Андрей Первозванный – апостол для Запада и Востока

Именно новгородские архиепископы, как подчеркивает «Повесть о белом клобуке», избраны были от Господа хранителями священной реликвии – белого клобука – вплоть до введения патриаршества в Москве. И до этого времени Новгород, где побывал апостол Андрей Первозванный, оставался сакральным центром Святой Руси, местом, где сосредоточивались святыни древнего христианства: посох апостола Андрея в селе Грузино на Волхове и клобук папы Селивестра.

Характерно, что, полемизируя по поводу древности и истинности веры, исповедуемой римским первосвященником, с папским посланником иезуитом Антонио Поссевино [264], царь Иван Грозный, ссылаясь на рассказ об апостоле Андрее, утверждал, что Русь приняла христианскую веру в то время, когда брат Андрея, апостол Петр, пришел со своей проповедью в Рим, и с тех пор хранит ее в первозданной чистоте. «Мы уже с самого основания христианской Церкви приняли христианскую веру, когда брат апостола Петра Андрей пришел в наши земли, [затем] отправился в Рим, а впоследствии, когда Владимир обратился к вере, религия была распространена еще шире. Поэтому мы в Московии получили христианскую веру в то же самое время, что и вы в Италии», – молвил Грозный Поссевино. «И храним ее в чистоте, в то время как в римской вере 70 вер», – добавил он, на что Поссевино ответствовал: «Непоколебимо стоит в Риме та вера, которую апостолы Петр и Павел возвестили с самого начала… в римской вере нет 70 вер, о которых ты говоришь, но есть одна, которая предает анафеме и эти 70, и те многочисленные ереси, которые пошли от Лютера» [265].

Со времен Иоанна Васильевича IV Грозного об апостоличности Русской церкви заявлялось во всех случаях, когда требовалось защитить самостоятельность России в церковных делах. Особенно настойчиво тема апостоличности Русской церкви стала звучать в XVII веке в Киеве в связи с антикатолической и антиуниатской полемикой. В 1621 г. Киево-Печерский иеромонах, впоследствии архимандрит Захария Копыстенский, написал «Палинодию, или Книгу обороны святой кафилической Всходней Церкви» в защиту Православной церкви против латино-униатских сочинений [266]. В главе «О уверении и Крещении руссов» Захария рассуждает о достоинстве апостола Андрея как старшего брата Петра и при этом апостола Первозванного, затем излагает предание о посещении Андреем Киевских гор и Новгородской земли, утверждая, что Андрей Первозванный многих крестил, ибо апостолы никогда напрасно не ходили. Это утверждение иеромонах Захария подкрепляет ссылкой на местное киевское предание, гласящее, что «на той горе в Киеве, где стоял апостол, того ж часу и церковь была поставлена, где и теперь есть, як и повесть и до сих дний обносится о той церкви и о той горе» [267]. В том же 1621 г. в Киеве состоялся Собор восстановленной православной иерархии во главе с митрополитом Иовом (Борецким), на котором рассматривался вопрос о мерах защиты Православной церкви и ее благоустроении. В деяниях Собора сказано: «Поелику святой апостол Андрей есть первый архиепископ Константинопольский, патриарх вселенский и апостол Русский, и на Киевских горах стояли ноги его, и очи его Россию видели и уста благословили… то справедливым и богоугодным будет делом восстановить торжественно и нарочито праздник его. Воистину Россия ничем не меньше других восточных народов, ибо и в ней проповедал апостол» [268].

Документально почитание апостола Андрея зафиксировано с XI века. В 1086 г. в Киеве князем Всеволодом Ярославичем, младшим сыном Ярослава Муд рого, и митрополитом Иоанном был заложен первый монастырь апостола Андрея с храмом, освященным в его честь. В этом монастыре позже приняла монашеский постриг дочь князя Всеволода Ярославича Анна; в этом же монастыре она была впоследствии погребена вместе со своей матерью. В 1089 г. переяславский митрополит Ефрем освятил в Переяславле каменный собор во имя святого апостола Андрея, а в конце XI в. Новгороде был построен храм Андрея Первозванного. В это же время память апостола Андрея была внесена во все церковные календари. Родившийся в 1102 г. внук Всеволода и сын Владимира Мономаха был наречен именем Андрей, которое с тех пор получило большое распространение на Руси.

