Письма о смирении, самоукорении и терпении скорбей

Письмо 309

Поздравляю тебя с облечением в ангельский образ; а случившейся скорби я ни мало не удивляюсь; Бог испытует наше произволение о данных нами обетах: точно ли мы окажемся исполнителями в оных и стяжем ли в терпении души наша? — Ты возмалодушествовала, потому что полагала надежду исцеления на лекарства, а не на Бога, восставляющего от гробов. Смущение подействовало в противность лекарству: кто ж посмел это сделать без попущения Божия? Ты винишь в этом любезных сестер: но для меня все это так темно и не понятно, что не могу никак разгадать загадки сей. Кто, чем, по какому случаю причинил тебе это смущение? Ежели сказанное тебе о тебе ложно, то сие должно бы тебя утешить, а не оскорбить, зерцало совести твоей несть помрачено, то оно и есть тебе утешением; только должно сожалеть о тех, кои сшивают ложные сплетни; но о них должно молиться и прощать их, так как мы и сами имеем нужду в прощении наших прегрешений.18 декабря 1843 года.

Письмо 310

Пишешь, что мать игуменья читала тебе последнее мое письмо. Я там писал, чтоб ты не смущалась насчет О-ой, пусть что хотят, то говорят; ты должна иметь зеркалом свою совесть.

И мы должны принимать скорби не малодушествуя, но смиряя себя, что достойны не только сих, но и больших порицаний; и аще бы видали человецы тайные наши мысленные падения, то весь мир подвигнулся бы на нас; но милосердие Божие покрывает нас, ожидая нашего покаяния. Об отказе сестрам ты должна быть мирна, кольми паче, когда мать игуменья на сие соизволяет; довольно с тебя тех, кои тебя окружают и являются верными, и приемлют душевную пользу. Господь да сохранит тебя и покроет от всех сетей и козней вражьих, и дарует тебе силы душевные и телесные к прославлению имени Божия.1 апреля 1844 года.

Письмо 311

Письмо твое получил, в коем ты пишешь о свободе от сестер. Это зависит не от меня; никто не может привлечь нас, аще не Господь внушит; равно и взаимное расположение и пользу душевную, от сего происходящую, надобно предоставлять вере их и Богу, по оной действующему. Бывшие же и бывающие тебе от них потрясения и расстройство в здоровье не приписывай их вине, а своему устроению; а потому, представляя перед Господом свою немощь, проси даровать от оных свободу. Тут может быть и другое действие, могущее тебя расстраивать: их ропот на тебя и скорбь за оставление, и разные сплетни, — это также может тебя потрясать; но уж надобно вооружиться терпением, призвав в помощь смирение, и веровать, что все это попущением Божиим бывает, и не возможно сойти с этого креста; когда же будем принимать со смирением, укоряя себя, а не других, — то верно легче будет переносить. О сем многократно пишу и напоминаю; да и учение святых отцов на сем более основано.

Об Н. Г-не ты писала в самом случившемся между вами смущении: то тут нельзя иметь здравого рассуждения. Точно, я знаю ее немощь, но и то надобно представить, сколько она нудится против этого. Надобно переговорить обо всем в здравом и спокойном рассудке; я тебя ни к чему не нужу: не можешь с нею обществовать мирно, — скажи ей о сем, предложив свою немощь; она в состоянии иметь свой угол и содержание. Но дело-то не в том состоит, а в исправлении своей нравственности, которая бывает от отсечения своей воли и разума, от терпения и смирения.8 мая 1844 года.

Письмо 312

З. Т-не я написал довольно шероховато, чем, может быть, уныет дух ее, а ты и подкрепи; мы все люди, с немощами боремся, а паче с гордостью — с этим горбом, не допускающим пролезть сквозь тесный путь укоризн.

В происшествии с Н. А-ною сама должна научиться искусу, а паче всего искать мира и видеть, что разрушению оного причиною какая-нибудь одна из главных страстей: славолюбие, сластолюбие или сребролюбие. Не говорю это на твой счет, но вообще на всех, в числе коих первый есмь аз побеждаемый, кажется, едва ли не всеми сими страстями. И вы с Н. Г-ною (как ты пишешь) желаете положить начало во благом, но лукавый обычай препятствием бывает; а что оному причиною? Верно, какая-нибудь из оных страстей.

