О себе

Теперь обо мне и Матери. Есть люди, которые заявляют: «Если пришла пора Супраменталу низойти на землю, то он может низойти в кого угодно, почему сначала именно в них? Почему мы не можем оказаться первыми? И почему через них, а не прямо?» Звучит весьма рационально, логично, очень убедительно. Беда в том, что такие рассуждения игнорируют условия нисхождения, наивно полагая, что можно низвести в себя Супраментал, не имея ни малейшего понятия о том, что это такое, и таким образом ожидая сверхъестественного чуда, – подобные попытки обречены на полный провал, как это всегда и было. Это то же самое, что решить, будто, стоя на узкой тропе на краю пропасти, можно обойтись без Проводника и, чтобы попасть на вершину, просто взять и подпрыгнуть. Результат неизбежен.

У меня не было стремления обрести духовность, но я стал духовным. Я не понимал метафизику, но я стал философом. Я не понимал живописи, но я начал ее понимать в результате своей йоги. Я трансформировал свою внутреннюю природу, изменив то, что было, на то, чего не было. Я сделал это сам по-своему, без всякого чуда, чтобы показать, что можно сделать и как это сделать. Я сделал это не ради личной нужды, без всякого чуда, не требующего работы. Я считаю, если нужно иначе, то моя йога никчемна и моя жизнь – ошибка, всего лишь нелепый каприз Природы, лишенный значения и смысла. Вы все, кажется, думаете, что я считаю для себя большим комплиментом, когда говорят, что всё, что я сделал, имеет значение только для меня и ни для кого больше, тогда как это самая сокрушительная критика моего труда, какая только может быть. Я также ничего не сделал сам, если вы имеете в виду того Ауробиндо, каким я был. Тот Ауробиндо всё делал с помощью Кришны и Божественной Шакти. А также с помощью других людей.

Я ничего не знаю про аватаров. Практически, всё, что мне известно – это что у меня, когда я начинал, не было нужной силы и ее пришлось развивать йогой, так как вначале какие-то способности у меня вовсе отсутствовали, а те, что были, были неразвиты. Сам я считаю, что жизнь и труд аватара не имеют отношения к чудесам. В противном случае его существование было бы совершенно бессмысленным, ненужным капризом Природы. Аватар принимает земные условия и, используя здешние средства, показывает людям, что делать. Иначе какой в нем прок и зачем он здесь?

Представьте себе, я не всегда пребывал в Верховном Разуме. Мне пришлось карабкаться к нему от ментального и витального уровней.

Разрешите напомнить то, что я уже вам писал про аватара. У аватара есть два аспекта: Божественное Сознание и инструментальная личность. Божественное Сознание всемогуще, но оно вынуждено действовать через инструментальную личность (которая живет в Природе, подчиняясь законам Природы), и оно использует ее в соответствии с правилами здешней игры – хотя иногда также для того, чтобы изменить эти правила. Если аватар – лишь проблеск чуда, то оно мне не нужно. Если же он часть единой работы в Природе всемогущего Божественного, тогда я могу понять и принять его.

Я ничего не говорил о том, как я выбираю людей. Я отвечал на рассуждение, что, если чего-то никогда не было или не было явлено, того и не может быть. Это и был вполне отчетливо обозначенный предмет обсуждения: то, что Божественное не может явить того, чего бы здесь уже не было и даже что оно не способно этого сделать. Оно может являть лишь то, что уже явлено, или то, что присутствует в объекте его работы (в человеке) в латентном состоянии. Я отвечаю на это – нет, оно может нести в жизнь новое, взяв это либо из универсального, либо из трансцендентного. Потому что в космическом Божественном и в трансцендентном Божественном содержится всё. Явит ли оно что-то новое в каждом конкретном случае, это другой вопрос. Мое рассуждение было направлено на то, чтобы рассеять это заблуждение: «не может, не способно», которым люди пытаются заслониться от возможности всякого движения вперед.

Позвольте уточнить: нигде в том, что я написал, я не говорил и не старался доказать, что я аватар! Вас занимают рассуждения личного характера, тогда как меня больше занимает общие вопросы. Я стремлюсь проявить те или иные силы или качества Божественного, которые я осознал или почувствовал, и мне нет никакого дела, означает ли это, что я аватар или нет. Мне это абсолютно не интересно. Под проявлением я понимаю, конечно, проведение вниз и распространение внизу Сознания, так чтобы и другие смогли ощутить его, вступить в него и жить в нем.

Вопрос: Я убежден, что вы являетесь Божественной Инкарнацией. Прав ли я?

Ответ: Следуйте своему убеждению – вряд ли оно помешает вам в пути.

Вы безусловно ошибаетесь, думая, будто я говорил, что наша духовная работа призвана помочь бедным. Я никогда не заявлял ничего подобного. Моя работа заключается не в том, чтобы решать социальные проблемы при сегодняшнем состоянии жизни, а в том, чтобы привести вниз духовные свет и силу высшего порядка, которые приведут к радикальным изменениям в земном сознании.

Что касается отрывка из Вивекананды [106] , то подчеркнутый мной аспект не видится мне филантропическим. Обратите внимание – я делаю акцент на последних фразах в конце страницы у Вивекананды, а не на том, что там у него говорится о Боге бедных, грешников и преступников. Я отметил слова про Божественное во вселенной, про Всеединство, сарва-бхутани, как его называет Гита. Тут нет речи о человечестве как таковом и тем более о бедных или убогих; безусловно, богатые и не-убогие тоже часть Всеединого, а также и те, кто не хорош и не плох, не богат и не беден. Здесь (я имею в виду свои заметки) также не может быть разночтений по вопросу о служении бедным и о даридрер сева. Раньше у меня был если не гуманитарный, то гуманистический взгляд на вещи, и, возможно, что-то от прежних формулировок проскользнуло в моей статье в «Арье». Но моя точка зрения изменилась, и на месте «Наша йога – ради человечества» теперь у меня стоит: «Наша йога – ради Божественного». Божественное включает в себя не только надкосмическое, но космическое и индивидуальное, не только Нирвану или Запредельное, но Жизнь и Всё Сущее. Это я стараюсь отмечать везде.

Я мало что могу сказать о методе отсеивания отживших концепций, о котором говорит Х. Каждый ум находит свой способ действия. Мой заключался в приспосабливании или своего рода очищении прежних положений – я сказал бы, в установке разграничений вместе с реорганизацией интуитивных знаний. В одно время я придавал слишком большое значение «гуманистическому», а также ряду связанных с ним идей, которые потом пришлось приводить в порядок. Однако перемены во мне возникли не от того, что я усомнился в том, во что верил раньше, а от нового понимания порядка вещей, где «гуманистичность» появляется автоматически и занимает свое место, а всё остальное перестроилось в нужном порядке. Вероятно, всё это потому, что я по природному своему складу ленив (несмотря на мои нынешние подвиги в переписке) и предпочитаю по возможности самые легкие и автоматические способы действия. Тем не менее могу предположить, что способ Х. по сути не отличается от моего, но только он следует ему более добросовестно и последовательно. На это указывает, кажется, его замечание, где он называет концепции скорее флажками, чем средством продвижения вперед.