Система природы, или О законах мира физического и мира духовного

Таким образом, повторяю, порядок не что иное, как необходимость, рассматриваемая по отношению к последовательному ряду действий, или связная цепь причин и следствий, порождаемая во вселенной необходимостью. Действительно, что представляет собой порядок в нашей планетной системе единственной, о которой у нас есть представление, - как не последовательность явлений, происходящих согласно необходимым законам, по которым, как мы видим, действуют составляющие эту систему тела? В соответствии с данными законами Солнце помещается в центре, планеты тяготеют к нему и совершают вокруг него в определенные периоды времени непрерывные обороты. Спутники этих планет тяготеют к ним, описывая вокруг них, как вокруг своих центров, периодические орбиты. Одна из этих планет, обитаемая нами Земля, вращается вокруг себя самой; занимая при своем годичном обращении вокруг Солнца различные положения по отношению к нему, она подвергается правильным изменениям, называемым нами временами года; в силу действия Солнца на различные части земного шара все существующее на нем необходимым образом испытывает перемены: зимой растения, животные, люди находятся как бы в летаргии; весной все существа как бы оживают и выходят из продолжительного оцепенения. Одним словом, способ получения Землей солнечных лучей влияет на все существующее на ней; падая косо, лучи эти не действуют так, как если бы они падали отвесно; их периодическое отсутствие, вызываемое вращением Земли вокруг себя самой, порождает день и ночь. Во всем этом мы всегда обнаружим лишь необходимые действия, которые основаны на сущности вещей и никогда не могут измениться, пока остаются неизменными сами вещи. Все эти действия происходят от тяготения, притяжения, центробежной силы и так далее

С другой стороны, этот порядок, которым мы восхищаемся как чем-то сверхъестественным, иногда нарушается или превращается в беспорядок. Но беспорядок этот всегда есть лишь следствие законов природы, для которой необходимо, чтобы обычное движение некоторых ее частей было нарушено в целях сохранения целого. Так, например, нашему пораженному взору неожиданно являются кометы. Их своеобразное движение нарушает спокойствие нашей солнечной системы. Они вызывают страх у невежественной толпы, видящей во всем чудеса. Сами физики строят догадки, что эти кометы некогда разрушили поверхность земного шара, вызвав на земле величайшие катастрофы. Но независимо от такого рода экстраординарных беспорядков мы наблюдаем беспорядки и более обычного типа:

то как будто нарушается чередование времен года; то стихии вступают между собой в столкновение, оспаривая друг у друга господство над миром; то море выступает из своих берегов; то сотрясается твердая земля; то горы извергают пламя; то заразные болезни уничтожают людей и животных; то поля поражаются засухой. Во всех этих случаях испуганные смертные с громкими воплями взывают к порядку и подымают свои дрожащие руки к существу, которое они считают творцом его. Между тем эти прискорбные беспорядки являются необходимыми следствиями естественных причин, действующих по неизменным законам, определяемым их собственными сущностями и всеобъемлющей сущностью природы, в которой все должно изменяться, двигаться, разлагаться, а то, что мы называем порядком, должно иногда нарушаться и принимать новую форму бытия, являющуюся для нас беспорядком.

В природе не существует порядка и беспорядка. Мы находим порядок во всем том, что сообразно с нашим существом, и беспорядок во всем том, что противостоит ему. Однако в природе, все части которой никогда не могут отклониться от определенных и необходимых правил, вытекающих из полученной ими сущности, все находится в порядке. Не существует беспорядка в целом, для сохранения которого необходим беспорядок, общее движение которого никогда не может быть нарушено, в котором все действия являются следствиями естественных причин, действующих так, как они неизбежно должны действовать.

Отсюда следует также, что в природе не может быть ни чудовищ, ни чудесных явлений, ни чудес. Так называемые чудовища представляют собой сочетания, к которым не привыкли наши глаза и которые тем не менее являются необходимыми следствиями определенных причин. Так называемые чудесные, сверхъестественные явления представляют собой явления, принципов и способов действия которых мы в своем неведении не знаем. Не зная истинных причин таких явлений, мы безрассудно приписываем их воображаемым причинам, которые подобно идее порядка существуют лишь в нас самих, между тем как мы помещаем их вне природы, за пределами которой ничто не может существовать.

