Духовный мир

4. Рассказы из жизни святых, доказывающие, что в таинстве причащения (евхаристии [150]) под видом хлеба преподается истинное тело Христово и под видом вина истинная кровь Господня.

а) В житии святителя Григория Двоеслова, папы римского, рассказывается о знаменательном чуде, которое совершилось в пречистых тайнах по молитве сего святителя.

«Одна знатная римская женщина принесла просфоры для совершения таинства причащения; литургию в этот день совершал сам святитель Григорий. Когда настало время подавать людям св. причащение, то приступила и та женщина причаститься св. тайн. При словах святителя: «преподается животворящее тело Господа нашего Иисуса Христа», упомянутая женщина усмехнулась. Видя смех ее, святитель удержал свою руку и спросил женщину: «почто ты рассмеялась?» – «Удивительно для меня, владыко, что ты тот хлеб называешь телом Христовым, который я испекла моими руками», Святитель Григорий, видя ее неверие, помолился Богу, и тотчас вид хлеба преложился в вид самого истинного тела человеческого. Это чудо увидала не только та женщина, но и все прочие, бывшие в храме, прославили Христа Бога и утвердились в вере относительно пречистых тайн, что под видом хлеба преподается истинное тело Христово, и под видом вина истинная кровь Господня. Святитель снова помолился – и вид тела человеческого претворился в вид хлеба. Со страхом и верою, несомненно, приняла женщина хлеб, как тело Христово, также и вино – как кровь Христову» («Чет. – Мин.» 12 марта).

б) Один живший в скиту старец был великий подвижник, но прост вере и от простоты погрешал. Он говорил: хлеб, который мы принимаем, не есть и существенно тело Христово, а только вместообразное. Несмотря на все убеждения, старец отвечал: «если не уверуюсь самым делом, не могу вполне убедиться». Св. подвижники сказали ему: «помолимся Богу эту неделю о таинстве сем, и Бог откроет нам». Старец с радостью согласился на это предложение и молился Богу так: «Господи! Ты знаешь, что я не верю не по злобе, но чтобы не заблуждаться по неведению/ открой мне, Господи Иисусе!» Так молились и другие старцы-подвижники. Бог услышал их. По прошествии недели, они пришли в воскресение в церковь – и отверзлись им очи. Когда хлеб положен был на святой престол, он представлялся в виде младенца; когда же священник простер руку для преломления хлеба, ангел Господень сошел с неба с ножом, заклал младенца, кровь его вылил в чашу; когда же священник раздроблял хлеб на малые части, тогда и ангел отсекал от младенца малые части; когда они приступили к принятию таинства, старцу одному подана была плоть с кровию. Увидев сие, он ужаснулся и воскликнул: «верую, Господи, что хлеб сей есть тело Твое, и чаша сия есть кровь Твоя!» И тотчас плоть в руке его стала хлебом, как бывает в таинстве, и он приобщился, благодаря Бога. После сего старцы говорят ему: «Бог знает, что человек по природе своей не может есть сырой плоти, а потому и преподает тело Свое под видом хлеба и кровь Свою под видом вина – принимающим с верою». Св. подвижники возблагодарили Бога за то, что Он не попустил недоумевающему старцу погубить трудов своих, и все с радостью возвратились в свои кельи. («Достоп. сказ, о подв. св. и блаж. отец», стр. 65, 57).

в) пришел однажды преп. Нифонт с учеником своим на обычную молитву в церковь (в Царьграде), где уже епископ начал Божественную службу. И вот, отверзлись у преп. Нифонта духовные очи, и он увидел огонь, сшедший с неба и покрывший алтарь и архиерея; во время же пения трисвятого явились четыре ангела и пели с поющими. А во время чтения «апостола» увидел св. ап. Павла, который стоял сзади читающего и наблюдал за ним. Во время «евангелия», слова, как светильники, восходили на небо, а при перенесении св. даров раскрылся свод церковный, разверзлись небеса и, при необыкновенном благоухании, сходили ангелы с пением: «слава Христу Богу!» и несли прекрасного Отрока и, поставив его на дискос, сами окружили престол. Когда же настало время освящения даров и совершения таинства, приступил один из светлейших ангелов и, взяв нож, заклал Отрока и излил св. кровь в чашу; затем, положив Отрока на дискосе, сам стал опять на ряду с другими с благоговением. Потом во время причащения, блаженный видел, что у одних из приобщающихся лица были светлы, как солнце, а у других темны и мрачны, как у эфиопов. Предстоящие же ангелы наблюдали: как кто приступает, и достойно причащающихся венчали, а от недостойных отвращались и гнушались ими. По окончании сей службы, он видел Отрока опять целым в руках ангельских и вознесшимся на небо. Сам преподобный и ведал это ученику своему, который и предал писанию на пользу другим. («Чет. – Мин.», дек. 23).