На Руси всегда чрезвычайно распространено было почитание святых мощей. Рассмотрим, как дело обстояло с мощами Первозванного апостола в связи с Россией.

До IV века мощи св. Андрея находились в Патрах. В 353 г., исполняя волю императора Константина, византийский военачальник Артемий перенес их в храм Двенадцати апостолов в Константинополе, где для мощей каждого апостола была приготовлена специальная ниша. При этом честная глава апостола осталась в Патрах. Другая часть мощей, оказавшаяся в Константинополе, во время взятия его крестоносцами в 1204 г. была вывезена кардиналом Петром Капуанским в Амальфи. По другим сведениям, мощи апостола Андрея (кроме главы) находились в Риме. Что же касается честной главы апостола, то она либо вообще не вывозилась из Патр в Константинополь, либо была вывезена вместе с остальными мощами, а позже возвращена императором Василием I (867–886) в качестве дара за взятую в жены богатую вдовицу Даниилиду, родом из Патр. Позже глава апостола была перенесена в Рим Фомой Палеологом, братом константинопольского императора Константина Палеолога. Какие мотивы двигали императором Константином? Скорее всего, это была последняя попытка византийского императора склонить папу к поддержке Византии против турок.

Мощи Андрея Первозванного оставались в Риме до 1966 г., когда по просьбе Константинопольского патриарха Афинагора папа Павел VI принял решение спустя 502 г. вернуть главу апостола в Патры, место его мученической кончины.

За время длительного пребывания мощей св. апостола Андрея в Константинополе их частицы неоднократно привозились в Москву в подарок русским самодержцам. Среди важнейших реликвий, привезенных в Россию, следует упомянуть большую берцовую кость и часть плечевой кости, хранившиеся в специально изготовленном для них в 1603–1604 гг. ларце в Благовещенском соборе, а также нетленную десницу Апостола, преподнесенную в дар царю Михаилу Федоровичу Константинопольским патриархом Парфением и Солунским архимандритом Галактионом в 1644 г.

Обстоятельства этого события могут быть восстановлены в деталях благодаря тому, что сохранилось как греческое письмо братии обители Михаилу Федоровичу, так и русское дело относительно приезда гостей из Салоник. Находившийся рядом с Салониками монастырь св. великомученицы Анастасии Узорешительницы, чья память была тесно связана с этим городом, стал жертвой турок. В его метох (подворье), располагавшийся на берегу моря, ворвались турецкие солдаты и устроили там бесчинства. Прибывший туда бей, не сумев остановить разбой, был вынужден отдать своей страже приказ перебить грабителей. Однако претензии относительно их убийства родственники погибших предъявили монастырю, который вынужден был в результате заложить не только все свои имения, но даже священные сосуды. Такое стесненное положение заставило монахов отправить посольство к русскому царю с просьбой о милостыне. На момент его отъезда в монастыре не было, видимо, даже настоятеля, потому что грамоту к Михаилу Федоровичу подписал от лица братии дикей обители Парфений. Впрочем, архимандрит Галактион и отправившийся вместе с ним старец келарь Нифонт, иеромонах Савва, иеродиакон Христофор и другие насельники запаслись также письмами к русским царю и патриарху от Константинопольского патриарха Парфения.

Как известно, почти обязательным атрибутом таких посольств были подарки в виде святынь. С ней обитель испытывала, вероятно, какие-то сложности, она нашлась лишь в последний момент: вместо упоминания о мощах в тексте монастырской грамоты указание на них дописано уже после слова «аминь» другими чернилами (но той же рукой). Речь здесь идет о частице ребра св. Анастасии. Затем, снова другими чернилами, но уже иной рукой, сделаны еще записи о деснице апостола Андрея и мире св. Димитрия, что не может не вызвать подозрений относительно прохождения этих реликвий. Впрочем, все три упоминаются в грамоте патриарха Парфения царю Михаилу Федоровичу (сохранился русский перевод), так что они были у послов уже к моменту отъезда из Константинополя.