Я праздную себя. Будь спокоен и знай

Поэтому не волнуйтесь. Волноваться должна Япония - о чем волноваться вам? Надеюсь, рано или поздно император Японии выступит с протестом: “Ты отправляешь слишком много людей в Японию, мы уже и так перенаселены”.

Токио - самый перенаселенный город мира. Японцы создают искусственные острова, потому что им некуда деваться. Это маленькая страна, и после второй мировой войны произошел огромный рост населения. Это всегда случается после войны, потому что природа тут же восстанавливается. Видя Хиросиму и Нагасаки, видя, что столько людей погибло, природа тут же спешит и начинает приносить больше и больше детей. Хорошо известен факт, что после каждой войны происходит взрыв рождаемости. Внезапно они рождаются и рождаются. Становится трудно их остановить.

И в Японии был огромный взрыв рождаемости. И японские дети действительно красивые. То, что происходит с ними впоследствии -это трагедия. Японские дети такие красивые. Не думаю, что где-нибудь еще в мире рождаются такие красивые дети - точно как японские куклы. Но что-то идет не так. Когда они растут, вся красота начинает исчезать. Потом они выглядят как крысы, но очень опасные крысы. Я всегда недоумевал, что происходит: такие красивые дети внезапно исчезают.

Я люблю Японию из-за этих детей. И я люблю Японию и из-за второго рождения, когда человек снова становится ребенком... эти дзенские мастера.

Человек дзен принадлежит вселенной, не югу или западу, востоку или северу.

Фундамент этой хижины очень прочен. Под зеленой сосной ясно окошко хижины - с этим не сравнится и золотой дворец.

Мне это напоминает древнюю притчу...

Бедный человек в своей хижине... поздняя ночь, хижина так мала, что в ней могут спать только муж и жена. Для них достаточно места, больше места нет.

Кто-то стучится в дверь...

Идет сильный дождь, ночь темная - может быть, кто-то заблудился. Они живут далеко в лесу.

И муж сказал жене:

- Открой дверь.

- Но у нас нет места, - сказала жена.

- Это не дворец, это хижина бедняка, - сказал муж, - в ней всегда найдется место. Место трудно найти только во дворцах.

Жена сказала:

- Ты всегда говоришь странные вещи. Сейчас поздняя ночь, и, наверное, этот человек промок до нитки. Льет проливной дождь, а ты хочешь, чтобы он вошел?

- Да, просто открой дверь, - сказал он. - Никто не должен уходить от моей двери!

И вот женщина неохотно открывает дверь, потом спрашивает:

- Что нам делать?

- Нет никакой проблемы, - говорит он. - Мы лежали, теперь будем сидеть. Для трех человек здесь достаточно места, чтобы сидеть; мы будем разговаривать. Много дней мы не видели никого из города, может быть, он расскажет нам какие-нибудь новости, мы поболтаем. Ночь длится недолго - половина уже прошла, пройдет и другая.

И человек входит, и они садятся. Человек оглядывается и видит, что вторгся в их личное пространство - места нет. Но нельзя и уйти, такой сильный дождь, и так темно, и он сбился с пути. И он говорит:

- Простите меня.

- Нет никакой проблемы, - говорят они. - Это не дворец, это хижина бедняка. В ней всегда достаточно места.

И они начинают разговаривать, и внезапно еще один человек стучится в дверь. Незнакомец сидел ближе всех к двери, и хозяин дома сказал:

- Открой дверь.

- Что? - сказал незнакомец. - Но здесь же нет места!

- Если бы я послушался жену, - ответил хозяин, - которая говорила, что здесь нет места, сюда не попал бы и ты. Места достаточно, просто нам придется сесть немного теснее. И тебе, для которого нашлось место, не следовало бы возражать.

Неохотно человек открыл дверь, и вошел еще один человек. Он сказал:

- Простите меня, но мне некуда больше деваться. Свет из вашей хижины был моей единственной надеждой. Я шел всю дорогу, глядя только на вашу хижину - немного света из окна. Простите мое вторжение.

Человек сказал:

- Ты нас не побеспокоил. Мы можем сесть теснее, и тогда нам будет теплее. Ты промок насквозь, и тебе, должно быть, холодно. Чем больше людей внутри, тем теплее нам будет. Садись поближе.