г) Один магометанин, житель Аравии, бывши в церкви христианской, увидел, что священник во время литургии заколол младенца, кровь его источил в чашу, а тело раздробил на блюде. Потом христиане, предстоявшие тут, тело младенца ели, а кровь пили. Неверному сарацыну показалось это дело жестоким, так что он сильно стал поносить священника. Но когда священник со смирением объяснил тайну неверу, то магометанин, пораженный величием этой тайны, сделался последователем евангелия и мучеником за Христа. (Пролог, ноября 26).

Ты, читатель, быть может спросишь: почему же Бог скрывает от нас вид тела и крови в тайне св. причащения? Богоносные отцы церкви отвечают на это так (как это мы уже и знаем из вышеприведенного сказания): «естество человеческое отвращается от употребления сырого мяса, и крови не может, без отвращения, пить. Посему Бог в тайне причащения прикрывает тело видом хлеба, а кровь – видом вина». (Прол. декабр. 25 д. «Поуч. о преч. Тайнах»). Положим, скажешь, это верно; но нельзя ли нам ныне для удостоверения видеть в тайне причащения вместо хлеба тело Господне, а вместо вина – кровь Христову? О, без сомнения, можно! Но мы должны рассудить, чего нам хочется. Такое видение попускает Бог большею частью для неверующих, а нам верующим в несомненную святость тайны причащения, желание подобного видения излишне и грешно. Правила церкви повелевают, что «если бы кому из священников литургисающих хлеб представился в виде тела, а вино в виде крови, то таковый священник не должен приобщаться, но должен повергнуться в смирении духа пред вездесущим Богом, винить себя в маловерии и просить Господа, да явить ему таинство причащения в обыкновенном виде, в каком оно преподается истинно-верующим христианам. (См. кн. «Уроки и примеры христ. веры», прот Гр. Дьяченко, изд. Училищн. Совета при Св. Синоде 1900 г.)

5. Чудеса., бывшие при таинстве тела и крови Христовой.

а) Историк Созомен повествует: «когда св. Златоуст литургисал и раздавал верующим св. тайны, приступила к сему некоторая женщина, зараженная ересью македониевой. И как только приняла Божественное причащение с неверием, мгновенно часть (тела Христова) обратилась в устах ее в камень. Женщина, пришедшая в ужас от сего предивного чуда, пред всем народом рассказала случившееся с нею, показывая самый камень, и от неверия обратилась к истинной вере». («Истор. Созом». кн. 8, гл. 5).

б) В Лимонаре пишется: «в Селевкии у некоторого купца – еретика был православный раб, который, взяв св. причащение, хранил его в ковчежце. Спустя несколько времени, узнал о сем господин его и хотел сжечь св. тайны; – но вдруг все частицы пречистого тела Христова, соблюдаемые в ковчежце под видом хлеба, произрастили колосья» («Лимонарь» гл. 79).

в) Во время Мины, патриарха цареградского, некто из еврейских отроков присоединился к христианским отрокам и принял с ними вместе св. причащение; но, возвратившись в дом, рассказал отцу своему все случившееся. Отец его воспламенился гневом, и тотчас схватил сына и бросил его в печь, в которой расплавливалось стекло (ибо отец его был мастером литья стекол). Мать, ничего не зная, что случилось с ее сыном, долго искала его, и не могла найти. В третий день с плачем и рыданием пришла к своему мужу – стекольному мастеру, и вдруг из среды раскаленной печи услышала голое своего сына. Испугавшись и вместе обрадовавшись, матерь с поспешностью приступила к плавильной печи и увидела сына среди горящих углей. Вынув его из огня, спросила: каким образом он не сгорел в печи? Он отвечал: «какая-то Жена в светлой одежде часто приходила к нему, подавая ему воду для погашения горящего угля; и когда хотел он есть. Она давала ему пищу». Это чудесное происшествие пронеслось по всему городу. Сам, император Иустин (который в это время царствовал в греческой империи) узнал о сем и повелел крестить сына и матерь, а отца, который не захотел принять крещение, приказал бросить в раскаленную ночь. Это чудо было известно всему миру. О нем пишут след. церковные историки: Евагрий в кн. 4, в гл. 24; Евсевий в кн. 4, в гл. 36; Никифор в кн. 17, в гл. 25.