Моя практика (СИ)

Передо мной на бежевой шкуре лежали камешки и старая потемневшая фигурка оленя, грубо вырезанная ножом будто впопыхах, так как на ней было много царапин, куда забилась грязь. Справа от шамана лежал небольшой кривой деревянный посох, обвязанный лентами разных цветов и материалов.

Подобные фигурки духов стояли на скамейках по всему периметру вигвама. Медведи, волки, лисы, олени, зайцы.

Слева от меня у стены расположилась связка веток. Какие-то из них выпустили почки и листья.

Шаман протянул ко мне руку и вручил фигурку оленя. Я взял ее и посмотрел на шамана. Он все еще не смотрел в глаза.

Я понял, что должен вертеть оленя в руках, пока длится наша беседа. Шаман спросил мое имя, и мы начали разговор. Поначалу он вел диалог осторожно, будто прощупывал, изучал, но затем стал говорить больше, и в конце концов, мне оставалось только слушать. Он рассказывал о жизни, о том, как редко к нему заходят люди. Я заметил у него интерес к мирской жизни, ему были любопытны некоторые детали современного быта, он считал его забавным, все эти гаджеты и приборы, которые саамы не принимают, так как это наносит вред окружающей среде. Но он будто стыдился задавать вопросы и криво улыбался и похихикивал, когда я раскрывал тайну очередной детали нынешнего уклада жизни.

На какой-то момент мне показалось, что он перестал меня слушать, так как шаман закрыл глаза и начал незаметно покачиваться вперед-назад. Я читал, что саамы достигли совершенства в состоянии, которое близко клинической смерти - камлание. Но перед тем, как погрузиться в него, шаман должен был танцевать и затем, внезапмно потеряв силы, упасть замертво.

"Нет, это не камлание", - подумал я, и шаман открыл глаза.

На этот раз он посмотрел на меня. Прямо в глаза. У меня на мгновение закружилась голова. Возможно, закрыв глаза, он спрятал на время часть своей души и полной силы, потому и смог посмотреть на меня открыто. А возможно, голова закружилась от специфического сладковатого запаха, исходящего от свечей, которые, как оказалось, тоже были сделаны вручную с использованием местных трав.

Спустя минуту непрерывного взгляда шаман взял в руки посох с разными лентами и отдал мне со словами.

- Обменяемся силой. Ты завяжешь на моем посохе свою ленту, а я подарю тебе что-то мое.

Я знал, что это невообразимая удача - обменяться таким образом энергиями, и она выпадает не каждому. Это настоящая честь.

У меня не было лент, потому я пожертвовал один из амулетов гау, который изготовил сам. Шаман оценил щедрый подарок и из пол своего костюма выдернул красную потрепанную ленточку. Он попросил оленя, которого я все еще теребил в руках, назад, и завязал ленту на одной из ножек. Затем вернул оленя мне.

- Ты можешь его забрать.

Что он понял про меня, пока завязывал ленту на ноге фигурки, для меня осталось загадкой, но после того как я взял оленя обратно, шаман вновь перестал на меня смотреть и погрузился в собственные мысли. Я попрощался, поклонился, и знакомый юноша, который уже появился на входе, хотя его никто не звал, вывел меня из дома.

Зуб вампира

Несколько лет назад мне достался артефакт, имеющий огромную магическую силу – зуб вампира. Да, вы не ослышались. Вампиры действительно существовали и существуют, но не в привычном нам смысле, который успели вложить создатели фильмов о современных подростках-кровососах. Есть поверье, что вампирами считались больные холерой, хотя это естественно подтвердить не удалось. Странные захоронения вампиров, которые похоронены особым образом, можно встретить в Венгрии, Болгарии и, конечно, Румынии, где я недавно побывал. Магическая атмосфера, которая сопровождала меня на протяжении всего путешествия, заставила вспомнить одну историю – историю зуба вампира, который теперь лежит передо мной. Впрочем, название не передает настоящую природу артефакта.

