Золотая ветвь

Гипотезу, согласно которой Царь Леса — во всяком случае в позднейшую эпоху — выступал в роли бога дуба Юпитера, подтверждает анализ образа Дианы, его божественной спутницы. Две линии аргументации сходятся в доказательстве того, что Диана была богиней лесов вообще, а в Неми была богиней дуба в частности. Во-первых, она носила титул Весты и заботилась о вечном огне, который, согласно нашему предположению, растапливался древесиной дуба. Но богиня огня и богиня топлива, с помощью которого его поддерживают, — вещи довольно близкие: примитивное мышление, возможно, вообще не проводило четкой разграничительной линии между пламенем и тем, что в нем горит. Во-вторых, немийская нимфа Эгерия является не более как двойником Дианы, а относительно Эгерии нам положительно известно, что она была нимфой дуба, дриадой. Обиталищем этой богини были покрытые лесом горы всей Италии. Так, гора Алгид, ответвление Альбанских гор, была в древности покрыта дремучими дубравами, как вечнозелеными, так и опадающими. На этих холодных горах зимой долго лежал снег, и считалось, что эти угрюмые дубовые леса были любимым убежищем Дианы, равно как и разбойников в новое время. На длинном крутом горном кряже Апеннин, с которого открывается вид на Кампанскую долину, гора Тифата за городом Капуей в старину точно так же была покрыта вечнозелеными дубами, среди которых возвышался храм Дианы. Здесь Сулла благодарил богиню за победу над сторонниками Мария в прилежащей долине: свою благодарность он выразил в надписях, которые долгое время можно было видеть в храме. Таким образом, мы пришли к общему заключению: Царь Леса в Неми олицетворял бога дуба Юпитера и в священной роще сочетался браком с богиней дуба Дианой. Эхо этого мистического союза докатилось до нас в преданий о любви Нумы и Эгерии, местом свиданий которых, по некоторым сведениям, были эти священные леса.

На эту теорию можно, конечно, возразить, что божественной супругой Юпитера была не Диана, а Юнона и что, если Дина вообще имела спутника, то звался он не Юпитером, а Дианусом или Янусом (последнее слово является искаженной формой слова Дианус). Все это так. Но это возражение можно парировать указанием на то, что Юпитер и Юнона, с одной стороны, и Дианус и Диана, или Янус и Яна, — с другой, являются всего лишь двойниками, выполняющими сходные по сути и по происхождению функции. Все четыре имени происходят от арийского корня ди, значащего „яркий“; тот же корень встречается в обозначении соответствующих греческих божеств: Зевса и его древней спутницы Дионы. Юнона и Диана были богинями плодородия и деторождения и раньше или позже отождествлялись с луной. Относительно же истинной природы и назначения Януса в затруднении пребывали сами древние, и не наше дело самонадеянно решать те вопросы, в которых колебались даже они. Варрон приводит мнение, согласно которому Янус был небесным богом. Оно подтверждается не только этимологической тождественностью его имени с именем небесного бога Юпитера, но и отношениями, в которых он находился с двумя подругами Юпитера — Юноной и Ютурной. Присвоенный Янусу эпитет Юнонийский указывает на брак между этими двумя божествами. Согласно другому сообщению, Янус был мужем водной нимфы Ютурны, в которую, по некоторым сведениям, был влюблен Юпитер. Кроме того, постоянной формой обращения к Янусу и к Юпитеру было слово „отец“. Его отождествлял с Юпитером не только образованный святой Августин но и благочестивые язычники, посвящавшие подношения Юпитеру-Дианусу. Следы его отношения к дубу можно обнаружить в дубовых лесах Яникула, холма на правом берегу Тибра где в отдаленнейшую эпоху италийской истории, по преданию, царствовал Янус.

