Том 6. Отечник

---

* Сего пункта нет в Греч. и Слав. Добротолюбии.

{стр. 493}

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В этих сказаниях изображено древнее монашество как бы на картине. Старцы-повествователи изобразили с простотою и верностию как изумительное духовное совершенство иночества первых веков христианства, так и разнообразные увлечения многих членов его немощию растленного падением естества. И при верности, соединенной с простотою, которыми отличается эта живопись, — положение древнего монашества, будучи отделено от нас пространством многих веков, остается не довольно ясным, как бы здание отделенное от взоров густым туманом.

От зрелища, представляемого древностию, обратимся к зрелищу, представляемому современностию. Что должны сказать мы о себе? как жить, как действовать нам? Ответ на эти вопросы находим у древних иноков: они предвозвестили о нашем положении; они и предначертали образ действования в этом положении. «В последнее время, — сказал один из них, — те, которые поистине будут работать Богу, благоразумно скроют себя от людей и не будут совершать посреди их знамений и чудес, как в настоящее время. Они пойдут путем делания, растворенного смирением, и в Царствии Небесном окажутся большими Отцов, прославившихся знамениями» [ 2027]. Какое основательнейшее наставление, какое утешение для нас в этих пророческих словах знаменоносного и духоносного Отца! По причине умножения соблазнов, по причине всеобщности и господства их, по причине забвения евангельских заповедей и пренебрежения ими всем человечеством — необходимо для желающего спастись удаление от общества человеческого в уединение, наружное и внут{стр. 494}реннее. По причине иссякновения благодатных руководителей, по причине умножения лжеучителей, обманутых бесовскою прелестию и влекущих весь мир в этот обман, необходимо жительство, растворенное смирением, необходимо точнейшее жительство по евангельским заповедям, необходимо соединение молитвы с плачем о себе и о всем человечестве, необходима осторожность от всякого увлечения разгорячением, думающим совершать дело Божие одними силами человеческими, без действующего и совершающего Свое дело — Бога. Спасаяй да спасет свою душу, сказано остатку христиан, сказано Духом Божиим. Себя спасай! блажен, если найдешь одного верного сотрудника в деле спасения: это — великий и редкий в наше время дар Божий. Остерегись, желая спасти ближнего, чтоб он не увлек тебя в погибельную пропасть. Последнее случается ежечасно. Отступление попущено Богом: не покусись остановить его немощною рукою твоею. Устранись, охранись от него сам: и этого с тебя достаточно. Ознакомься с духом времени, изучи его, чтоб по возможности избегнуть влияния его. «Ныне почти нет истинного благочестия, — говорит уже святитель Тихон за сто лет пред сим, — ныне — одно лицемерство» [ 2028]. Убойся лицемерства, во-первых, в себе самом, потом в других; убойся именно потому, что оно — в характере времени и способно заразить всякого при малейшем уклонении в легкомысленное поведение. Не подвизайся напоказ человекам, но втайне для твоего спасения, пред очами Бога, — и очистится твое поведение от лицемерства. Не осуждай ближних, предоставя суд над ними Богу, — и очистится сердце твое от лицемерства. Преследуй лицемерство в себе, изгоняя его из себя; уклонись от зараженных им масс, действующих и намеренно и бессознательно в направлении его, прикрывающих служение миру служением Богу, искательство временных благ искательством благ вечных, прикрывающих личиною святости порочную жизнь и душу, всецело преданную страстям.

{стр. 495}

Приложение

Святитель

ИГНАТИЙ

Брянчанинов

{стр. 497}

От составителя

«Отечник» — первая книга святителя Игнатия, вышедшая в свет сразу же после его кончины. С той поры этот труд украшает сокровищницу Православия и с большой пользой назидает как монашествующих, так и мирян. Собственно «Отечник» содержит драгоценный духовный жемчуг, низанный святыми Отцами и подвижниками Божиими — этими вдохновенными мудрецами первых веков Христианства. Страху Божиему, умной, внимательной молитве, сердечному безмолвию и преданности вере Православной учили они не одних монашествующих, но и мирян, простых людей, мужественных и великодушных. Святоотеческое учение назидало: будем совершать земное странствование наше в страхе Божием, в трепете. Отцы говорили: свет, войдя в темный дом, изгоняет из него тьму и освещает его, так и страх Господень, вошедши в сердце человеческое, разгоняет мрак его, наполняет человека добродетелями и премудростью. Они учили смирению и простоте. В них покоится Святой Дух, ведь с Богом мы соединяемся смирением и сердечным плачем, очищающим нас от грехов. Пустынножители, лишенные душепагубных мыслей, стяжавшие истинное сердечное безмолвие, молитвенно входили в слезы умиления. Им было ведомо, что при свете благодати Святого Духа ум молится словами, а сердце — плачем. Памятование смерти, постоянное исповедование грехов, природная основательность ума — всё это необходимо для спасения души, и драгоценные изречения святых Отцов, приведенные епископом Игнатием в «Отечнике», дают основные о том понятия.

Крупным вкладом в изучение творений самого Святителя явится публикуемая в этом томе обширная переписка его с известными деятелями Русской Православной Церкви и оте{стр. 498}чественной культуры. «Приложение» открывается перепиской владыки Игнатия с Оптинскими старцами. Подготовлены письма к печати Ольгой Ивановной Шафрановой, известным исследователем бессмертных творений Владыки; в ее разысканиях много новых текстов. Собранные воедино материалы эти показывают исключительно прочную духовную связь подвижника Божия Игнатия с набиравшей спасительной силы прославленной обителью.

Особенно близка была Святителю деятельность Оптинских монахов по возрождению на Руси старчества, возобновлению которого начало положил достопамятный носитель монашеского идеала Паисий Величковский. Его письменные труды — славянский текст Добротолюбия, а также наставления о душевном устроении и совершенствовании духовного разума — неисчерпаемая криница иноческого молитвенного делания. Переписка архимандрита Игнатия с иеромонахом Макарием как раз во многом и касается издательской деятельности Оптиной Пустыни, взявшейся за выпуск в свет образцовых переводов святоотеческих творений. Сам Архимандрит тогда же перевел знаменитую учительную книгу Иоанна Лествичника, назвав ее «Святая Лествица» (не опубликована), а несколько ранее переписывался с видным религиозным поэтом, князем Сергеем Александровичем Ширинским-Шихматовым, в монашестве Аникитой (скончался внезапно в 1837 года в Афинах). Князь помогал Архимандриту подбирать житийные тексты с поучениями подвижников Святой Горы Афонской.

Когда архимандрит Игнатий приезжал в Оптину, то его уже у самого перевоза через Жиздру торжественно встречал старец Макарий с братией: так здесь любили отца Настоятеля. В своем давнем письме к иеромонаху Макарию (20 августа 1843 г.) он признавался: «Благословенная Оптина Пустыня не выходит из моей памяти. Приглянулась она мне, и Скит с его вдохновленною тишиною. Шум сосен, когда ветер начнет ходить по их вершинам, для меня приятнее, чем шум разъяренных волн, препирающихся с вихрями». Так поэтично, по-сыновнему, тепло и взволнованно вспоминал архимандрит Игнатий близкую его сердцу обитель. Обладая огромным вкусом и знаниями, он наравне с великими Оптинцами ревностно исполнял заветное служение — подавать русскому монашеству духовный жемчуг святоотеческого спасительного учения. Святитель Игнатий весьма высоко ставил монашеский подвиг {стр. 499} отца Макария, и когда старец скончался (7 сентября 1860 г.), то заметил: «Оптина лишилась души своей».