Миссионер среди каннибалов Южного моря

Пастор сразу предупредил меня о запущенности школы. Дети рабочих с фабрики и угольных шахт так сильно мешали на занятиях, что три предшественника Джона Патона оставили школу. Один стал нервнобольным, у другого тоже пострадало здоровье, третьему стало ясно, что он не сможет решить проблем этой школы. «Пастор положил мне на стол толстую палку и сказал: "Почаще используйте ее, или вы никогда не будете иметь порядка!" Я положил палку в ящик стола и сказал: "Я использую ее в крайнем случае!"»

В первую неделю было мало учеников – до восемнадцати днем и двадцать вечером. Писарь с фабрики приходил на вечерние курсы, как он говорил, чтобы научиться вести бухгалтерские книги, но больше для того, чтобы защитить меня от грубости учеников.

Во вторую неделю на вечерние занятия пришли парень с девушкой. Я скоро заметил, что они пришли только для того, чтобы мешать занятиям. Они громко разговаривали между собой, смеялись, и работать было невозможно. И чем больше я просил тишины и порядка, тем хуже вели себя эти двое, отвлекая немногих присутствующих. Наконец я приказал молодому человеку замолчать или оставить школу. Я объяснил, что добьюсь порядка чего бы мне это ни стоило. Он засмеялся и приготовился к борьбе. Я спокойно закрыл дверь, положил ключ в карман, достал палку из ящика стола и предупредил всех, чтобы вели себя спокойно. Это была настоящая борьба. Он неуверенно махал кулаками, я быстрыми движениями уклонялся от его ударов и наносил ему удар за ударом, пока он не устал и, побежденный, не сел на свое место. Я велел ему взять книгу, что он сделал неохотно, но молча.

Затем я попросил довести до сведения всех учащихся, что я приложу все старание, чтобы помочь продвинуться в учебе тем, кто действительно хочет учиться. Тем же, кто хочет только мешать, советую оставаться дома, потому что я решил во что бы то ни стало быть победителем и поддерживать порядок. Затем я заверил, что никогда не употреблю эту палку и с моей стороны будет достаточно добра и снисхождения, потому что больше хочу действовать любовью, а не страхом.

Этот молодой человек очень хорошо понимал, что поступает плохо, и только моя твердость способствовала тому, что я смог победить его, хотя физически он был намного крепче меня. Я сказал, что если он будет нормально вести себя, я буду относиться к нему так, как будто ничего не случилось. Гробовое молчание было ответом на мои слова, и все серьезно занялись своими книгами.

На следующее утро нарушили порядок двое ребят. Мои слова не действовали. Я крепко тряхнул их за воротник и поставил перед классом. Затем я потребовал от учеников самим вынести им приговор. Они решили, что эти парни виновны и подлежат суровому наказанию. Я был согласен с приговором, но сказал, что на первый раз прощаю им. Оба виновника попросили прощения и обещали быть послушными и внимательными. Они сдержали свое слово и стали моими лучшими учениками. И в вечернем классе стало тише, так как нарушители порядка не приходили в школу, потому что поняли, что я не шучу.

С тех пор в школе был порядок. Число учеников-наставников так увеличилось, что мне пришлось организовать еще один класс. Приходили женщины и девушки, чтобы научиться читать и считать. Палка была окончательно забыта».

Но и эти занятия продолжались недолго. Для многочисленной и хорошо функционирующей школы школьный комитет решил поставить более образованного учителя. Так они и сделали, не беря во внимание заслуги Джона. И ему пришлось снова отдать свое будущее в руки Божьи.

Глава 3 В городской миссии Глазго

Надежда Джона, что Бог поведет его правильным путем, не была постыжена. Еще до начала работы в школе Джон отправил письмо в городскую миссию Глазго о своем желании стать миссионером. В последний день своей работы в школе Джон получил письмо из миссии. Там уже знали о нем и о том, что заканчивается его работа в школе. Неожиданно для себя, после испытания, он получил место миссионера в бедном районе города. И теперь все пережитые трудности последних лет предстали перед Джоном совсем в другом свете – они были лучшей подготовкой для новой работы.

