Искусство быть счастливым на работе

Мы вышли на улицу, сели на скамейку, и я прочел первые двадцать страниц. «Ну, ничего, ничего», — подумал я, но даже на мой непрофессиональный взгляд рукопись была сырая, в издательство ее нести было рано. Я подробно объяснил ему весь порядок — как писать заявку на книгу, как найти литературного агента, дал координаты нескольких агентов и порекомендовал несколько хороших руководств для желающих опубликоваться.

Напоследок я сказал ему пару добрых слов, подчеркнув при этом, что ключ к успеху — в личной настойчивости. Я рассказал, что моя первая книга, «Искусство быть счастливым» отвергалась десятком агентов и издателей на протяжении нескольких лет, и объяснил, что начинающему автору очень трудно пробиться. Прошло почти два часа. Наконец я не выдержал, извинился и ушел, пожелав ему на прощанье успеха.

Но на этом дело не закончилось. Он узнал мой телефон от одного из приятелей и несколько раз звонил мне в неурочные часы, заводил долгие разговоры о своей книге. Наконец после четырех или пяти таких обсуждений я не выдержал и сказал ему, что хотя мне нравится его книга, но у меня просто нет времени ее обсуждать. Я еще раз повторил свои прежние советы и опять подробно рассказал ему о том, как писать заявку для издательства, как найти литагента и какие книги стоит прочесть. После этого он пропал.

Через несколько месяцев я случайно встретил знакомую, на которую он ссылался, и спросил ее о судьбе Фреда и его книги. Знакомая извинилась за Фреда, сказав, что он часто пользуется ее именем, чтобы расширить свои связи и получить поддержку. Она предупредила, что Фред вполне мог сослаться на меня, устанавливая отношения с агентами. Недавно эта женщина видела Фреда. По-видимому, он отложил дело с книгой в долгий ящик. Он позвонил нескольким литагентам, всякий раз ссылаясь на общих знакомых, но агенты, как я и предсказывал, все равно потребовали от него прислать заявку на будущую книгу. Фред до сих пор этого не сделал.

Я с удивлением спросил почему. Ведь при нынешней конкуренции в издательском бизнесе убедить агента прочесть заявку — уже удача. Но, по ее словам, Фред хотел, чтобы агенты проявили больше интереса к его книге и на основании телефонного разговора сказали ему, подойдет она им или нет. Ведь написание заявки, не говоря уже о самой книге, требует времени и труда. Он не хотел этим заниматься, пока не будет подписан контракт и ему не выдадут аванс.

Вы уже поняли, что Фред — классический пример того, как завышенное самомнение мешает нам достичь желаемой цели. В целом и переоценка, и недооценка своих возможностей одинаково вредны. Чем лучше мы знаем самих себя, чем точнее наше представление о себе, тем удачнее сложится в дальнейшем наша жизнь.

Глава 7

Работа и личность

Мало какая неприятность может сравниться с потерей работы. Социолог Роналд Инглхарт провел самый крупный опрос на эту тему — он опросил 169 776 человек из шестнадцати стран — и выяснил, что это одна из нескольких причин, которые резко снижают удовлетворенность жизнью.

— Совершенно очевидно, что безработица прямо связана с несчастливостью, — начал я новый разговор с Далай Ламой. — Это серьезная проблема во всем мире. Задумывались ли вы над ней?

— Впервые я столкнулся с этой проблемой, когда познакомился с жизнью западных стран. И когда я услышал о том, какое влияние оказывает безработица на жизнь людей, я очень удивился, потому что раньше даже не догадывался об этом. У нас в тибетском языке даже нет слова, означающего безработицу.

— Не может быть, — настал мой черед удивляться.

— Я имею в виду, что типичная для Запада работа в офисе, с девяти до пяти, совершенно чужда традиционному тибетскому обществу. Разумеется, я не имею в виду жителей Тибета, живущих и работающих на Западе или в больших городах. Я говорю о тех, кто ведет традиционный патриархальный образ жизни, — наших фермерах, пастухах, торговцах. Идея строго фиксированного рабочего дня им чужда. На Западе, наоборот, экономические и общественные условия таковы, что этот тип работы является очень распространенным.

