Сумма теологии. Том IV

Отвечаю: слово «выбор» подразумевает как то, что относится к уму, или разуму, так и то, что относится к воле, по каковой причине Философ говорит, что выбор – это «стремящийся ум или же осмысленное стремление» [242]. Но всякий раз, когда двое соглашаются делать одно, один из них является формальным по отношению к другому В связи с этим Григорий Нисский сказал, что выбор «не является ни только желанием, ни только согласием, но комбинацией того и другого. Это подобно тому, как мы говорим, что животное составлено из души и тела, и что оно не является ни просто телом, ни просто душой, но тем и другим вместе; так же обстоит дело и с выбором» [243].

Затем, когда речь идет об актах души, то следует иметь в виду что сущностно принадлежащий некоторой способности или навыку акт получает форму или вид от более возвышенной способности или навыка, поскольку низшее определяется высшим; так, когда человек из любви к Богу совершает акт силы духа, то этот акт материально является актом силы духа, а формально – актом любви. Но очевидно, что в некотором смысле разум предшествует воле и определяет акт: в самом деле, воля имеет склонность к своему объекту в соответствии с порядком разума, поскольку схватывающая способность представляет объект желанию. Таким образом, тот акт, посредством которого воля склоняется к чему-либо как к предложенному ей определенным к цели разумом благу, материально является актом воли, а формально – актом разума. Однако в подобных случаях субстанция акта есть своего рода материя по отношению к возложенному более высокой способностью порядку. Следовательно, выбор субстанциально является актом не разума, а воли, поскольку выбор осуществляется при некотором движении души к выбранному благу. Отсюда понятно, что он является актом желающей способности.

Ответ на возражение 1. Выбор подразумевает предшествующее сравнение, но из этого вовсе не следует, что он непосредственно и есть это сравнение.

Ответ на возражение 2. Справедливо, что разум выводит заключение из практического силлогизма, и это называется «решением», или «суждением», которое сопровождается «выбором». По этой причине заключение, похоже, относится к акту выбора как к тому, что из него следует.

Ответ на возражение 3. Говоря о «неведении выбора», мы имеем в виду не то, что выбор – это своего рода знание, а то, что налицо неведение того, что является предметом выбора.

Раздел 2. Есть ли выбор у неразумных животных?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что неразумные животные способны выбрать. В самом деле, выбор, как сказано в третьей [книге] «Этики», «является желанием некоторых вещей ради цели» [244]. Но неразумные животные желают некоторые вещи ради цели, поскольку они действуют ради цели и в соответствии с желанием. Следовательно, у неразумных животных есть выбор.

Возражение 2. Далее, само слово «выбор», похоже, указывает на «избрание чего-то перед другими вещами» [245]. Но неразумные животные могут предпочесть одно другому; в самом деле, нетрудно заметить, как овца ест одну траву и отказывается от другой. Следовательно, неразумным животным присущ выбор.

Возражение 3. Далее, согласно сказанному в шестой [книге] «Этики», «благодаря рассудительности человек выбирает правильные средства» [246]. Но рассудительность обнаруживается и у неразумных животных, по каковой причине в начале первой [книги] «Метафизики» читаем, что «те животные, которые не могут слышать звуки, как, например, пчела, рассудительны благодаря инстинкту» [247]. Это со всей очевидностью явствует из тех примеров замечательной сообразительности, проявляемой подчас самыми различными животными, например, пчелами, пауками и собаками. Так, преследующая оленя гончая, попав на развилку, вынюхивает, не свернул ли олень направо или налево, и если обнаруживает, что ни туда, ни туда, уверенно следует дальше без всякого вынюхивания. Это напоминает рассуждение посредством исключения, когда вывод о следовании оленя напрямик делается на основании того, что он никуда не сворачивал. Следовательно, похоже на то, что неразумные животные способны выбирать.

Этому противоречит сказанное Григорием Нисским о том, что «дети и неразумные животные могут действовать без принуждения, но не вследствие выбора» [248]. Следовательно, неразумным животным не присущ выбор.

Отвечаю: поскольку выбором является избрание чего-то перед другими вещами, то он необходимо должен быть связан с наличием нескольких вещей, из которых может осуществляться выбор. Следовательно, то, что полностью определено к чему-то одному, лишено какого бы то ни было выбора. Но, как уже было сказано (1,2), различие между чувственным пожеланием и волей заключается в том, что чувственное пожелание согласно порядку природы определено к некоторой частной вещи, в то время как воля, которая, со своей стороны, согласно порядку природы определена к одной универсальной вещи, а именно благу является неопределенной в отношении частных вещей. Следовательно, выбор в строгом смысле слова принадлежит воле, а не свойственному неразумным животным чувственному пожеланию. Поэтому неразумные животные не способны выбирать.

Ответ на возражение 1. Не всякое желание одной вещи ради цели называется выбором, но должно также иметься предпочтение одной вещи другой. А так происходит только тогда, когда желание может быть подвигнуто сразу к нескольким вещам.

Ответ на возражение 2. Неразумное животное берет одну вещь вместо другой постольку, поскольку его желание естественным образом определено к этой вещи. Поэтому, как только животному, то ли через посредство чувства, то ли – воображения, предлагается нечто такое, к чему его желание естественным образом склонно, оно движется к нему без какого-либо выбора. Это подобно тому, как огонь движется вверх, а не вниз, и никакого выбора у него нет.

Ответ на возражение 3. Как сказано в третьей [книге] «Физики», «движение – это акт движущегося под воздействием способного двигать» [249]. Поэтому способность движущего проявляется в движении того, что он движет. Следовательно, в том, что движется разумом, порядок движущего его разума очевиден, хотя бы сама по себе движущаяся вещь и была лишена разума; так, стрела через посредство движения лучника движется прямо к цели, как если бы разум непосредственно направлял ее полет. И то же самое можно обнаружить в движении часов и других созданных человеческим искусством механизмов. Но искусственные вещи так соотносятся с человеческим искусством, как все естественные вещи – с искусством божественным. Поэтому, как сказано во второй [книге] «Физики», порядок, наблюдаемый в движущихся естественным образом вещах, подобен [порядку, наблюдаемому] в вещах, движимых разумом. По этой причине в тех действиях неразумных животных, которые в силу естественной склонности наиболее явственно подчинены упорядоченности со стороны Высшего искусства, мы замечаем некоторые признаки рассудительности. По той же причине некоторых животных называют рассудительными или сообразительными, а вовсе не потому, что они способны рассуждать или осуществлять какой-либо сознательный выбор. Последнее очевидно из того обстоятельства, что все особи одной природы неизменно действуют одним и тем же образом.

Раздел 3. Относится ли выбор только к средствам или порою также и к цели?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.