Уроки сектоведения. Часть 1.

“Принятие Учения обязывает и к принятию основ сотрудничества” {759}. “Существует лишь одна Иерархия Света, и, конечно, эта Иерархия и есть Транс-Гималайская Иерархия” {760} (Речь идет об иерархии тех, кого Блаватская именует проще — “Транс-Гималайские оккультисты” {761}). “Помните, якорь один, свет один. И когда протекает большая битва, тогда непростительно нарушать строй. Буду очень суров, ибо время не терпит”, — предупреждает Владыка Шамбалы в книге “Иерархия” (137). И хотя сам Владыка Шамбалы мало доступен, но он велит слушаться его земных наместников: “Гималайские Владыки так высоки в своем духовном достижении, что Они уже не могут принимать на себя бремени личного контакта с множествами. Это было бы непроизводительною затратою сил. Их задачи настолько планетарно-космичны, что Они могут уделять непосредственному водительству единицами человечества лишь известную часть своего времени и потому пользуются ближайшими доверенными для передачи Провозвестия” {762}. «Каждое водительство должно быть утверждено Высшим Иерархом и передается оно через Его доверенных. Этих доверенных Высшего Иерарха сейчас двое, все назначения, не санкционированные этими двумя доверенными, являются самозванством» {763}. «Лишь это Общество получает Учение из Высшего Источника через Н. К. и Е. И. Рерих. Все должны знать, что Щит Владыки может быть лишь там, где Его Доверенные, это оккультная аксиома» {764}. «Владыка передает всю власть Фуяме» {765} (Фуяма – оккультное имя Н.К. Рериха). «Наш помазанник Фуяма» {766}, «Наш Наместник Фуяма» {767}…

Стоп. Согласны ли рериховцы, что католическое восприятие римского папы как наместника Христа на земле есть религиозный догмат, религиозное верование и признак именно религиозного структурирования католического сообщества? Но отчего же, копируя ватиканскую религиозную структуру, рериховцы при этом уверяют, что их-то продукт является чисто светским?

Ладно, продолжим выписки тех категорических требований, что Рерихи предъявляют своей пастве: «Как же человечество думает приблизиться к высшему без признания земных Наместников Иерархии?” {768}. «Благодаря Иерархии мы стали провидцами и знаем, где и в чем спасение» {769}. «Когда посягают на имя Фуямы, то непристойно называться духовными искателями, пристойно только одно наименование – Черной Ложи. Враги ваши есть враги Наши, да, да, да!» {770}. «Помните, что все держится только именем Вашего Гуру. Вся Высшая Иерархия передала ему конец каната, за который должны держаться сотрудники, если желают быть спасены» {771}. «Мы должны держать имя Рериха выше высшего» [206]. «Галахад [Уоллес] должен понять, что не встречал большего духа и не встретит, нежели Амос [207]… Унизив имя, он унизил Самое Высокое… Он должен нести имя Посла выше высшего – таков ему Приказ… Пусть запомнит твердо, что все спасение страны и его собственное благосостояние придет лишь через Амоса… Галахад должен понять это и по-земному, и оккультно” {772}.

Было бы неверно только человеческим тщеславием объяснить тот собственный культ, что насаждали Рерихи. У них были именно религиозные мотивы к тому, чтобы всячески подчеркивать свою уникальность. Ибо главное дело своей жизни Рерихи видели в пропаганде того “учения”, что именно им диктовал некий дух по имени “Махатма Мория”, он же - “Владыка М.” [208], он же – «архангел Михаил». Для самих Рерихов книги “Агни Йоги” важнее их собственных картин: «Друзья придут лишь через Учение» {773}.

Оказавшись во главе иерархически структурированного кружка, Рерихи начали переоценивать многое из того, что критиковали в христианстве. Иезуитский принцип безоговорочного послушания, прежде сружадвшийся ею, теперь вызывает у нее одобрение.

Также и практика исповеди прежде вызывала у Е. Рерих лишь возмущение, но в своей собственной общине Елена Ивановна не прочь ее возродить: «Исповеди возникли из потребности души излить все накопившиеся в ней энергии, задерживающие ее восхождение. Пусть лучше изливают их перед руководителем, нежели на стороне» {774}.

Правда, есть определенная трудность в том, чтобы «исповедоваться» перед руководительницей, которая по ходу дела копит на тебя компромат и при случае грозит пустить его в дело – «В моих письмах имеется достаточно порочащего материала на всех сотрудников» {775}. Чтобы сделать свой кружок более управляемым, Рерих собирает компромат на своих сотрудников – находя его не только в их собственных сообщениях. «Многие затрудняются при освещении положения дел провести границу между долгом и доносом. Конечно, все зависит от внутреннего побуждения. Но каждая осведомленность так нужна на земном плане. Нужно знание точных фактов и подробностей. Потому мы так ценим каждое осведомление» {776} (речь идет об осведомлении Рерих о событиях в жизни членов рериховского общества).

Из знакомства с рериховскими текстами новосибирский философ О. С. Соина вынесла впечатление, что, “как это ни парадоксально, но именно для этого учения, пожалуй, более чем какое бы то ни было другое вещавшего о необыкновенной возвышенности приемов своей духовной пропаганды, исключительно характерна душная, подлинно сектантская атмосфера моральной принудительности к единому нормативно-обязательному типу поведения в общине: жесточайшая селекция людей на темных и светлых, больных и здоровых (т.е. в сущности по принципу разделяющих или не разделяющих учение) и наконец, декларирование всеобщего и абсолютного контроля за духовным миром прозелитов весьма различными способами - от утонченнейшего психоэнергетического воздействия на их сознание до самого что ни на есть вульгарного эмпирического слежения. Последний момент духовного влияния теософов на самосознание человека особенно интересен и в психологическом, и в моральном отношениях. Управление людьми с помощью психотехники составляет, быть может, самую радикальную задачу этого мистического учения, декларируемую ее авторами с фанатизмом, явно достойным лучшего применения" {777}.

Это лишь критикуя христианство, теософы обличают монашеский идеал. “Монастыри – как антитеза жизни» {778}; «Много погрешили религии, и особенно христианская умалением брака и унижением женщины, своим презрением к любви и провозглашением обета безбрачия или монашества – этого духовного оскопления. Это страшное изуверство сказалось тяжкими последствиями» {779}… Между прочим, этим «страшным изуверством» «погрешили» и чтимые Рерихами преп. Сергий Радонежский (монах), и св. Иоанн Кронштадтский (чья жена жаловалась в Синод на то, что ее супруг воздерживается от супружеских отношений)…

Но когда речь идет об аскетизме, вырастающем на нехристианской почве, то тут суждения Елены Ивановны уже совсем другие: «Для лиц, посвятивших себя практическому оккультизму, воздержание необходимо» {780}. «Половая жизнь должна уявиться на полном замирании» {781}. «Надо основать монастырь Единой Религии» {782}.