Форд : Важнейшая проблема мира. том 1

Газеты Беннетта выходили неограниченными ти­ражами и с целыми страницами рекламы. Хорошо спла­нированная катастрофа не произошла. Вместо этого слу­чился довольно комичный сюрприз. Здесь были неиу­дейские торговцы Нью-Йорка, пользующиеся изыскан­ными услугами ценной рекламной среды, тогда как иудейские торговцы представлены не были. Помимо это­го, «наказание», которое налагали не вызывало не­удобств, не говоря уже о боли. Этот «бойкот» был самым суровым из бойкотов.

Будучи неспособными выдержать спектакль тор­говли, отданной неиудейским торговцам, иудеи оставили своё враждебное отношение и вернулись к Беннетту, тре­буя использования его колонок в газете для рекламы. Беннетт принимал всех, кто приходил, не выражая враж­дебного отношения. Они просили занятия их прежних должностей, однако Беннетт сказал - нет. Они убежда­ли, но Беннетт сказал - нет. Они предлагали деньги, но Беннетт сказал - нет. Позиция выбора была утрачена. Затем обнаружились любопытные обстоятельства. Несколько иудеев, чьи деловые интересы превосходили их расовые страсти, продолжали давать рекламу в газете «Геральд» в течение всего времени «бойкота». Когда они увидели, что их мятежная братия возвращается и занимает позиции, которые она может занять на реклам­ных страницах, они заподозрили, что Беннетт заманил их назад, предложив более низкие ставки. Тогда они на­писали Беннетту письмо, требуя объяснить обстоятель­ства, а Беннетт, как обычно, опубликовал это письмо и ответил, что его ставки не были снижены.

Беннетт добился триумфа, но это оказалось дорогос­тоящей победой. Иудеи упорно следовали плану, который они приняли ещё в 1877 году, чтобы победить ньюйорк­ца, который отказался склониться перед ними. Все вре­мя Беннетт путал их, иудеи же постепенно наращивали мощь в Нью-Йорке. С каждым годом их мощь в журнали­стике возрастала. Их преследовала бессмысленная идея о том, что контроль журналистики в Нью-Йорке означал контроль мышления в стране. Они рассматривали Нью-Йорк как столицу Соединённых Штатов в то время, как все сбалансированные умы считали его болезнью. Чис­ло газет постепенно уменьшалось вследствие комбина­ций изданий. Адольф С. Оке, филадельфийский иудей, купил газету «Тайме». Вскоре он превратил её в крупную газету, однако, её уклон состоял в обслуживании иудеев. Ткблица иудейской гласности, которая проявляется в газете «Тайме», раскрывает интересные цифры. Безус­ловно, именно качество газеты «Тайме», как газеты, ко­торая приобрела вес в качестве иудейского органа печа­ти, стало таким весомым. В этой газете иудеи постоянно превозносятся, расхваливаются и защищаются. Подоб­ная нежность не выражается другим расам. Вполне воз­можно, что персонал редакции газеты «Тайме» не счита­ет это совершенно правильным. Персонально и индиви­дуально большинство их «не тот тип людей». Однако су­ществует собственно газета «Тайме» как явление.

Затем в эту сферу вошел Херст опасный возбудитель, поскольку он возбуждает не только неправильные явле­ния, но и создает не тот класс людей. Он окружил себя замкнутым кругом иудеев, потворствовал им, работал с ними в перчатках, ссорился с ними, но никогда не гово­рил правду о них - «но никогда не выдавал». Естествен­но, он пользовался большим патронажем в рекламе. Тен­денция к иудейскому контролю над прессой прочно ус­тановилась и с тех пор продолжает развиваться. Прежние имена крупных редакторов и американских политиков постепенно тускнели. Любая газета базировалась на крупном редакторском уме, и в этом случае он становился выражением могущественной личности, или станови­лась связанной с политикой и превращалась в коммер­ческую организацию. В последнем случае её шансы на длительное существование за пределы срока жизни сво­его основателя значительно возрастали. Газета «Геральд» - это был Беннетт, и с его уходом было неизбежно, что определенная сила и достоинство её покинут.

