Духовный мир

В ночь с 25 на 26 декабря, передает Отвагин, в сонном видении видел он стоящих у изголовья его святит. Николая чудотворца, а поправее Царицу небесную, пресвятую Богородицу. Святитель сказал ему: «потрудись и помолись у меня, тебе Господь дарует исцеление». – Царица небесная, стоявшая тут же у изголовья больного, сказала ему то же самое. Когда он, Отвагин, проснулся, то стал чувствовать силу в невладевших членах, и правую руку он донес, до своей головы, чего прежде совершенно не мог делать и крестное знамение изображал левой рукой. Придя 20 числа к ранней литургии, он мог уже свободно осенять себя крестным знамением правой рукой. Теперь он уже чувствует себя совершенно исцеленным и пожелал окончить дни своей жизни в Бабаевском монастыре. («Церк. Вед.», изд. при Св. Синоде, 1889 г., № 11).

16. В «Русск. Паломнике» рассказан следующий случай необычайной помощи святителя Николая. Полковница Ранцова имела постоянное местожительство на Волге, в десяти верстах от посада Рубовки. Занималась она сельским хозяйством и все, что получала от своего имения, употребляла на пользу ближних, в чем и находила единственное удовольствие в жизни; ее знали все окрестные жители и почитали, как благочестивую и добродетельную женщину.

В одну из тяжелых зим, рассказывала она, я получила с нарочным письмо от своей матери, которая, извещая о болезни отца, просила меня поспешить к ним приездом. Недолго думая, я в тот же день отправилась в путь. Переезд с Волги на речку Иловлу, где жили мои родители, простирался на шестьдесят вер. степью, но на половине пути есть село Иваново, в котором я намерена была заночевать, чтобы на другой день пораньше приехать к своим. При выезде моем со двора в путь погода была неблагоприятная, – шла мокрая метелица, а когда мы выбрались в степь, к вечеру того дня подул холодный западный ветер, и к ужасу моему в ночь закурила страшная снежная вьюга, так что в двух – трех шагах не видно было ничего. Сильный холодный ветер не давал ходу лошадям. Хотя я сама была защищена от непогоды, но несчастный кучер мой боролся с ней открыто и выбивался уже из сил. Нас захватила ночь в степи, а села не видно.

– Что, не видать ли Ивановки? – спрашивала я кучера сквозь маленькое окошечко возка, желая но возможности развлекать его.

– Нет, барыня, ничего не видно; глаза мне залепило вьюгой, да и сам я зябну!…

– Что ж мы будем делать, Иван? – спросила снова я кучера.

– Не знаю, – отвечал он нерешительно. – Не пойти ли поискать дорогу? – сказал он, помолчав немного.

– Да разве мы сбылись с дороги?

– Кажись, что так.

С этим словом кучер соскочил с козел и пошел отыскивать дорогу.

Оставшись одна, я поручила себя великому угоднику Божию святителю Николаю, образ которого имела на груди, и стала внутренне молиться ему. Спустя немного времени, кучер мой с трудом возвратился к возку и радостно объявил мне, что завидел вдалеке огонь.

– Держи же и не теряй его, – это, верно, Ивановка.

– В правой стороне от нас огонь, а мы сбились далеко влево; вишь теперь выезжаем к красному кусту, а от него до села рукой подать.

Кучер, ободренный появлением внезапно огня, весело погнал усталых лошадей. Я поминутно предупреждала его, чтобы он, по возможности, не спускал глаз с путеводного огня. Наконец, он сообщил мне, что слышит лай собак, ясно свидетельствующий о приближении нашем к селению. Еще чрез несколько минут кучер положительно сказал, что подъезжаем к Ивановке.

– Барыня, – вскричал в восторге мой Иван, – ведь мы доехали. Слава Тебе, Господи! Да нас здесь верно ждали, – добавил он, делая крутой поворот.

Действительно, пред нами раскрыты были ворота, и два зажженных фонаря висели на высоких шестах. Мы благополучно въехали на довольно просторный двор; за нами затворил ворота дюжий парень, старший сын хозяйки дома.

Он подошел к возку с низким поклоном и громко проговорил: «Здравствуйте, барыня, – небось озябли; идите скорей в хату, а мама заждалась вас». И парень помог мне выйти из возка. На пороге встретила меня хозяйка дома, старуха лет шестидесяти, ласково приветствуя меня.