В случае правильности нашей гипотезы одна и та же божественная пара была известна у греков и италийцев под именами Зевса и Дионы, Юпитера и Юноны, или Диануса (Януса) и Дианы (Яны). Имена этих божеств в основе своей тождественны хотя и меняются по форме в зависимости от диалекта племени, которое им поклонялось. Когда в глубокой древности народы жили в непосредственной близости друг от друга, божества эти различались разве что по названию. Но постепенное рассеивание племен с их последующей изоляцией друг от друга благоприятствовало развитию различного понимания богов, которых они принесли со своей бывшей родины, и их культа, так что со временем противоречия между мифом и ритуалом стали возрастать и превратили номинальное различие между богами в реальное. А когда с постепенным прогрессом культуры длительный период варварства и изоляции стал клониться к закату и растущая политическая мощь одной общины стала стягивать более слабых соседей в единую нацию, вместе со своими диалектами народы внесли в пантеон и своих богов. При этом могло получиться так, что те же самые древние божества настолько изменились под воздействием диалектных и религиозных различий, что их первоначальная идентичность, вероятно, уже не просматривалась, и они заняли свои места в национальном пантеоне в качестве независимых божеств.

Как следствие окончательного слияния родственных племен, которые долгое время жили раздельно, это удвоение богов объясняет появление в римской религии Януса рядом с Юпитером, а Дианы, или Яны, рядом с Юноной. Это по крайней мере более вероятная теория, чем та, которая находит благосклонный прием у некоторых современных ученых; согласно ей, Янус изначально был не более как богом дверных проемов. Крайне маловероятно, чтобы бог такого ранга и значения — которого римляне почитали как бога богов и отца народа — начал свою жизнь в качестве скромного, хоть и почтенного привратника. Столь триумфальный конец как-то не вяжется со столь заурядным началом. Более вероятно, что дверной (janua) бог получил свое наименование от бога Януса. Такое мнение подкрепляет анализ слова janua. Обычное обозначение дверей — одно и то же во всех языках арийских народов от Индии до Ирландии: dur на санскрите, thura на греческом языке, Tür на немецком, door на английском, dorus на древнеирландском и foris на латыни. Но кроме обычного слова „дверь“, которое латиняне разделяли со своими арийскими собратьями, у них было слово janua, которое не имеет аналога в индоевропейских языках. Слово это является прилагательным от существительного Янус. Думается, обычным делом было ставить статую или символ Януса рядом с главной дверью дома, чтобы вход в него находился под покровительством великого бога. Охраняемая таким образом дверь могла быть известна как janua foris, то есть „дверь Януса“, а со временем это словосочетание могло сократиться до janua (слово же foris подразумевалось). А отсюда легко перейти к обозначению словом janua двери вообще, охранялась она Янусом или нет.

С помощью этой догадки — если признать за ней долю истины — очень просто объясняется происхождение двойного лика Януса, предмета, на который специалисты по мифологии потратили столько остроумия. Когда устанавливать статую Януса для охраны входа в дома и города стало обычаем, люди могли счесть необходимым заставить бога-часового смотреть одновременно в обе стороны (вперед и назад), чтобы ничто не ускользнуло от его зоркого взгляда. Ведь если бы божественный страж все время смотрел в одну сторону, легко вообразить, сколько злодеяний могло быть безнаказанно совершено за его спиной. Такое истолкование двуликого Януса подтверждается существованием двуглавого идола, которого „лесные негры“ Суринама как часового устанавливают при входе в деревню. Этот идол представляет собой деревянный чурбан с грубо высеченными с двух сторон человеческими головами. Стоит он у ворот, состоящих из двух вертикальных столбов и поперечной балки. Рядом с идолом обычно лежит тряпка белого цвета, чтобы сюда не приблизился злой дух, а иногда и палка в качестве оружия, С поперечной балки, кроме того, свешивается небольшое полено; оно предназначено упасть на голову всякого злого духа, который попытается проникнуть за ворота. Этот двуликий фетиш, выставляемый у ворот негритянских деревень в Суринаме, очень напоминает изображения двуликого Януса, который с палкой в одной руке и с ключом в другой стоял на страже ворот и дверей в Риме. Несомненно, что смотрящие в обоих направлениях лики имеют в том и в другом случае сходное объяснение: они символизируют бдительность бога-хранителя, который не спускает глаз с враждебных духов впереди и сзади и готов в миг оглушить их ударом дубины. Это дает нам возможность обойтись без скучных и неудовлетворительных объяснений, с помощью которых, если верить Овидию, сам лукавый Янус морочил однажды некоего любознательного римлянина.