, чтобы укрыть, сберечь от разрушений художественные ценности. Специальные эшелоны увезли в глубь страны уникальные экспонаты Эрмитажа и многих других музеев. В землю зарывали беломраморную скульптуру Летнего сада. Мощные песочные «футляры» укрыли Медного всадника на площади Декабристов и другие памятники города.

Были надежно спрятаны и клодтовские кони. В ноябре 1941 года на Аничков мост пришла группа такелажников «Стальконструкции». Были осторожно сняты с пьедесталов 500-пудовые скульптуры, по деревянным сходням, на катках их спустили на землю. Груз медленно передвинули в Сад отдыха возле Аничкова дворца. Тогда зарыть удалось только одну бронзовую группу. Земля оказалась слишком промерзшей, а долбить ее не хватало сил. Остальные скульптуры были укрыты с наступлением весны.

Более трех лет творения Клодта пролежали под землей.

В один из майских дней 1945 года в Сад отдыха пришли бойцы МПВО. Разрыли четыре котлована. А вечером 2 июня из открытых ворот сада, громыхая, двинулся трактор и потащил за собой платформу с первой скульптурной группой. Работой по установке бронзовых изваяний руководили те же такелажники — Михаил Пастухов, Илья Шелехин, Василий Конов, Тимофей Улитенок…

Всю ночь напролет трудились люди, и наконец к девяти часам утра последний конь «взлетел» на гранитный постамент. Сейчас только следы от осколков артиллерийских снарядов на гранитных пьедесталах напоминают о пережитой ими войне.

Раскрытие скульптур Клодта в 1945 году

В начале января 1943 года перед войсками Ленинградского и Волховского фронтов была поставлена задача — разгромить Шлиссельбургеко-синявинскую группировку немецких войск, ликвидировать выступ, образовавшийся в результате выхода врага к Ладожскому озеру в 1941 году, и обеспечить сухопутную связь страны с Ленинградом.