Теперь и этот новый незнакомец сел у двери, и к двери подошел осел и постучался в дверь головой.

Человек сказал:

- Пожалуйста, открой дверь, потому что я знаю, что этот осел любит меня. Он всегда ко мне приходит. И когда ему трудно, бедняге некуда деваться. Открой дверь.

Второй незнакомец, сидящий ближе всех к двери, сказал:

- Как? Впустить осла?.. Но ведь нет места!..

Человек сказал:

- Эта проблема была, но место находилось. Мы найдем место, не беспокойся. Мы сидим, теперь мы встанем, а осел сможет встать посредине - он такой очаровательный философ. Мы будем наслаждаться его обществом.

- Ты очень странный чудак, - сказали двое незнакомцев.

- Да, это так, - ответил он. - Иначе не вошли бы сюда и вы. Моя жена абсолютно рациональна, она бы никого не пустила. Поэтому, пожалуйста, откройте дверь. Это моя хижина, и вы не должны забывать, что вы в ней только гости. Пришел еще один гость. Откройте дверь.

И дверь открыли, но очень неохотно, сердясь, что впускают осла. И осел вошел и встал между ними, и все эти люди встали.

- Видите теперь, - сказал этот человек, - как просторна хижина бедняка?

- Дело не в хижине, - продолжал он, - дело в сердце. Если у вас в сердце есть место, есть место и в хижине. Во дворцах в сердце нет места, и именно поэтому дворцы стоят пустые, и в них нет места. Двери бы не открылись для вас.

У этого бедного осла не было ни малейшего шанса войти во дворец, но хижина бедняка уважает каждого.

И он говорит: “Фундамент этой хижины очень прочен. Под зеленой сосной ясно окошко хижины - с этим не сравнится и золотой дворец”.

Фундамент построен на камне. Вы знаете Секито - он жил на камне, вот почему он стал известен как Каменная Голова. Его наголо обритая голова выглядела точно как камень, и он всегда сидел на камне. И только потом мастер Нангаку приказал своим людям построить для него хижину - вокруг него, потому что он был такой чудак, что даже не сдвинулся бы с места.

Таким образом, фундамент действительно крепок. Это был плоский камень, и он продолжал на нем сидеть, пока люди Нангаку строили вокруг него хижину. Он ничего не говорил - строят они или нет, он не обращал на это никакого внимания.

Один человек сообщил Нангаку: “Этот человек очень странный. Мы строим вокруг него хижину, а он даже не осведомился о том, что мы делаем”.

Нангаку сказал:

- Я его знаю. Даже когда он еще не был просветленным, он был очень странным. А теперь, когда он стал просветленным, он самый странный из людей. Но закончите работу; не беспокойтесь о нем, не бойтесь его. Он очень мягкий сердцем человек, только голова у него твердая, как камень.

Он прав. Если вы действительно живы, даже маленькая хижина с окошком постоянно дает вам рассвет, закат, луну и целое небо, полное звезд, прекрасные сосны, - аромат сосен наполняет хижину. Кому нужны дворцы?

Он говорит, что человек сознания, где бы он ни был, живет во дворце. Его дворец - все это небо. Его фундамент абсолютно прочен, его центр абсолютно прочен. И неважно, где он находится. Где бы он ни был, он - император. Где бы он ни был, он живет во дворце.

“Когда я укрываюсь старым одеялом, все устанавливается. Нет ни солнца, ни луны, ни неба, ни звезд - все просто исчезает, мира больше нет. В то мгновение, когда я укрываюсь старым лоскутным одеялом, все устанавливается. Тогда я ничего не понимаю”.

В этом красота дзенского мастера. Он может принять свое невежество. Он может принять: “Я ничего не знаю”.

Из этого не-знания возникает безмерная мудрость.

Из этого невежества возникает невинность.

Из этого не-знания, из этой темноты не-знания приходит свежий рассвет. Это не-знание - не не-знание посредственного человека. Это не-знание - за пределами ума.

Ум может быть знающим, ум может быть не-знающим, - это возможности ума. Но за пределами ума можно только сказать: “Я есть”. Или, может быть, даже “я” не нужно, может быть, “есть” тоже не нужно, есть лишь существование.