Что касается так называемых чудес, то есть явлений, противоречащих неизменным законам природы, то ясно, что подобные вещи невозможны, ибо ничто не может ни на минуту остановить необходимого хода вещей, не остановив и не нарушив в то же время движения всей природы. Чудеса в природе существуют лишь для тех, кто недостаточно изучил ее или не понимает, что ее законы не могут быть нарушены даже в малейшей из ее частей без того, чтобы целое не было уничтожено или по крайней мере не изменило своей сущности и способа бытия. Чудо, по мнению некоторых метафизиков,- это явление, произвести которое не могут силы природы: ("Чудом мы называем действие, не находящее для себя достаточных сил в природе".) Bilfinger, De Deo, Anima et Mundo. Отсюда заключают, что причины чуда следует искать за гранью природы. Однако разум говорит нам, что мы не должны прибегать к какой-то сверхъестественной, или находящейся вне природы, причине, прежде чем не познаем в совершенстве всех естественных причин или всех содержащихся в природе сил. Таким образом, порядок и беспорядок - это лишь слова, служащие для обозначения состояний, в которых находятся отдельные существа. Какое-нибудь существо находится в порядке, когда все его движения содействуют поддержанию его наличного существования и благоприятствуют его стремлению к самосохранению. Оно находится в беспорядке, когда действующие на него причины нарушают или разрушают гармонию, или равновесие, необходимое для сохранения его наличного состояния. Однако беспорядок в каком-нибудь существе является, как мы видели, лишь переходом к новому порядку. Чем быстрее совершается этот переход, тем больше беспорядок, испытываемый соответствующим существом. То, что приводит человека к смерти, является для него величайшим из беспорядков; однако смерть представляет для человека лишь переход к новому способу существования, она в порядке природы.

Мы говорим, что человеческое тело находится в порядке, когда различные составляющие его части действуют так, что из этого проистекает сохранение целого, являющееся целью человеческого существования. Мы говорим, что человек здоров, когда твердые и жидкие части его тела содействуют достижению данной цели и при этом оказывают друг другу взаимопомощь. Мы говорим, что человеческое тело находится в беспорядке, если нарушено его основное устремление и некоторые из его частей перестают содействовать его сохранению и исполнять свойственные им функции.

Это происходит в случае болезни, во время которой, однако, совершающиеся в человеческой машине движения столь же необходимы, регулируются столь же определенными, естественными, неизменными законами, как и движения, в своей совокупности производящие здоровье. Болезнь только порождает в человеке новую последовательность, новый порядок движений и вещей. Если человек умирает, что мы рассматриваем как величайший беспорядок для него, то его тело уже не то, что прежде, его части уже не работают совместно для достижения общей цели, его кровь больше не циркулирует, он больше не чувствует, не имеет идей, не думает, не желает. Смерть - это момент прекращения человеческого существования. После нее тело человека становится бездыханной массой вследствие удаления из него тех начал, которые заставляли его действовать определенным образом. Устремление тела меняется, и все происходящие в его останках движения имеют уже новую цель. Прежние движения, порядок и гармония которых порождали жизнь, ощущения, мысли, страсти, здоровье, сменяются рядом движений другого рода, которые совершаются согласно законам, столь же необходимым, как и первые: все части мертвого человека стремятся произвести движения, которые называют разложением, брожением, тлением; эти новые способы бытия и действия столь же естественны для человека, находящегося в этом состоянии, как естественны для живого человека способность ощущать, мышление, периодическое движение крови и так далее; так как сущность человека изменилась, то и его способ действия не может остаться прежним; правильные и необходимые движения, стремящиеся произвести то, что мы называем жизнью, сменяются определенными движениями, стремящимися произвести разложение трупа, рассеяние его частей, образование новых сочетаний, из которых получаются новые тела и существа; а это, как мы видели выше, присуще неизменному порядку всегда активной природы. "Люди привыкли думать,- говорит один анонимный автор, - что жизнь диаметрально противоположна смерти. Представляя себе последнюю в виде абсолютного разрушения, они стали искать основания, чтобы избавить от этого душу, точно душа что-то существенно иное, чем жизнь... Но простое наблюдение показывает нам, что противоположностями здесь являются одушевленное и неодушевленное. Смерть столь мало противоположна жизни, что сама служит источником последней: из тела одного переставшего жить животного образуется тысяча других живых существ. Это показывает, насколько жизнь присуща природе". "Dissertations mкlйes", 1740, р. 252, 255.