Итак, для жителей Тибета ежедневная работа с девяти до пяти не является необходимостью. Тибетцы — это либо крестьяне, либо пастухи и кочевники, либо торговцы. Их работа, как правило, сезонная. Они привыкли к такому распорядку, и он кажется им естественным. Взгляните, к примеру, на обитателей соседнего поселка Маклеод Гандж. Многие из них имеют лавки и занимаются сезонной торговлей в индийских городах. В сезон они работают очень напряженно, но, когда сезон заканчивается, возвращаются домой и бездельничают. Один раз я предложил занять их какой-нибудь работой — например, поручить им очищать шерсть или хлопок. Но поскольку безделье их не тяготило, мое предложение не поддержали.

Далай Лама задумчиво потер подбородок.

— Конечно, в современном обществе, и особенно в индустриально развитых странах, безработица является серьезной проблемой, — вздохнул мой собеседник. — Боюсь, что простых ее решений не существует. Единственное, что можно посоветовать человеку, оставшемуся без работы, — приложить все усилия, чтобы найти новую. Другого выхода просто нет. Опять же очень важно отношение к ситуации. Мы не можем управлять ситуацией, но способны управлять нашим отношением к ней. Начнем с того, что неопределенность и изменчивость являются характерными чертами современной экономики. Это серьезная проблема, с которой приходится мириться. У работающего человека нет гарантии, что завтра он не потеряет свою работу. И если заранее к этому подготовиться, то нам легче будет смириться с этой потерей. Тогда мы не удивимся и не почувствуем себя исключением. Мы ведь понимаем, что это событие является результатом воздействия многих факторов, зависит от состояния мировой экономики. Зная это, мы не станем принимать случившееся близко к сердцу и сильно переживать, не станем искать виновных.

Такое отношение уже действует благотворно — разумеется, если увольнение произошло по независящим от нас причинам — например, в результате сокращения штатов, а не потому, что мы плохо справлялись с работой.

Таким образом, можно по-разному бороться с нестабильностью и неуверенностью в завтрашнем дне. Главное — признать наличие проблемы и выработать тактику борьбы с ней. Например, если работа для вас — средство к существованию, то, потеряв ее, вы приложите все силы, чтобы снова найти источник этих средств. Тут возможны два варианта. Один человек падает духом, впадает в отчаяние, думая: «Все кончено, я потерял работу. Что же делать?» А другой в аналогичной ситуации видит возможность сменить работу, относится к случившемуся как к очередному жизненному вызову. Это более позитивный подход. Но разумеется, следовать ему нелегко.

Существуют и другие способы, помогающие философски отнестись к случившемуся и сохранить силы для поиска новой работы. Буддистам в таких случаях помогают их приемы и практики — например, вера в гною карму и ответственность за нее. Эта вера не решает проблем, зато помогает перенести психологическую травму, связанную с потерей работы. Представители других конфессий, я уверен, найдут утешение в своей религии.

Должен предупредить, что неправильное понимание кармы чревато серьезными последствиями. Некоторые люди, искаженно трактуя это понятие, впадают в крайний фатализм. Они расшифровывают его так: что на роду написано, все равно случится, и поэтому бесполезно что-то менять в жизни. Однако такое фаталистическое представление о карме неверно. Оно оправдывает слова китайских коммунистов о том, что религия — инструмент угнетателей. Угнетатели вправе сказать таким людям: «Ты заслужил свои страдания. Это твоя карма».

Далай Лама был прав, говоря об опасности неверного понимания кармы. Именно у моих соотечественников — американцев и европейцев, я наблюдал свойство, отмеченное моим собеседником, — склонность винить во всех бедах самого себя и рассматривать карму как некое предопределение, которое ассоциируется с бессилием и невозможностью что-либо изменить. Если ты потерял работу — это твоя вина. Значит, в прошлой жизни ты совершил что-то плохое. Или: «Я потерял работу, но поделать ничего не могу — такова уж моя карма».