Сумма теологии. Том II

Возражение 6. Далее, каждый двигатель является либо природным, либо волящим. Но ни один из них не начинает двигать как-то иначе, если только этому не предшествует некое другое движение. Природа всегда движет одним и тем же способом; следовательно, прежде чем в природе двигателя или движимой вещи не произойдет некоторое изменение, результатом действия природного двигателя не может явиться движение, отличное от предшествующего. Да и воля продолжает подвигать к действию, к которому подвигала и ранее, если сама не претерпит изменения, хотя бы это было лишь некое условное изменение, по крайней мере, в смысле времени. Например, тот, кто выразил желание строить дом завтра, а не сегодня, ожидает чего-то, что случится завтра, а не сегодня; в крайнем случае, он [просто] ждет, когда закончится сегодня и наступит завтра; и это не может не быть изменением, поскольку время – мера движения. В итоге следует, что каждому новому движению предшествует другое движение, откуда получается то же заключение, что и [возражением] выше.

Возражение 7. Далее, то, что всегда и в начале, и в конце, не может ни начаться, ни завершиться, поскольку начало – это не конец, а конец – не начало. Но время всегда находится и в начале, и в конце, ибо нет никакого времени кроме «теперь», которое суть конец прошлого и начало будущего. Поэтому время не может начаться или завершиться, и, следовательно, таково же и движение, мерою которого выступает время.

Возражение 8. Далее, Бог предшествует миру или только в порядке природы, или также и в смысле продолжительности. Если только в порядке природы, то, коль скоро Бог вечен, вечен и мир. Если же Бог предшествует и в смысле продолжительности, то, коль скоро предшествование и следование в смысле продолжительности происходят во времени, из этого следует, что время существовало до мира, что невозможно.

Возражение 9. Далее, при наличии достаточной причины всегда наличествует и следствие, в противном случае имеет место причина несовершенная, которой для получения следствия требуется что-то еще. Но Бог, будучи конечной причиной в силу Своей благости, образующей причиной в силу Своей мудрости и действующей причиной в силу Своего могущества, как это явствует из сказанного выше (44, 2, 3,4), – достаточная причина мира. И так как Бог вечен, то вечен также и мир.

Возражение 10. Кроме того, вечное действие обусловливает и вечное следствие. Но действие Бога – это Его сущность, которая вечна. Поэтому вечен и мир.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» ( Ин. 17:5); и еще: «Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони» ( Прит 8:22).

Отвечаю: ничто не вечно – один только Бог. И доказать это утверждение вовсе не невозможно, ибо ранее уже было доказано, что воля Божия – это причина вещей (19, 4). Поэтому вещи необходимы настолько, насколько необходимо их желает Бог, ибо необходимость следствия зависит от необходимости причины [33]. Затем, как было показано выше (19, 3), в собственном смысле слова отнюдь не необходимо, чтобы Бог желал что-либо помимо Себя. Поэтому нет никакой необходимости в том, чтобы Бог желал вечности мира, но [напротив] мир существует потому, что этого пожелал Бог, и от самого своего начала мир зависит от воли Бога как от своей причины. Отсюда: вечность существования мира не необходима, а потому и не может быть аргументировано доказана.

Доводы же Аристотеля таковы, что они не очевидны, но [скорее] относительны и иллюстративны, ибо его целью было опровергнуть иных из древних, делавших о начале существования мира [самые] невозможные предположения. Это понятно по [следующим] трем соображениям.

Во-первых, потому что как в «Физике» [34], так и

Ό

Во-вторых, потому что везде, где он говорит на эту тему он ссылается на свидетельства древних, а это не доказательства, но только лишь – правдоподобные положения.

В-третьих, потому что он прямо заявляет, что есть такие диалектические проблемы, для доказательства которых мы не имеем доводов, «например, вечен ли мир» [36].

Ответ на возражение 1. Хотя и возможно, чтобы до своего [актуального] существования мир существовал [потенциально], но это его существование обусловливалось не той пассивной силой, каковой является материя, а активной силой Бога; и еще: подобно тому, как вещь называют абсолютно возможной не в связи с той или иной силой, но единственно по непротиворечивости принятой терминологии, так и возможным зачастую полагают то, что противоположно невозможному, о чем говорит и Философ [37].

Ответ на возражение 2. То, что имеет силу быть всегда, вследствие обладания этой силой не может иногда быть, а иногда – не быть; но прежде, чем оно обрело эту силу, его не было.

Те же обоснования, которые приводит Аристотель [38], не доказывают очевидным образом, что неуничтожимые вещи никогда не начали быть, но только лишь то, что они не начали быть согласно природному модусу посредством которого имеют свое начало вещи возникающие и уничтожающиеся.

Ответ на возражение 3. Аристотель доказывает извечность материи на основании того факта, что у нее нет того, из чего бы она могла возникнуть [39]; а то, что и небо не возникло – на основании того, что нет той его противоположности, из которой бы оно возникло [40]. Из этого многие заключают, что материя и небо (и особенно – последнее) не имели своего начала в смысле возникновения. Мы же, со своей стороны, говорим, что материя и небо были произведены в результате акта творения, о чем было сказано выше (44, 1).

Ответ на возражение 4. Понятие «пустота» означает не только «то, в чем ничего нет», но еще и способное содержать в себе тело пространство, в котором этого тела нет, что очевидно из рассуждений Аристотеля [41]. Мы же со своей стороны утверждаем, что прежде мира такого места или пространства не существовало.

Ответ на возражение 5. Первый двигатель был всегда и состояние его неизменно, тогда как первая движимая вещь была не всегда, ибо сперва ее не было, а после она начала быть. Но это случилось не вследствие изменения, а в результате творения, каковое, как было показано выше (45, 2), вовсе не изменение. Рассуждения же Аристотеля направлены [прежде всего] против тех, которые допускали существование вечных движущихся вещей, а не вечное движение, как это явствует из [приведенных Аристотелем] мнений Анаксагора и Эмпедокла [42]. А мы придерживаемся того мнения, что движение возникло вместе с движущимися вещами.

Ответ на возражение 6. Первый действователь суть действователь со свободной волей. И хотя Его воля, необходимая для созидания следствий, вечна, тем не менее Он не создает вечных следствий. Нет также и никакой необходимости в некоторых предшествующих изменениях, даже с точки зрения некоего предполагаемого времени. Ибо нам надлежит видеть разницу между частным действователем, который предполагает нечто и производит нечто, и универсальным действователем, который производит все. Частный действователь производит форму и предполагает материю, и потому необходимо, чтобы он помещал форму в надлежащей пропорции в соответствующую материю. Поэтому правильным будет сказать, что он помещает форму именно в эту вот, и никакую иную материю, ибо имеются разные виды материи. Но будет ошибкой сказать то же о Боге, Который производит форму и материю вместе; скорее, следует говорить, что Он производит материю, подобающую форме и цели. Далее, каким образом частный действователь предполагает материю, таким же точно он предполагает и время. Поэтому согласно представлению о непрерывности времени его следует описывать как действующего во времени «после», а не во времени «прежде». Но универсального действователя, производящего вместе вещь и время, неправильно описывать ни как действующего «теперь», не – «прежде» (согласно представлению о непрерывности времени), как если бы время предшествовало Его действию; но Его должно мыслить как дарующего время Своим следствиям в той мере, в какой и когда Он пожелал и насколько это подобает явлению Его силы. Ибо мир очевиднее направляется к постижению творящей силы божества, если он существует не всегда, нежели если он существует всегда, поскольку то, что существует не всегда, гораздо очевиднее имеет причину, чем то, что существует всегда.