Том 5. Приношение современному монашеству

Только постоянный подвиг бдения над собой делает возможным христианину умереть для греха и более не оживать для него, но постепенно восходить от силы в силу на поприще делания евангельских добродетелей.

IX. Любовь к ближним

Кажется, ни о чем так часто не беседуют проповедники, как о любви. Сколько раздается призывов к стяжанию этой {стр. 610} высшей добродетели, и, однако, редкий вития может указать правильный путь к приобретению любви. Только тот, кто сам преуспел в любви, может и других научить, как стяжать ее.

Обратимся же к учению о любви архипастыря-подвижника, от юности своей всем сердцем возлюбившего Бога и ближних.

Заповедь о любви к Богу, по мнению Владыки, настолько возвышеннее заповеди любви к ближнему, насколько Бог выше Своего образа, но заповедь о любви к ближним есть основание любви к Богу.

Чувство любви к ближним присуще каждой человеческой душе, но, как и все другие чувства, естественная любовь извращена грехом. Святитель Игнатий пишет: «В каких язвах — наша любовь естественная! Какая тяжкая на ней язва — пристрастие! Обладаемое пристрастием сердце способно ко всякой несправедливости, ко всякому беззаконию, лишь бы удовлетворить болезненной любви своей» [ 1815].

Естественная любовь стремится доставить любимому земное благополучие, все духовное и вечное ей чуждо. Естественной любовью руководит плоть и кровь, которые в свою очередь очень легко могут быть возбуждаемы отверженными духами. В естественной любви нет постоянства, она может возгореться очень сильно, но нередко после короткого времени легко обращается в отвращение и даже ненависть. В период своего наивысшего развития естественная любовь хочет безгранично владеть объектом своей любви и, если не достигает желаемого, бывает способна на многие безрассудные поступки и даже преступления. По словам епископа Игнатия, «естественная любовь выражалась и кинжалом».

Естественная плотская любовь недостойна называться любовью, потому что она ничего не имеет общего с истинной любовью к ближним, заповеданной Христом Спасителем в Его Евангелии. «Любовь, …запечатленная падением, недостойна именоваться любовию: она — искажение любви, она… враждебна любви святой, истинной», — говорил Владыка [ 1816]. Пред Богом не имеет цены плотская, естественная любовь к ближним, она отвергается Господом как дар непотребный. Только любовь, почерпнутая в Евангелии, {стр. 611} любовь святая и духовная, достойна называться любовью и принимается Богом как дар благоприятный.

Для стяжания истинной любви нужно отвергнуть, умертвить в себе естественную любовь и приступить к жизни по евангельским заповедям. «Приступим к Евангелию… — приглашает святитель Игнатий всех христиан, стремящихся иметь к ближним истинную любовь, — поглядимся в это зеркало! Глядясь в него, свергнем ризы ветхие, в которые облекло нас падение, украсимся ризою новою, которая приготовлена нам Богом» [ 1817]. Исполнение евангельских заповедей избавляет человека от греховного плена и приводит под руководство Святого Духа. Который научает истинной, святой любви к ближним.

Истинная любовь к ближним имеет основанием веру в Бога. Она вся в Боге, так как Бог есть любовь (Ин. 4. 16). В ближнем христианин любит Христа, ибо Спаситель «благоволил таинственно облечься в каждого ближнего нашего, во Христе Бог».

Духовная любовь исполнена простоты и веры ближним, в ней нет подозрительности и ревности; постоянство и мудрая рассудительность — непременные качества ее.

Путь к достижению духовной любви к ближним многотруден и связан с подвигом искоренения из человеческого естества греха во всем его разнообразии.