Эта история произошла в прошлую поездку в Румынию. Так случилось, что я познакомился с цыганами. Вот уж поистине наделенные мощной энергетикой люди. К сожалению, сейчас редко встретишь настоящих цыган, которые сохранили свои обычаи и знания, а войны и постоянные гонения заметно их потрепали, лишив практически всех средств к нормальному существованию, но та семья, с которой судьба свела меня, до сих пор живет в достатке. Сначала я познакомился с Тсерой – женой барона и гадалкой, а также по-настоящему красивой женщиной с черными длинными волосами и пухлыми губами. Несмотря на преклонный возраст, она все еще сохранила шарм и обаяние. Она так и не выдала мне ни одного магического секрета, считая, что все должно оставаться внутри цыганской семьи, но будучи обладательницей мягкого мелодичного голоса, отказ никогда не звучал обидно, да и не воспринимался как отказ. К тому же она великолепно поет.

Приспособившись к современному миру, семья Тсеры давно осела в Румынии. У них собственный дом на окраине, который они построили и украсили по своему вкусу. У постороннего человека, который бы получил разрешение зайти, разбежались бы глаза при виде побрякушек, которые, кажется, совсем друг с другом не сочетаются. Но пока находишься среди всей этой накопленной с точки зрения цыган роскоши, постепенно привыкаешь и думаешь, что другое убранство представить уже нельзя. Ковры, индийские слоники разных размеров, прочие статуэтки животных в позолоте и серебре, и даже фарфоровые девушки в кимоно, украшающие полки, шкафы, комоды по всему дому. Разные атрибуты цыганской жизни и магии. Особенно меня заинтересовали карты таро. Тсера всегда использовала только одну, уже довольно потрепанную, колоду, но всегда имела слабость к новым картам. Она покупала необычные колоды по всему миру, либо ей привозили их в подарок. Вот и я в тот раз приехал к Тсере с новой колодой, которую приобрел специально для нее. Мой подарок понравился, но я по-прежнему не стал поверенным в магическом деле. Тем не менее, Тсера рассказала историю, которую я тщательнейшим образом законспектировал.

Когда Тсера еще кочевала по городам со своим народом, девушка по имени Анелка из ее табора, которая хорошо шила и рукодельничала, влюбилась в юношу Бахти. Бахти всегда отличался веселым нравом и вызывал интерес у девушек, он умел развлечь, хорошо пел, играл на гитаре, а также перенял от своего отца умение создавать украшения. Несмотря на молодость, Бахти не был легкомысленным и знал, что влюбится раз и навсегда. Судьбе было угодно, чтобы он влюбился в Анелку.

- Берегись, ты ведь знаешь, что над ним нависло проклятье, - шептали Анелке подружки, но она лишь отмахивалась.

Бахти был седьмым сыном в семье, а по поверью это означало только одно – он мог стать вампиром. Редкое, но жуткое совпадение, которое ставило под угрозу всех членов табора, ведь вампир, возродившийся в мертвом теле, прежде всего уничтожал родню.

- Уходи от нас, пока не поздно, - задирались к Бахти сверстники, не привыкшие по молодости выбирать слова. – Ты всех нас погубишь.

При рождении Тсера провела обряд над Бахти, который должен был защитить его от кровавой богини Кали, но страх в таборе все равно остался. В конце концов, семья Бахти попросила Тсеру провести еще один обряд, иначе свадьба с Анелкой могла не состояться, юношу бы изгнали в страхе за будущее.

Никто не возражал, и молодого цыгана отдали гадалке. Она провела его к себе и взяла в руки черную закопченную толстую чашу, в которой смешивала различные ингредиенты для окуривания. Тсера ничего не говорила, только приказала Бахти сесть на ковер и закрыть глаза. Через несколько минут он услышал пряный запах, которым наполнился шатер. Закружилась голова, но сознание будто за ниточки поддерживал настойчивый шепот Тсеры, которая ходила вокруг, заключая юношу в узы защитного дыма.

После ритуала Бахти уснул мертвым сном. Тсера вышла к своему народу и сказала, что даровала юноше силу, с помощью которой он сможет контролировать свои способности и возможные изменения. Он не станет бесконтрольным монстром, по зову крови истребляющий все живое, а сможет подчинить себе внутреннего зверя, если тот вдруг проявится.