По мере старения Беннетт стал меньше бояться за свою газету, поскольку после его смерти она должна была попасть в руки иудеев. Он знал, что они смотрят на неё горящими глазами. Он знал, что они принизили, захва­тили и затем перестроили многие органы, которые по­смели сказать правду о них, и хвастались этим как побе­дой иудеев, как оправданием часто повторявшегося про­рочества:

«Того, кто проклинал тебя, прокляну я.» Беннетт лю­бил газету «Геральд», как отец любит своего ребенка. Он выразил свою волю таким образом, что газета «Геральд» никогда не должна попасть в индивидуальную собствен­ность. Он распорядился так, что все её доходы должны поступать в некоторый фонд в пользу тех людей, которые работали для того, чтобы газета «Геральд» стала тем, чем она была. Он скончался в мае 1918 года. Бдительно на­блюдая, иудейские враги газеты «Геральд» все больше и больше снижали свои рекламные материалы, чтобы вынудить при возможности продать газету. Они знали, что если газета «Геральд» станет убыточным предприя­тием, то у попечителей не останется ничего другого, как продать газету вопреки воле г-на Беннетта. Однако в Нью-Йорке существовали также и другие крупные денеж­ные интересы, которые начинали осознавать возмож­ность гибели иудейской прессы. Эти интересы предоставили крупную сумму денег Франку А. Манси для при­обретения газеты «Геральд». Тогда, ко всеобщему удивле­нию, г-н Манси прекратил издание галантного старого листка и поместил свое название газеты как часть на­звания газеты «Нью-Йорк Сан». Однако подлинная газе­та, руководимая г-ном Беннеттом, исчезла. Даже те люди, которые работали на неё, разбрелись по зарубе­жью в сфере издательства газет. Они предпринимали попытки захватить контроль над несколькими вечерни

Однако эта победа была финансовой победой над мёр­твым человеком. Моральная победа, так же как и финан­совая победа, осталась за Беннеттом до тех пор, пока он был жив; моральная победа всё ещё принадлежит газете «Геральд». Газета «Геральд» бессмертна, как последний бастион борьбы против иудейства в Нью-Йорке. Сегодня иудеи являются более совершенными мастерами в жур­налистском поле Нью-Йорка, чем в любой столице Евро­пы. Действительно, в каждой столице в Европе существует газета, которая публикует настоящие новости об иудеях. В Нью-Йорке ни одной такой газеты нет. И, следователь­но, такая ситуация сохранится до тех пор, пока амери­канцы не проснутся от их долго и не посмотрят на ситуа­цию в стране открытыми глазами. Такого взгляда было бы достаточно, чтобы показать им всё, и их собственные глаза дрогнули бы при виде восточных узурпаторов.

Мораль такова: что бы сейчас не проистекало из Нью-Йорка, оно должно быть дважды тщательно исследова­но, поскольку оно исходит изнутри того иудейского пра­вительства, которое хочет руководить и окрашивать мыс­ли народа Соединенных Штатов.

Публикация от 5 февраля 1921 г.

40. ПОЧЕМУ ИУДЕЯМ НЕ НРАВИТСЯ ДОКЛАД МОРГЕНТАУ

40. ПОЧЕМУ ИУДЕЯМ НЕ НРАВИТСЯ ДОКЛАД МОРГЕНТАУ

Представляется таким образом, что далекий крик об Иудейском Вопросе в Соединённых Штатах является тем же самым вопросом в Польше, однако, поскольку иудеи в Соединённых Штатах постоянно ссылаются на тот же самый вопрос в Польше в пропагандистских целях, по­стольку 250 000 польских иудеев прибывают в Соединён­ные Штаты согласно графику, составленному их здеш­ними собратьями, и постольку народ Польши накопил свой собственный блестящий опыт при выполнении Все­мирной Программы, представляется, что в этом отноше­нии Польше есть смысл обратиться к Соединенным Шта­там по этому вопросу.

Это в особенности справедливо, поскольку невоз­можно взять американскую газету, не найдя в ней сле­ды иудейской антипольской пропаганды; пропаганды, которая предназначена для того, чтобы отвести наши глаза от того, что совершенно очевидно в Нью-Йоркском порту. Если читатель этих статей скажет: «Давайте не думать о Польше, давайте думать о Соединённых Шта­тах», ответ состоит в том, что онуже думает о Польше то, что иудеи Соединённых Штатов хотят, чтобы он так ду­мал, и тот факт, что он думает в соответствии с пожела­ниями иудеев в этом отношении, не позволяет ему до определённого момента понять полностью Иудейский Вопрос в этой стране.