Догматическое Богословие

2. Для укрепления сил душевных и телесных Бог заповедал Адаму «возделывать и хранить рай» (Быт. 2, 15). Это заповедь труда.

3. Быт. 2, 19. Бог привел к Адаму всех животных и смотрел, каким образом Адам наречет их. Это действие имело своей целью развитие самосознания и мыслительных способностей, дара слова, а также имело целью утвердить в человеке сознание царственного преимущества над всеми земными существами. По толкованию некоторых свв. отцов, это было также и соучастием в творческой деятельности Бога. Создав животных, Бог предоставляет человеку, Своему совершеннейшему творению, дать им имена, как бы завершить их сотворение.

4. Человеку было даровано особое древо жизни (Быт. 2, 9). В Пространном Катихизисе (гл. 1) говорится, что «питаясь плодами его (древа жизни), человек и телом был бы безболезнен, и бессмертен». Свщ. Писание конкретно не говорит, что это было за древо, но оно таинственным образом давало человеку жизнь. Посредством вкушения плодов с этого дерева осуществлялась полнота общения человека с Богом, иными словами осуществлялось причастие Божественной жизни. По толкованиям отцов Церкви, например, св. Иустина Мученика, свт. Григория Нисского и др., райское древо жизни являлось прообразом таинства Св. Евхаристии.

5. Запрет вкушать от древа познания добра и зла (Быт. 2, 17) — заповедь поста и послушания. Эта заповедь была необходима для укрепления воли и нравственного развития. Было необходимо утвердить человека в сознательном повиновении воли Божией, без чего и самое его совершенствование было невозможно. Эта заповедь имела целью испытание нравственной свободы с целью решительного утверждения ее в добре. Что такое древо познания добра и зла? И в христианской, и в иудейской экзегезе подчеркивается, что это древо не заключало в себе ничего магического, и названо так не потому, что имело какую-то особую силу сообщать знания о добре и зле, а потому, что через отношение к этому древу, первые люди опытно узнали различие между добром и злом, которое есть нарушение воли Божией. Запрещая вкушение от древа познания добра и зла, Бог предупреждает первых людей о смерти, которая постигнет человека в случае, если он нарушит заповедь послушания. Эта заповедь у некоторых отцов Церкви называется первым заветом между Богом и человеком, первым союзом или договором, где Бог и человек принимают на себя некоторые взаимные обязательства. Понимание этой заповеди как первого завета встречается у свт. Иоанна Златоуста, у блж. Августина и других отцов Церкви. Говоря древе познания добра и зла, блж. Феодорит (Толковании на книгу Бытия) отмечает, что «это обыкновенное растение, а названо таким образом только потому, что послужило орудием к познанию греха».

6. К попечению Божию о первозданном человеке следует отнести и непосредственное общение с Богом, которого человек был удостоен в раю. В Быт. 3, 8 говорится, что уже после падения Адам и Ева «услышали голос Господа Бога, ходящего в раю». Отсюда уместно заключить, что и до грехопадения Бог неоднократно являлся и удостаивал первых людей Своего общения, которое было необходимо для них.

В Прем. 1, 13 говорится, что человек не был создан смертным, что Бог смерти вообще не сотворил: «Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих». «Бог создал человека для нетления» (Прем. 2,23). Иными словами, человек не был ни необходимо смертен, ни необходимо бессмертен, но в зависимости от направленности своей свободной воли способен и к тому, и к другому. Цель человеческой жизни состояла в том, чтобы из состояния возможности не умереть возвыситься до состояния невозможности умереть. Иначе говоря, смертность для человека была не безусловна, а зависела от направления его свободной воли. Это обстоятельство имеет весьма важные догматические и антропологические последствия. Смерть, не будучи сотворена Богом, не является свойством человеческой природы, и, следовательно, для человека неестественна. Карфагенский собор своим 109 правилом постановил: «Аще кто речет, что Адам, первозданный человек, сотворен смертным, так что хотя бы и не согрешив умер бы телом, не в наказание за что-либо, а по необходимости естества, да будет анафема». Блж. Августин («О граде Божием», кн. 13, гл. 15) учит: «Как известно, христианам, держащимся истинно кафолической веры, смерть телесная постигла нас не по закону природы, потому что Бог не сотворил для человека смерти, но вследствие греха». В другом месте он же говорит, что «человек не умер бы, если бы не согрешил». Свт. Феофил Антиохийский так излагает («Послание к Автолику», кн. 2, гл. 27) учение об отношении смертности к человеческой природе: «Он (т. е. человек) сотворен по природе ни смертным, ни бессмертным. Ибо, если бы Бог сотворил его вначале бессмертным, то сделал бы его Богом. Если же наоборот, сотворил бы его смертным, то Сам оказался бы виновником его смерти. Итак, Он сотворил его способным и к тому, и к другому, чтобы, если устремится он к тому, что ведет к бессмертию, исполняя заповедь Божию, то получил бы от Него в награду за это бессмертие и сделался бы богом. Если же уклонится к делам смерти, не повинуясь Богу, то сам был бы виновником своей смерти, ибо Бог создал человека свободным и самовластным».

Если бы человек совершенно не различал до грехопадения добра и зла, то таким образом он был бы безответственен, как животные, и сам грех как преслушание воли Божией не мог быть ему вменен. До грехопадения человек стремился к добру, не колеблясь в выборе между добром и злом, но это не означает, что он пребывал в состоянии блаженного младенческого неведения. Свт. Иоанн Златоуст (Толкование на книгу Бытия) говорит: «Рассуди о свободе воли и преизбытке мудрости его (т. е. Адама) и не говори, будто он не знал, что добро и что зло». Прп. Макарий Египетский («Духовные беседы») отмечает: «Человек был владыкою всего, начиная от неба и до дольнего, умел различать страсти, чужд был демонам, чист от греха или от порока, Божиим был подобием». Таким образом, свв. отцы вовсе не считали, что человек до грехопадения не знал, что такое зло. Почему же, в таком случае, мы говорим о том, что зло было познано человеком посредством древа познания добра и зла? В еврейском тексте Библии употреблен глагол, который означает не теоретическое познание, а опытное приобщение. Действительно, личного опыта вхождения в зло у первозданного человека до грехопадения не было. Однако способность различать то, что приближает к Богу, и то, что удаляет от Него, что угодно Богу и что нет, эта способность у Адама до грехопадения была. Сам Бог научал первых людей различению добра и зла. В частности, перед сотворением жены Господь сказал: «Нехорошо быть человеку одному». Эти слова представляют собой глубокое определение того, что есть зло — одиночество, самоизоляция, замкнутость на самом себе, отсутствие общения.