Мудрость песков. Беседы о суфизме

Отсюда моя настойчивость по поводу медитации, поскольку, если вы не будете глубокими в медитации, вы не сможете понять меня и вы не сможете пойти со мной.

Есть люди — в особенности индийцы, — которые приходят сюда и говорят: «Достаточно сатсанги. Мы просто хотим быть в вашем присутствии. Зачем нам медитировать?» Они не понимают. Они не могут быть в моём присутствии, поскольку они ещё не присутствуют вовсе! Они не являются моджудами. Просто сидеть рядом со мной — это не настоящая сатсанга, поскольку, сидя рядом со мной, вы можете думать о тысяче и одной вещи. Вы можете быть физически здесь, а психологически совсем не здесь. Вы можете быть где угодно в мире. Вы можете быть на какой-нибудь другой планете. Это не сатсанга.

Если вы присутствуете здесь — не только физически, но и психологически, — если ваше целостное присутствие окружает меня, если вы на самом деле находитесь здесь в данный момент, подсоединённые, подключённые, то только тогда это сатсанга. Но для того, чтобы это произошло, вы должны пройти через медитацию. А люди ленивы: они хотели бы любить Бога как подарок, без того, чтобы даже попытаться стать достойными его.

Он сказал, что должен уйти.

Это то, что всегда говорят о медитирующем. Запомните это, это будут говорить и о вас. Должно быть, так уже говорили. Они говорили: «Бедный Моджуд! Он сошёл с ума!», — поскольку каждый в мире думает, что он нормальный. Они не могут представить, зачем кто-то должен медитировать. Для чего? Они постоянно продолжают спрашивать медитирующего, молящегося: «Зачем? Что ты получаешь от этого? Для чего? Почему ты напрасно тратишь своё время, сидя в тишине и созерцая свой пуп? Не трать время понапрасну! Время — деньги! Ты можешь делать многие вещи. Ты можешь иметь больше, ты можешь обладать большим. Не трать время понапрасну! Прошедшее время не восстанавливается. И что ты делаешь, сидя в тишине с закрытыми глазами? Открой свои глаза и конкурируй в мире. Этот мир — арена борьбы за выживание; тот, кто сидит в тишине и медитирует, будет потерян. Единственный путь приобрести что-то — это бороться, быть агрессивным! Не будь пассивным».

Запомните, имеются два способа жизни: способ действия и способ недействия. Способ действия полагается на действие, способ недействия полагается на восприимчивость. Медитация — это способ недействия, то, что китайцы называют «вей-ву-вей», действие без действия, делание без делания чего-либо совсем. Медитация — это способ бездействия, и мир полон людей, которые живут только одним способом, способом действия. А человек, живущий способом действия, не может понять, что происходит в человеке, вошедшем в способ недействия.

Сейчас Моджуд входит в способ недействия. Это революция. Это санньяса. Он видел мир, он действовал многими способами, он сделал многое, и теперь он знает, что, если он продолжит делать эти вещи, он окончит инспектором палаты мер и весов. Это не является более оправданием для него. Он хочет видеть, он хочет быть, он хочет знать то, что существует. До того, как смерть свалит его, он хочет знать что-то о бессмертии. Он рискует.

Люди не могут не думать: «Бедный Моджуд! Он сошёл с ума!»

Так и случается. Если вы становитесь санньясином, то несколько дней люди будут думать, что вы сошли с ума, а затем они забудут о вас. У них есть тысяча и одна вещь, о которой надо подумать, они не могут продолжать думать о вас. Они полагают, что так оно и есть, что вы сошли с ума. Итак, вы сумасшедший: какой теперь смысл думать об этом снова и снова? Если вы отрекаетесь от жизни, если вы убегаете, если вы начинаете двигаться в способ недействия, то в течение нескольких дней они будут думать о вас, а затем всё исчезнет, поскольку всегда имеется слишком много кандидатов на ваше место. Когда вы умрёте, немедленно ваше место будет заполнено. Всё, что вы имеете в этом мире, вы имеете за счёт других. Они как раз ждут вашей смерти. Вы умираете — ваш дом будет занят кем-нибудь ещё, ваш пост будет занят кем-нибудь ещё, ваш банковский счёт будет на чьё-то другое имя. Они как раз ждут. На самом деле они даже беспокоятся: «Почему вы остаетесь так долго? Почему вы не уходите?» Каждый здесь заинтересован в смерти кого-то другого, поскольку жизнь — это такое смертельное соревнование. Это убийственное соревнование!

Итак, вскоре все они забыли о нём.

Это слова огромного значения.

Это то, что я всё время говорю вам. Многим было сказано, но лишь немногие услышали. Многие были званы, но лишь немногие пришли.

Сейчас совсем необъяснимо приходит этот бедный Моджуд и Кхидр просто говорит: «Порви свои одежды и бросься в поток».

Как раз несколько дней тому назад красивая женщина, Шарда, стала санньясином. На следующий день она написала письмо: «Это было быстро и эффективно», — что она не была готова стать санньясином, что я соблазнил её в санньясу. Естественно, позже она должна почувствовать, что она была соблазнена в это. Она не пришла с осознанным желанием. Было бессознательное желание, в противном случае я не подтолкнул бы её. Но позже она должна подумать: «Что произошло?», — она стала санньясином. И она знает многое о мире, она является экспертом по денежному обращению, поэтому естественно, что она обращена в мир. Она должна была подумать, как это быстро и эффективно, что у неё не было даже желания стать санньясином, а теперь она санньясин. Но она также и разумна: вскоре она поняла, что это был не я, кто подтолкнул её в санньясу. Я был просто зеркалом для её внутреннего советчика. Это то, что я продолжаю делать. Учитель вовне — это не что иное, как отражение Кхидра.

Вам не понятен ваш собственный внутренний советчик, следовательно необходим внешний Учитель. И вам не понятен ваш собственный внутренний советчик, потому что вы не знаете его языка. Вы совершенно не знакомы с этими словами, этими символами, этими метафорами, этими шепотами, этими звуками. Вы совершенно незнакомы с тем, как внутренний советчик проводит вам свои сообщения. Внешний Учитель — это экран, на который вы проецируете своего Кхидра. И внешний Учитель помогает вам понять вашего внутреннего Учителя. Когда вы совершенно поняли внутреннего учителя, тогда внешний Учитель говорит: «Если вы встретите меня на пути, убейте меня».

Сейчас Кхидр говорит ему это, даже не вводя его в то, что последует за этим, даже не приводя мотивов того, что последует за этим, мотивов того, почему, почему он должен порвать свои одежды и броситься в поток? Почему?

Здесь нет «почему». Если вы любите Учителя, нет никаких «почему». Только тогда вы с Учителем.

И не только это, он сказал ещё:

Здесь тоже нет никакой гарантии.

Учитель всегда говорит на этом языке, языке возможного, поскольку, если Учитель говорит, что это гарантировано, то вам не нужно будет доверие. Тогда гарантия будет играть роль доверия. Вы будете доверять гарантии, вы не будете доверять таинственной жизни и её таинственным процессам. Учитель всегда говорит: «Может быть».