Истинная любовь к ближним не может мгновенно воссиять в сердце христианина. Как при достижении любой христианской добродетели, так и при стяжании любви к ближним имеется определенная последовательность. Первоначально необходимо отвергнуть вражду, памятозлобие, гнев, осуждение и все те чувства, которые противоположны любви. Затем нужно, повинуясь Евангелию, научиться молиться за врагов, благословлять клянущих, делать добро ненавидящим и прощать ближним все, что они сделали плохого нам. Что исполнить все перечисленные евангельские заповеди не только на словах, но и в жизни, нужен многолетний подвиг самоотречения. «Пожертвуй всем, — пишет Владыка, — для исполнения евангельских заповедей. Без такого пожертвования ты не возможешь быть исполнителем их» [ 1818].

{стр. 612}

Желающий достигнуть истинной любви к ближним должен прежде всего отвергнуть самолюбие и человекоугодие, которые укрепляют в человеке естественную любовь.

Самолюбие — искажение любви к самому себе. Тот, кто не имеет к себе духовной любви, не может и ближнего возлюбить духовно.

Человекоугодие — искажение любви по отношению к ближним. Оно, как и самолюбие, является «горестным самообольщением», и, возобладав сердцем человека, делает его неспособным к истинной любви. Только решительное отвержение этих пороков открывает путь к достижению духовной любви. Подвиг искоренения из своего сердца самолюбия и человекоугодия связан с многими усилиями человеческой воли. Греховное естество ожесточенно отстаивает все свои порочные навыки. Епископ Игнатий, употребляя слова святого первомученика и архидиакона Стефана, говорит, что сердца наши, подобно сердцам наших праотцев, «присно противятся Святому Духу» (Деян. 7. 51), и нередко необходима лютая борьба для искоренения греховных чувств. В этой трудной невидимой брани очищения своего сердца за каждую победу Господь награждает подвижника духовным утешением, вкусив которое, он увереннее продолжает начатый подвиг борьбы с усвоившимся человечеству падением. «Учащенные победы, — пишет святитель Игнатий, — привлекают учащенное посещение и утешение благодати; тогда человек с ревностию начинает попирать своеугодие и своеволие, стремясь по пути заповедей к евангельскому совершенству…» [ 1819], к достижению духовной любви.

Плотскому человеку, не обновленному еще благодатию Духа Святаго, очень трудно искоренить из своего сердца все проявления естественной любви. Чтобы достичь этого, нужно иметь твердую веру в Бога и предаться всеблагой воле Божией; и не только предать этой воле самого себя, но и всех своих ближних, и в Боге стараться полюбить их. Владыка Игнатий советовал своим пасомым не останавливать в себе чувств расположения к ближним, но быть «проводником их к святому, чистому небу!» Если христианин, обращаясь к Богу, будет говорить о возлюбленных своих: {стр. 613} «Боже! Они — Твое достояние, Твои создания! Твое Тебе принадлежит, а я — что? Кратковременный странник на земле, внезапно на ней являющийся и внезапно с нее исчезающий», то он постепенно уврачуется от самолюбия и пристрастия к ближним и станет способным к чистой любви к ближним — любви в Боге.

Кроме всецелого предания своих ближних воле Божией, образованию истинной любви способствует и глубокое внутреннее, а не внешнее почтение к каждому человеку как образу Божию. «Воздай почтение ближнему как образу Божию — почтение в душе твоей, невидимое для других, явное лишь для совести твоей… Воздавай почтение ближнему, не различая возраста, пола, сословия» [ 1820], — советует богомудрый архипастырь. От внутреннего почтения к образу Божию — человеку — постепенно в сердце христианина появится любовь, причиной которой будет не кровь и плоть, а Бог.

Во все времена христиане, достигшие совершенства, имели в своем сердце любовь ко всем людям, не различая добрых и злых. В самом явном грешнике, лишенном славы христианина, они умели видеть хотя и помраченный пороком, но все же образ Божий, и его они почитали любовью. Епископ Игнатий говорил: «Если образ Божий будет ввергнут в пламень ада, и там я должен почтить его, что мне за дело до пламени, до ада! Туда ввергнут образ Божий по суду Божию: мое дело сохранить почтение к образу Божию и тем сохранить себя от ада» [ 1821].