О религии маленького ребенка (ЛП)

Встречается все больше людей, обладающих первоначальными познаниями и опытом в мире животворящих сил, и прежде всего в религиозной области. Число подобных признаков "прорыва" множится. Неслыханные культурные потрясения указывают на мощные преобразования и в области жизненных сил.

В разгар сильнейших мировых потрясений Христос придет снова, а именно "в облаке", говорит нам Лука: "И будут знамения в солнце и луне и звездах... силы небесные поколеблются, и тогда увидят Сына Человеческого, грядущего на облаке с силою и славою великою" (21, 25-27).

Облака парят между небом и землей. Они по самой своей субстанции суть явление переходное - от видимого к невидимому. Как легко воображение лепит из них то возникающие, то исчезающие образы! Их постоянные превращения словно обращены к внутренней подвижности человека, к области, связывающей земное тело с душевно-духовной сферой. Наше собственное эфирное, или формообразующее, тело состоит в тесном родстве с облаками во внешнем мире. И то и другое представляют собой поприще эфирных сил. Именно в этой "облачной сфере" станет доступным переживание Христа в наши дни.

Однажды в ходе истории Иисус Христос в течение трех лет - с Крещения в Иордане до смерти на Голгофе - пребывал в физическом теле. Но вернется Он на землю, явившись в пограничной с ней сфере "облачности", в сфере действий жизненно-эфирных сил. Вот почему эта область бытия приобретает сегодня огромное значение: в ней нам предстоит получить права гражданства, если мы хотим идти в ногу с тем, что уже разыгрывается в решающих мировых событиях, и с тем, что еще предстоит.

Правильное, опирающееся на подлинную действительность обращение с малышами уже само по себе поможет многим впервые ощутить эту сферу. Близость детей постоянно побуждает нас к постижению области формообразующих сил. Мы и не представляем себе, насколько обязаны духовному миру, все вновь открывающемуся нам через вступающих в земное бытие детей, в раннем возрасте еще окутанных небесной оболочкой. Они помогают нам более осознанно переживать сферу жизнесозидающих сил. Ибо дети доверяются не просто тем, которым суждено стать их родителями. В сущности, они взывают ко всем людям, которые служат делу подготовления будущей жизни на Земле.

ДОПОЛНЕНИЯ

Для более глубокого понимания темы этой книги важно осмыслить те новшества в области естественных наук и техники, которые с неимоверной быстротой захватили и теперь определяют различные жизненные сферы человечества. Они дробят единый человеческий образ, вырывают из него ту или иную черту, а остальные его качества и определяющие свойства либо отодвигаются на задний план, либо вовсе остаются неучтенными.

Человек специализируется, детерминируется своими физическими функциями, и его духовное существо игнорируется. Такое положение вещей предоставляет религии роль сомнительных подпорок для физического бытия и провоцирует желание упразднить как ненужные костыли самосознания религиозное воспитание ребенка, а вместе с тем и весь духовный образ мира. В рамках нижеследующих рассуждений невозможно вполне осветить все вредное влияние, которое подобное отношение к религии оказывает на малышей. Однако представляется существенным дать хотя бы беглый обзор тех опасных влияний, которым - часто из-за неведения взрослых - подвергаются наши дети.

Один из первых призывов, которые можно сегодня обратить к родителям, состоит в том, чтобы как можно раньше начинать относиться к ребенку как к самостоятельной личности и вести себя соответствующим образом. Порой можно услышать, что ребенок - "замаскированный" взрослый. Тот, кто придерживается такого взгляда, воспринимает ребенка чисто интеллектуально, а не душевно. Насколько его благодаря этому игнорируют именно как личность, втискивая в чуждые всему его существу рамки, при этом нимало не замечают. Кое-кто предостерегает родителей от авторитарных действий. Если бы под ними подразумевалось только жесткое морализирующее воздействие, это указание было бы, разумеется, правильным. Но здесь речь идет о том, чтобы вообще устранить отца и мать как примеры для подражания. Естественно связывающая детей с родителями потребность подражать им с любовью и уважением тем самым в значительной мере оттесняется, побуждая ребенка к несвойственной ему замкнутости. В результате он чувствует себя одиноким, покинутым. Сколь решающую роль играет подражание в жизни ребенка, уже сказано в этой книге. Дополним слова автора цитатой из Рудольфа Штейнера: "В период от рождения до шестого или седьмого года ребенок предрасположен полностью отдаваться своему ближайшему человеческому окружению и, руководствуясь инстинктом подражания, формировать собственные способности. С этого момента душа ребенка открывается для сознательного восприятия воздействий со стороны воспитателя и учителя, основанных на их естественном авторитете. Этот авторитет ребенок принимает, руководствуясь смутным ощущением того, что в воспитывающем его взрослом человеке живет нечто, что должно жить и в нем. Не может быть учителем или воспитателем тот, кто не в состоянии руководить ребенком с полным пониманием этого факта, кто не учитывает, что именно стремление ребенка к подражанию преобразуется позже в способность к усвоению в самом широком смысле.

Основанное лишь на изучении природы жизневосприятия современного человека не в состоянии полностью осмыслить эти реалии человеческого развития. К ним с должным вниманием может обратиться лишь тот, кто научился воспринимать деликатнейшие проявления человеческой природы" [8]. То, что здесь сказано о школьном воспитании, относится и к первым воспитателям ребенка - родителям.

В том же направлении, что и требования антиавторитарного воспитания, указывают и попытки демифологизации детского сознания. Лист, гном, пасхальный заяц, св. Николай, Младенец-Христос и т.д. осуждаются, представляются как небывальщина. Считается признаком отсталости или мещанства знакомить детей с этими образами, столь близкими им, поскольку они родственны тем образам, среди которых дети пребывали в доземном существовании. Любому непредвзятому наблюдателю должно бросаться в глаза, насколько естественно маленький ребенок обращается с этими образами. Благодаря своей еще неискаженной связи с духом он уверенно ощущает реальность или нереальность того, что входит в его первый земной опыт. Стремление столь радикально преобразовать мир представлений, а вместе с тем и ощущений, связано с особенно практиковавшейся в прошлом столетии перелицовкой духовно непреодоленных табу. Критическое отношение, которое взрослый выказывает сегодня по отношению к ребенку, обязано лишь его собственному нездоровому мировоззрению. Все, что связано, например, с преждевременным сексуальным просвещением, представляет собой еще и попытку искоренить в следующем поколении свои собственные ошибки, собственную робость, закомплексованность.

Дегенерация в духовной сфере зашла уже настолько далеко, что фундаментальная интуиция - когда и при каких условиях учить детей - почти полностью утрачена. Поскольку проявления душевной жизни ребенка бывают непосредственно связаны с каким-то преждевременным или вовсе не желательным для него впечатлением очень редко, то родители часто теряют возможность видеть общие взаимосвязи. От неподходящей пищи ребенок может защищаться рвотой; а неподходящая в душевном отношении, поскольку сознательная защита здесь еще невозможна, скапливается и годами вытесняется в бессознательное. И лишь со временем проявляются вредоносные психические или физические последствия. Вряд ли, например, кому-нибудь придет в голову кормить грудного младенца телячьим жарким. Детский организм не обладает способностью усваивать такого рода химические соединения; ребенка сразу скрючило бы, попробуй он проглотить хоть кусочек. Однако же "твердую пищу" духовного рода в виде совершенно оторванных от реальности интеллектуальных требований многие сегодня признают пригодной для усвоения детьми.