Христианская духовность в католической традиции

Эремиты св. Августина, [LXIX] гораздо менее предававшиеся созерцанию, чем подобало бы по их названию, выделились из существовавших в Италии групп эремитов, принявших Правило св. Августина. Их орден был утвержден в 1256 г. Папой Александром IV и причислен к нищенствующим орденам наряду с доминиканцами и францисканцами. Название "эремиты св. Августина" в конце концов вышло из употребления, так как они посвятили себя всем видам апостольской деятельности и священническому служению. [378]

Другой организацией, поначалу жившей в духе отшельничества, были "Служители Девы Марии", известные под названием сервиты. Основанная семью купцами, пожелавшими вести отшельническую жизнь в покаянии при особом посвящении Преблагословенной Деве Марии, организация восприняла устав нищенствующих орденов. Начало ордену было положено во Флоренции (Италия) в 1233 г., и подобно большинству новообразовавшихся организаций — орден предусматривал создание женской общины. [379]

Двумя другими монашескими орденами, прославившимися своей историей, являются орден мерседариев, основанный св. Петром из Ноласко при содействии доминиканца св. Раймонда Пеньафортского, и орден тринитариев. Поводом к основанию обоих орденов было желание служить освобождению пленных, а, следовательно, свою деятельность они развивали прежде всего среди мавров и позднее в Латинской Америке. В новое время, однако, их численность значительно сократилась. [380]

Наконец, видное положение в тринадцатом веке занимал также орден Девы Марии горы Кармель, истоки образования которого связаны с горой Кармель в Палестине. В начале тринадцатого века на горе Кармель осели несколько латинян-отшельников; позднее по ряду причин кармелиты распространились в Европе. Св. Симон Сток (+1265) постепенно преобразовал устав и образ жизни кармелитов, превратив их в полуапостолическую монашескую организацию, и в 1245 г. кармелиты были причислены к нищенствующим орденам. Отшельники-кармелиты в Палестине прекратили свое существование в 1291 г., когда мусульмане истребили всех оставшихся монахов, однако к этому времени кармелиты уже вели необычайно активную жизнь в Европе. [381]

Тринадцатый век характеризуется в основном теми же чертами, что и двенадцатый век, о котором мы говорили выше; добавляется, однако, значительное влияние новых монашеских организаций, посвящавших себя апостольской миссии, публикации разнообразных книг и руководств по основам догматики и морали. В результате появляются в большом количестве братства мирян, жаждущих образцовой христианской жизни. Наиболее известные из них — бегарды и бегинки, не чувствовавшие призвания к монашеской жизни и не желавшие анахоретствовать, но как правило объединявшиеся вокруг монашеского ордена.

Бегарды и бегинки появились в северной Франции, Нидерландах и Рейнской области. Несмотря на общежительство, обетов они не давали и соблюдали безбрачие и послушание до тех пор, пока оставались bйguinage, то есть членами общины. Занимались они швейным делом и вышиванием, уходом за больными и стариками, иногда — обучением детей. Они все вместе участвовали в богослужении в соседней церкви и после шестилетнего испытания могли получить разрешение на жизнь в затворе.

Через некоторое время простота жизни бегинок и бегардов сделала их объектом критики и подозрения. Позднее они подвергались открытым нападкам за использование родного языка при чтении Библии и за толкование Писания. В 1311 г. они были официально запрещены Венским Собором. Доктринальным основанием к их запрещению послужили обвинения в квиетизме и скрытом пантеизме.

Мария д'Уани (+1213), одна из лидеров движения, питая горячую любовь ко Христу, решила особенно подражать Его бедности. Бедный, нищий Христос был главным объектом ее почитания и подражания. Юлиана из Корниллона (+1258) также принадлежала к общине бегинок и была одной из защитниц праздника Тела Христова, впервые установленного для Льежской епархии в 1246 г., а в 1264 г. — для всей Церкви Папой Урбаном IV. Однако наиболее известной была бегинка Ядвига Антверпенская (+1282 или 1297), прославившаяся записями о своих видениях, а также письмами и поэзией. Главная ее тема сводилась к тому, что душа может достичь единения с Богом только в экстатической любви, и этот союз становится символом мистического брака. Эта мысль составляет содержание Brautmystik и, похоже, является основным понятием у мистиков Нидерландов и Рейнской области. В работах Ядвиги имеется также положение о Wesenmystik, которую впоследствии будет разрабатывать Май-стер Экхарт. Поправу, таким образом, можно утверждать, что Ядвига Антверпенская — предвестник рейнландских мистиков. [382]

Глава 7 Духовная традиция Дионисия и Devotio moderna

Название этой главы "Духовная традиция Дионисия" мы заимствуем у Кайре, [383] однако оно требует пояснения. Во-первых, оно указывает на возрождение духовной традиции неоплатонизма и августинианства немецкими доминиканцами, оказавшими впоследствии влияние на христианскую жизнь Нидерландов. Во-вторых, при всей зависимости от доминиканской интеллектуальной традиции новое направление отходит от нее к мистическому и созерцательному духовному направлению Псевдо-Дионисия, жившему около 500 г. В-третьих, результатом явилось расширение духовного влияния латинских стран на германские и на англо-саксонские территории с одновременным подразделением мистических школ в соответствии с национальными культурами и их особенностями.

Во главе этой новой школы стоял Майстер Экхарт, доминиканец немецкого происхождения, позднее обвиненный в склонности к пантеизму. Среди его учеников были Иоанн Таулер и Генрих Сузо, оба немецкие доминиканцы, и Ян Рейсбрук из Нидерландов. В более умеренной форме дионисиеву мистику проповедовали Ричард Ролл, Уолтер Хилтон и автор книги Облако неведения. [LXX] [384] Необходимо также упомянуть картузианца Дени Рихеля, принадлежавшего той же мистической школе и замыкающего Средневековье, если говорить о мистическом богословии.

Прежде чем говорить о каждом выдающемся представителе дионисиевой духовной традиции, нам следует рассмотреть обстоятельства, способствовавшие появлению и успеху этого духовного направления. Несмотря на то, что о мистическом созерцании писали такие крупные богословы, как св. Фома Аквинский и св. Бонавентура, оно стало объектом глубокого и специльного исследования только в четырнадцатом веке. Один из главных факторов, благоприятствовавших развитию этого богословского направления, состоял в увеличении числа ревностных в вере и образованных женщин, свидетельствовавших о различных видах мистического опыта и в связи с этим нуждавшихся в духовном руководстве.

В начале четырнадцатого века очень многие женщины создавали духовные трактаты, в которых излагали свой духовный опыт и которые часто представляли собой описание обручения или мистического брака. В конце концов Brautmystik (мистика духовного брака) стала одной из главных характеристик "мистики сущности" Экхарта. [385] Это движение, безусловно, не обошлось без серьезных издержек, ибо, как отмечает Ситвелл, "в четырнадцатом веке долина Рейна была густо населена почитателями монашества, бегинками, бегардами и Братьями свободного духа, причем одни подчинялись властям и пользовались уважением, чего нельзя сказать о других". [386]