Еще я за нужное считаю тебе напомнить: поставь за правило сестрам не говорить с укоризною и пересудами ни о ком, а паче об игуменье; это я заметил и вижу, что от сего происходит возмущение: передавая друг другу пустые разговоры, доходят и до тех лиц, еще с прибавкою, и заражают немирством; а хотя бы и не дошло до них, но уже внутренний залог нерасположения отзывается в их сердцах; а лучше идти путем правым, стараться нудить себя — любить оскорбляющих и видеть всех лучшими себя. Св. Исаак в 21 слове полагает в том и чистоту сердца, когда видим всех святыми.2 октября 1844 года.

Письмо 313

На слова мои, касательно осторожности переговоров об игуменье, ты пишешь, что имеешь связь с такими людьми, кои ходят только из любопытства, и проч. Опыт тебя должен научить, где надобно сказать, а где и помолчать: будите мудри яко змия, и цели яко голубие(Мф.10:16); с мудростью змеиною совокупи голубиную чистоту нрава, — и ничто тебя не повредит. Поверь же мне, что не от одних слов, но и от внутреннего залога сердца бывает противное извещение другим, о ком оное имеем. Когда получше рассмотрим, то найдем себя виновными и других оправдаем; а хотя и не виновны ни в чем, то предоставим это Божиему промыслу, и сочтем тех людей, враждующих нам, орудием промысла, действующим к нашему спасению; истинно, они то только сделают нам, что Бог попустит. Когда же мы ищем избытия от сих скорбей обвинением других, то сим паче умножаем и отягощаем скорби наши. Прочти у св. Исаака в 51 слове статью "Якоже предаемии" и прочее, — познаешь истину и моих слов. И. М. 4 ноября 1844 года.

Письмо 314

Пишешь, что вход к тебе К-ы, по прошению ее, возложили на мою волю, как я рассужу. Это выходит, — бремя с своей головы возложила на чужую. Когда ж это было, чтоб я позволял тайно ходить к тебе или к кому-нибудь? Я всегда старался устраивать это с воли игуменьи. Сама ты знаешь, какой из сего может произойти вред: можно ли шило в мешке утаить? Теперь, хотя и идет на тебя это эхо, но твоя совесть покойна, — что ложно; а тогда уже ничем не можешь оправдаться, и все случаи за истину утвердятся. Ты могла бы сама решительно представить невозможность сего предприятия. Когда с воли матери игумении, и то за послушание, то можно понудить, для пользы ближних, по их вере; что нужно, Бог подаст разум и слово, и не будет больших смущений; а без того, с обеих сторон, нельзя избежать оного.

З. Т-на не описывала мне никаких между вами происшествий. Да я советую оставить сии дрязги с обеих сторон. Неугодна тебе и ей духовная связь и не приносит пользы; оставьте друг друга в покое; а ежели кто ищет вины, то сам на себя воздвигает брань злопомнения; а нам надобно нудить себя к исполнению заповеди Божией: любите враги ваша (Мф.5:44). Я ведь понимаю, что претензии ничтожны с обеих сторон: страсть самолюбия подает вход врагу смущать ничтожными словами или слухами. Все правы; от того и мира нет. Да подаст тебе Господь мир душевный и укрепит принимать пустые слухи великодушнее. Многогрешный И. М. 12 декабря 1844 года.

Письмо 315

За поздравление меня с праздником и новым годом благодарю тебя; и я тебя поздравляю уже с наступившим новым годом. Да укрепит и обновит Господь силы твои на служение Господу, и проженет вражьи козни, наносящие возмущения духовные и телесные: мир Божий да водворится в сердцах ваших и в жилищах ваших.

В письме твоем ты сваливаешь тягость со своей шеи, а на меня налагаешь. Я тебя не неволю, то нечего бы и ко мне относиться; а К-а пишет, что письмо мое ее убило; — в коем не только не было ничего убийственного, но было созидательное: ежели есть на это воля Божия, то с игуменского благословения ходила бы, а тайно я никак не соглашался. После сего я написал к игуменье, чтобы она занялась ею и успокоила ее смущение, отдавши на ее волю и не думая ни о ком, чтобы тут были какие происки: мне больше ничего не оставалось делать; а там ты имеешь свой разум; ежели тяготишься, можешь представить игумении свою немощь.