«В этом районе еще никогда не было миссионера, и поэтому начало обещало быть нелегким. Сразу же на следующий день я должен был начать посещения Грин-стрит и Калтона. После многих напутствий и добрых советов один сотрудник миссии в молитве Господу попросил благословения на мою работу, которая должна совершаться во имя Его и по повелению Его».

Работа в городской миссии также принесла большую пользу для будущего служения. «Вспоминая это время, я вижу, что оно очень помогло моему духовному росту. Мы учились общаться с людьми, которые нуждались в помощи, но сознавали это в очень редких случаях, поэтому было трудно найти с ними контакт. Район на самом деле был запущенным...»

Люди в этом районе, переселившись из села в беднейшую часть города, потеряли социальные корни и всякую связь с церковью. Живя в маленьких, бедных, грязных домах, многие беспробудно пили и погрязали в пороках. Здесь и хотел трудиться Джон Патон.

«Здесь были такие, которые хвалились неверием, ленивцы, алкоголики, воры. Многие потеряли всякий стыд и явно грешили. Я должен был четыре часа в день делать посещения, любым способом искать контакта с ними, наставлять их и проводить с ними молитвенные часы. В этом районе не было ни одного дома с большим помещением для проведения таких собраний. Приходилось использовать сеновал, находящийся над сараем одного торговца скотом.

После целого года тяжелой работы шесть-семь человек, которые раньше не хотели посещать церковь, стали приходить по воскресеньям на собрание. В один из будних дней столько же собиралось вечером в комнате бедной трудолюбивой женщины, муж которой очень плохо обращался с ней. Он был хорошим рабочим, но сильно пьянствовал, уносил и продавал из дома все, что мог. В приступе ярости он ужасно избивал бедную женщину за то, что она слишком мало зарабатывала, продавая уголь. Со слезами и в сердечной молитве она все переносила, стараясь свою единственную дочь воспитать в страхе Божьем.

По милости Божьей после наших собраний у этого мужчины появилось желание изменить свою жизнь. Он полностью отказался от выпивки и каждое воскресенье стал ходить с семьей в церковь. Постепенно он заинтересовался нашим трудом. Он убеждал своих друзей вступить в общество трезвенников и приводил их в свой дом, где проводились собрания. Его жена, пережив столько горя, могла теперь утешать и ободрять в скорби других людей и много помогала мне. Так с каждым днем росла моя надежда на успех».

Видимые результаты казались очень скудными, и сотрудники миссии решили перевести Патона в другой район, где жили более благополучные люди. Но он попросил еще полгода, так как был уверен, что доброе семя наконец взойдет и принесет плоды. Миссия согласилась.

«На следующем собрании я сказал присутствующим, что если нам не удастся привлечь на наше собрание больше людей, то меня переведут в другой район. Каждый из присутствующих тут же обещал привести в следующий раз еще одного. С тех пор наши собрания стали многолюднее. Интерес к собраниям возрастал, к тому же люди очень хотели, чтобы я остался с ними, и число слушателей увеличилось вскоре в два раза. Оба собрания стали слишком большими. Кроме собрания, мы стали проводить еще разбор Слова Божьего и спевки, а также час беседы с теми, кто снова решился участвовать в Вечере Господней, а также организовали "Общество трезвенников"».

Но хозяин сеновала попросил нас освободить помещение, так как сам хотел использовать его. Мужчины по собственной инициативе нашли помещение – снова сеновал и сделали снаружи лестницу, чтобы приходящим на собрание не нужно было идти через сарай.

«Об этом одобрительно рассказывали в районе, и это вызвало всеобщий интерес к нашей миссионерской работе. Но все же и это помещение было временным – пока оно снова не понадобится хозяину. Именно в это время стал продаваться комплекс домов, содержащий маленькую церковь, школу и домик пастора». Церковь, образовавшая миссию на Грин-стрит, взяла на себя эти расходы. «Эти дома были расположены в центре района, что было очень удобно, и церковь отдали для наших собраний. В других домах миссия организовала школу для бедных детей. Их обучали хорошие учителя, и женщины из церкви заботились о книгах, одежде и хорошем питании для детей».