Великая Борьба между Христом и сатаной (Конфликт веков - 5)

Те, кто избрал сатану своим вождем и находятся в его власти, не готовы предстать перед лицом Бога. На них стоит печать гордости, лжи, разврата и жестокости. И разве могут они попасть на Небо и навеки оказаться рядом с теми, кого презирали и ненавидели здесь, на земле? Истина никогда не может пребывать в согласии с ложью; кротость - с самоуверенностью и гордостью; чистота - с развратом и бескорыстная любовь - с эгоизмом. Какие радости могут ожидать на Небе тех, кто всецело поглощен своими земными своекорыстными интересами?

Могут ли те, кто растратил свою жизнь, бунтуя против Бога, внезапно оказаться на Небе и созерцать высокое и святое совершенство там, где каждая душа лучится радостью, где каждое лицо исполнено любви, где Бога и Агнца славит никогда не умолкающая музыка, где от лица Сидящего на престоле исходят вечные лучи света и покоятся на искупленных; разве могут те, чьи сердца исполнены ненависти к Богу, к истине и святости, быть в общении с этими святыми существами и петь вместе с ними хвалебные гимны? Разве смогли бы они вынести славу Бога и Агнца? Нет, и еще раз нет; им были даны целые годы испытательного срока, чтобы они сформировали свой характер для Неба; но они не приучали себя любить чистоту; они так и не постигли язык Неба, а теперь слишком поздно. Жизнь в бунте против Бога сделала их непригодными для Неба. Его чистота, святость и покой стали бы пыткой для них, а слава Божья пожирающим огнем. Они не выдержали бы всего этого, и у них было бы только одно желание: бежать с этого святого места. Они скорее предпочли бы умереть, лишь бы скрыться от лица Того, Кто умер ради их искупления. Участь нечестивцев решит их собственный выбор. Они добровольно лишили себя Неба, а Бог по-прежнему остается справедливым и милосердным.

Подобно водам потопа, огонь великого дня явится Божьим приговором беззаконию. Грешники не проявили никакого желания подчиниться Божественной власти. Их воля выразилась в возмущении, и когда жизнь окончена, уже невозможно придать мыслям другое течение; слишком поздно для того, чтобы от беззакония обратиться к послушанию, а от ненависти - к любви.

Пощадив жизнь Каина-убийцы, Бог тем самым показал миру, к чему привело бы дозволение грешнику жить и делать то, что ему хотелось бы. Под воздействием поступка Каина и многие его потомки вовлекались во грех, и наконец "земля растлилась пред лицем Божиим, и наполнилась земля злодеяниями" (Быт.6:11), и "помышления сердца их были зло во всякое время" (ст.5).

Из чувства сострадания к миру Бог уничтожил жителей земли во дни Ноя. Из тех же побуждений Он уничтожил и развратных жителей Содома. Сатанинские обольщения позволяют беззаконникам пользоваться сочувствием и поддержкой народа, и таким образом они постоянно вовлекают в мятеж других. Так было во дни Каина и Ноя, во времена Авраама и Лота, так происходит и в наше время. Из-за сострадания ко всей Вселенной Бог в конце концов навсегда уничтожит тех, кто отвергает Его благодать.

"Ибо возмездие за грех - смерть, а дар Божий - жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем" (Рим. 6:23). В то время как жизнь является наследием праведных, смерть есть удел нечестивых. Моисей сказал Израилю: "Вот, я сегодня предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло" (Втор. 30:15). Смерть, о которой идет здесь речь, не та, которая постигла Адама, ибо все человечество несет наказание за его беззаконие. Здесь говорится о "второй смерти", которая противопоставлена вечной жизни.

Вследствие греха Адама весь человеческий род стал подвластен смерти. Все равным образом сходят в могилу. И, с другой стороны, план спасения предлагает всем освобождение от могилы. Будет "воскресение мертвых, праведных и неправедных" (Деян. 24:15). "Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут" (1 Кор. 15:22). Но между этими двумя группами людей проведена граница. "Все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия. И изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло в воскресение осуждения" (Ин. 5:28-29). "Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом". "Над ними смерть вторая не имеет власти" (Откр. 20:6). Но те, кто через раскаяние и веру не получили прощения, должны понести наказание за беззакония - "возмездие за грех". Они будут наказаны в соответствии со своими поступками, и затем их постигнет вторая смерть. Так как, согласно Своим принципам справедливости и милосердия. Бог не может спасти грешника в его грехах. Он лишает его жизни, право на которую тот сам утратил и доказал своими делами, что недостоин ее. Так говорит вдохновенное слово Давида: "Еще немного, и не станет нечестивого; посмотришь на его место, и нет его". "И будут - как бы их не было" (Пс. 36:10; Авд. ст. 16). Покрытые позором, они безвозвратно исчезнут в вечном забвении.

Так будет положен конец греху со всем его горем и разрушением. Псалмопевец говорит: "Ты вознегодовал на народы, погубил нечестивого, имя его изгладил на веки и веки" (Пс. 9:6). Иоанн-провидец в грядущей вечности расслышал хвалебный гимн всей Вселенной, и ни один фальшивый звук не нарушал его гармонии. Все творение, и на Небе, и на земле, возносило славу Богу (см. Откр. 5:13). И в это время там не будет ни одной погибшей души, которая могла бы хулить Господа, и стоны мучеников ада не будут смешиваться с гимнами спасенных.

Доктрина о естественном бессмертии породила представление о сознательном состоянии после смерти, что, подобно представлению о вечных муках, противоречит учению Библии, противоречит разуму и нашему чувству гуманности. Согласно популярной доктрине, спасенные на Небе следят за всем, что происходит на земле, особенно за жизнью оставленных ими друзей и любимых. Но каким образом спасенные на Небе, наблюдая все невзгоды своих близких, видя совершаемые ими грехи, видя их скорби, разочарования и муки, могут чувствовать себя счастливыми? Как могут они считать себя счастливыми, видя все это? И сколь возмутительно верить, что, как только дыхание оставит тело, нераскаявшаяся душа попадет в адское пламя! И какую душевную агонию должны пережить те, кто видит, что его друзья не приготовились к смерти и их ожидает вечная мука за грех! Многие тронулись умом от этой страшной мысли.