Мысли и афоризмы

[187] В провидении Бога нет зла — одно лишь добро или процесс его становления.

[188] Добродетель и порок были созданы для того, чтобы душа твоя развивалась в борьбе; но плоды их принадлежат Богу, существующему по ту сторону порока и добродетели.

[189] Живи внутренней жизнью; да не возмутят твой покой события внешнего мира.

[190] Не разбрасывай повсюду подаяние, выставляя напоказ свое милосердие; понимай и люби всех, кому помогаешь. Пусть в тебе происходит становление души твоей.

[191] Помогай бедным, когда бедные рядом; но также стремись и прилагай усилия к тому, чтобы вообще не было бедных, нуждающихся в твоей поддержке.

[192] Идеал древнего индийского общества требовал от жреца добровольного отречения от мирских удовольствий, чистоты, учености и безвозмездного обучения общины; от правителя — ведения войн, управления, защиты слабых и готовности отдать свою жизнь на поле брани; от купца торговли, прибыли и благотворительной помощи общине; от работника — труда на благо всех остальных ради материального благоденствия общины. В качестве награды за его служение оно освобождало его от дани в виде самоотречения, крови или богатства.

[193] Существование нищеты доказывает несправедливость нашего дурно устроенного общества, а вся наша общественная благотворительность есть не что иное, как запоздалые и еще слабые угрызения совести в грабителе.

[194] Вальмики, наш древний эпический поэт, упоминает в числе признаков справедливого и просвещенного общества не только всеобщее образование, нравственность и духовность, но также и то, что «не будет вынужденных питаться грубой пищей, все будут коронованы и помазаны и никто не будет обделен роскошью».

[195] Приятие нищеты может быть благородным и благотворным в отдельном сословии или отдельной личности, но становится губительным и обедняет жизнь, лишая ее богатства и широты, если противоестественным образом превращается во всеобщий или национальный идеал. Афины, а не Спарта, представляют собой прогрессивную модель человеческого общества. Древняя Индия, воплощавшая идеал великого изобилия и великой расточительности, была величайшей из стран. Жизнь нынешней Индии, тяготеющей к всеобщему аскетизму, невероятно оскудела, а сама страна лишилась силы и пришла в упадок.

[196] Нищета не более необходима для жизни общества, чем болезнь для здорового тела; порочный жизненный уклад и незнание нашей истинной организации в обоих случаях становятся пагубными причинами расстройства, которого можно было бы избежать.

[197] Не стоит тешить себя мечтой, что с избавлением от материальной нищеты люди станут намного счастливее и довольнее или общество освободится от своих недугов, неурядиц и проблем. Это лишь самое первое необходимое условие. До тех пор, пока остаются изъяны внутри, то есть в организации души, вовне всегда пребудут волнения, хаос и революция.

[198] Болезнь будет неизменно возвращаться в тело, если в душе сохраняется изъян; ибо пороки разума — это скрытая причина пороков тела. Точно так же нищета и неурядицы всегда будут преследовать человека в обществе, пока ум человечества остается во власти эгоизма.

[199] Религия и философия стремятся освободить человека от его эго; и тогда царствие небесное внутри нас естественным образом воплотится во внешнем мире в образе божественного града.

[200] Средневековое христианство говорило человечеству: «Человек, в своей бренной жизни ты — греховная тварь и червь пред Господом; так отринь же эгоизм свой, живи ради грядущего блаженства и предай себя на попечение Господа и Его служителей». Ничего хорошего из этого не вышло. Современная наука говорит человечеству: «Человек, ты смертен, и пред Природой ты просто муравей или червяк, жалкая пылинка на просторах вселенной. Так живи же ради Государства и отдай себя, подобно муравью, на попечение умудренного правителя или научного специалиста». Принесет ли это учение больше пользы, чем первое?

[201] Веданта же говорит: «Человек, по природе и сути своей ты един с Богом, в душе ты един с твоими ближними. Так пробудись и устремись к своей высочайшей божественности, живи для Бога в себе и в других». Это учение, прежде доступное лишь немногим, ныне должно предложить всему человечеству, дабы оно могло обрести свободу.

[202] Род человеческий достигает наибольших высот в своем развитии, когда наиболее решительно утверждает перед Природой свою значимость, свободу и универсальность.

[203] Человек животный — это темный стартовый рубеж, современный природный человек — замысловатое перепутье многих дорог, но человек сверхприродный — вот лучезарная и запредельная цель нашего человеческого странствия.

[204] Жизнь и деятельность достигают наивысшего расцвета и навеки обретают для тебя законченный смысл, когда ты приходишь к умению символизировать и проявлять во всем — в каждой мысли и в каждом действии, в искусстве, литературе и жизни, в обретении богатства, в обладании им и в его использовании, в собственном доме, в правительстве и в обществе — Единого Неумирающего в Его низшем смертном бытии.

[205] Бог направляет человека, а человек отступает от пути истинного; высшая природа наблюдает за блужданиями низшей смертной природы. Вот путаница и противоречие, которых мы должны избежать, обретя единство в себе — только тогда сможем мы прийти к ясному знанию и верному действию.

[206] Хорошо, если ты испытываешь сострадание ко всем живым существам; плохо, когда ты становишься рабом собственной жалости. Не впадай в рабство ни к кому, кроме Бога, — даже к самым светлым Его ангелам.

[207] Блаженство — это удел, назначенный человечеству Богом; сначала добудь это высочайшее благо для себя, чтобы затем раздать его без остатка своим ближним.

[208] Стяжающий лишь для себя самого стяжает зло, пусть даже и назовет его раем и добродетелью.

[209] В неведении своем я полагал, будто гнев бывает благородным, а месть великой; теперь же, когда я смотрю на Ахиллеса в его эпическом неистовстве, я вижу очаровательное дитя в очаровательном приступе ярости — и радуюсь и забавляюсь от всей души.

[210] Власть благородна, когда она выше гнева; разрушение величественно, но утрачивает свое величие, когда происходит из мести. Оставь и то, и другое, ибо это удел низшего человечества.

[211] Поэты много писали о смерти и бедствиях внешнего мира; но единственная подлинная трагедия — это поражение души, а единственный настоящий эпос — это триумфальное восхождение человека к божеству.

[212] Трагедии сердца и тела — это плач детей из-за мелких бед и сломанных игрушек. Улыбнись про себя, но утешь детей; и прими участие, если можешь, в их игре.

[213] «В гениальных людях всегда есть что-то ненормальное и эксцентричное». А почему бы и нет? Ведь природа гения отличается от привычной нормы, а центр его души смещен по сравнению с центром души обычного человека.

[214] Гений — это первая попытка Природы освободить бога, заключенного в отлитой ею человеческой форме; самой форме приходится пострадать в этом процессе. Поразительно, что трещин при этом образуется так мало и они столь незначительны.

[215] Природа порой приходит в ярость от собственного сопротивления, и тогда она разрушает мозг, чтобы высвободить вдохновение; ибо в этом случае усилиям ее противостоит, главным образом, равновесие среднего мозга, поглощенного материей. Не обращай внимание на безумие такого рода и используй во благо вдохновение таких безумцев.