– Здорово, Фоминишна, – ждала ли ты гостей в такую пору?

– А когда б-с я не ждала тебя, моя кормилица, то не вывесила бы и фонарей, – говорила радушно старуха, кланяясь мне почти до земли. – Как тебя Господь Бог милует, – продолжала она, хлопотливо осматривая меня с головы до ног, – не обморозилась ли, моя болезная, дай-ка я тебя раздену. – Бабы, скорей самовар, озябла барыня, наша кормилица… Восторгам старухи не было бы конца, если б я не прервала ее моим вопросом.

– Как же, Фоминишна, ты сказала, что ждала меня, – почему же ты, моя голубушка, знала о моем приезде?

– Ах, моя кормилица, поди, нарочитый-то твой больше уже часу прошло, как прискакал под окно, разбудил нас и говорит под окном на улице: «прикажи-ка, Фоминишна, поскорей Сергею зажечь два больших фонаря и повесить повыше, чтобы виднее было, – барыня – мол сейчас будет», да и был таков, распорядился и ускакал. Я и говорю Сергею: поди-ка, поскорей сделай, как требуют, да узнай-ка, далеко ли барыня. Вот и ждем тебя, дорогая наша, уже давненько; я хотела было посылать к тебе навстречу Сергея, – ан глядь, и ты подъехала к воротам.

– Нет, дорогая моя старушенька, нарочного никакого от меня послано не было.

– А кто же это такой разбудил нас и говорил за окном?

Я открыла грудь мою и указала ей икону святителя Николая, сказав: верно, он, великий угодник Божий, путеводил мне, потому что я, видя неизбежную гибель в степи, молилась ему горячо.

Старуха пристально посмотрела на меня; невольный вздох вырвался на груди ее, и глаза заискрились слезою.

Я принесла благодарственную молитву Богу за чудесное избавление меня от угрожающей опасности в степи заступничеством скорого помощника и защитника от всех бед и напастей святителя Николая». (Русск. паломн.; см. «Кормчий» 1894 г., № 49-й).

6. Рассказы о чудотворениях от мощей и других останков святых.

1. Тело одного мертвеца, едва только коснулось костей св. пророка Елисея во гробе его, тотчас ожило – и мертвый возстал (4 Цар. XIII, 21; см. Сирах. XLVIII, 14-15). Об этом чудесном событии так рассуждает св. Кирилл иерусалимский: «он (Елисей), будучи в живых совершил чудо воскресения своею душою. Впрочем, чтоб не только были почитаемы души праведных, а верили бы, что и тела праведных имеют таковую силу: мертвый, упавший во гроб Елисеев, коснувшись мертвого тела пророка, ожил. Мертвое тело пророка совершило дело вместо души. Тогда как оно было мертво и лежало во гробе, даровало жизнь мертвецу; и даровавши жизнь, само по-прежнему осталось мертвым. Для чего? Для того, чтоб не приписано было дело сие одной душе, когда бы воскрес Елисей, а чтоб показать, что и тогда, как не находится в теле душа, заключается в теле святых некоторая чудодейственная сила, так как в продолжение многих лет обитала в оном праведная душа, которой оно было покорно» (св. Кирилла иерусалимского «Поучение огласительное» XVIII).

2. Самая милость пророка Илии, оставленная им Елисею при вознесении его на небо, разделила прикосновением своим воды Иордана, чтобы Елисею можно было перейти чрез него (4 Цар. XI, 14).

3. Даже платки и полотенца св. апостола Павла, возлагавшиеся на недужных и одержимых бесами, в отсутствие его, исцеляли болезни и прогоняли нечистых, духов (Деян. XIX, 12).

Из церковно-исторических рассказов о чудесах, бываемых при мощах св. угодников, весьма многие дают твердые основания в пользу почитания святых мощей. Замечательнейшия из этих повествований следующая:

4. Св. Василий Великий, в слове на мученика Маманта, говорит: «всем явственны чудеса, которыми св. мученик одним здравие дал, другим жизнь»; а в слове о св. мученице Иулитте рассказывает, что когда мощи ее святые были принесены на одно безводное место, то тотчас же вышел из земли источник сладкой воды, так что все обитатели того места назвали святую Иулитту своей кормилицей.