Что мне нравится в

Но Иисус не был заинтересован в формировании армии, которая могла бы спасти народ от власти. Нет, Он пришел спасти их от греха.

Так как Иисус не оправдал их ожиданий, то Израиль Его и не принял. Но в тот день, когда Его распяли на кресте, некоторые из них крепко об этом задумались.

Представьте себе беседу на Голгофе между двумя членами еврейского высшего суда-синедриона, Никодима и Иосифа. Оба они глубоко прониклись учением Иисуса. Хотя никто из них не отождествил себя с Ним, Иосиф уже в тайне уверовал. Никодим, однако, все еще ведет борьбу с собой, со своими сомнениями.

Когда толпа смотрела на Иисуса в Его предсмертной агонии, два еврейских руководителя потихоньку отходят в сторонку, чтобы поговорить. Никодим утверждает, что если бы Иисус на самом деле был Мессия, то Он бы спас Себя от креста и всю нацию от владычества Рима.

А Иосиф указывает ему на отрывок из пророка Исаии: «Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лицо свое; Он был презираем, и мы ни во что ни ставили Его; но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничтожен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали как овцы, совратившись каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас.

Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был на заклание, и как агнец пред стригущими его безгласен, так Он не отверзал уст Своих. От уз и суда Он был взят; но род Его кто изъяснит? Ибо Он отторгнут от земли живых; за преступления народа Моего претерпел казнь» (Ис. 53, 3-8).

«Но откуда известно, что Исаия имел в виду здесь Мессию?» — дивится Никодим.

«Он мог описывать преследования Иудейского народа, как нашему народу предстоит страдать от врагов своих». «Давайте более глубоко изучим текст, — отвечает ему Иосиф. — Он проводил линию различия между Страдающим и нашим народом. Мы — наш народ, — отвращали от Него лицо свое.

За преступления народа Моего претерпел казнь».

Никодим очень удивлен, но все еще пребывает в замешательстве. «А если предположить, что здесь Исаия свидетельствует о своих личных страданиях».

«Этого не может быть, — отвечает Иосиф. — В этом отрывке предполагается заместительное наказание от Бога.

В нем говорится, что страдающий «будет поражен Богом». «Господь возложил на Него грехи всех нас». Только Мессия должен принять на Себя проклятие за наши грехи ради нашего спасения. Он — Агнец Божий, приносимый в жертву».

Иосиф продолжает: «Давным давно, находясь в пустыне, наш народ страдал от нашествия ядовитых змей. Тысячи людей были вынуждены умирать. Не было никакой надежды на спасение. Тогда Бог приказал Моисею изготовить бронзовую змею и укрепить ее на высоком шесте, чтобы жертвы могли хорошо ее видеть. Все, кто взирал на изображение, не теряя веры в Бога, исцелялся. Ну, а то, что было дальше, вы знаете. Разве Сам Иисус не упоминал об этом, когда вы разговаривали с Ним в ту ночь?» «Да, упоминал, — ответил Никодим. — Он сказал мне, что точно так, как Моисей вознес змею в пустыне, Он будет вознесен на кресте. Так как все змеи были прокляты, то Ему придется взять на Себя проклятие Божье. И все, кто верят в Него, не погибнут, получат вечную жизнь».

Он продолжает говорить, а лицо Никодима озаряется светом нового убеждения: «Знаете, Иосиф, я часто размышлял над тем, что поведал мне Иисус в ту ночь. Теперь я все ясно вижу. Мессия на кресте принимает проклятие Божье, и поэтому я могу быть прощен. Я должен обратить свой взор к Нему и жить?

Но скажите мне, Иосиф, вы уверены в Иисусе. Тогда почему же храните в тайне веру свою?» «До настоящего времени я опасался, — признается Иосиф. — Но уже больше не боюсь. Если Иисус может пожертвовать своей жизнью ради меня, то я тоже могу посвятить Ему свою собственную жизнь».

«И я тоже», — говорил Никодим.

Оба они провозглашают свою веру в Господа Иисуса Христа.

Когда сокрушенное тело Христа снимают благоговейно с креста, толпа наблюдает за этим и безмолвствует.

Многие разошлись по домам в тот вечер, глубоко задумавшись.

Им приходилось о многом подумать. О признании римского сотника. «Сей был Сын Божий!» Крик умирающего на кресте разбойника: « Помяни, меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое» (Лук. 23, 42). И молитву Иисуса: «Отче! Прости им, ибо не знают, что делают!» (Лук. 23, 34).

Не слишком ли поторопилась толпа, осудив Иисуса?

А что если Он был на самом деле Мессией?

В ту ночь при свете субботних свечей, многие, как никогда прежде, особенно тщательно читали пророчества. И они узнали, что Давид, еще за тысячу лет до этого записал вот этот пронзительный вопль Иисуса: «Боже Мой! Боже Мой! Для чего Ты оставил Меня?» (Пс. 21:1). В том же псалме Давид предсказал казнь на кресте: «Пронзили руки и ноги мои» (Пс. 21:16). Но можно еще многое открыть об Иисусе. Солдаты разделили между собой и Его одежды. Но когда дело дошло до Его ризы, то они прибегли к жребию, чтобы определить, кому она достанется, чтобы не рвать на части это шерстяное убранство. И это было предсказано. См. Пс. 21:18.

Другие пророчества тоже исполнились. Человек, Его предавший, согласился сделать это за 30 сребреников. За эти деньги приобрели место захоронения, под названием «поле горшечника». Все это тоже было предсказано еще за 500 лет до этого события. (См. Зах. 11:12, 13).

Любое пророчество, относящееся к Иисусу, соответствует вполне.

Многие в результате сделали вывод, что Иисус был на самом деле Тем, Кем называл Себя — их Мессией.

Наиболее убедительным свидетельством об Иисусе является молчаливое свидетельство времени. Три с половиной года до Своей смерти, в самом начале своего служения, Он возвестил: «Исполнилось время» (Марк. 1:15).

О каком времени Он говорил? Не было ли здесь какого-то пророческого отсчета?

Да, действительно был.

Задолго до этого пророк Даниил предрек: «Итак, знай и разумей, с того времени, как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима, до Христа Владыки 7 седьмин и 62 седьмины» (Дан. 9:25).

Если вы помните, что во времена Даниила Иерусалим лежал в руинах. Но Бог Свой милостью обещал восстановить город. Повеление царя Артарксеркса вышло в 457 году до н. э. Об этом можно прочитать в кн. Ездры, в Библии (Езд. 7). Начиная с 457 года до прихода Мессии должно было пройти «7 седьмин и 62 седьмины». Это означает 69 седьмин, 483 пророческих года (7 раз по 69 = 483). Это будет 27 год н. э. — т. е. точно 483 года спустя после повеления о восстановлении Иерусалима, Христос был крещен и начал Свою миссию в качестве Мессии.

Но в пророчестве Даниила есть и еще кое-что.

В «половине седьмины» — т. е. три с половиной года спустя — Мессия будет «предан смерти» (См. Дан. 9:26, 27). И все это, на самом деле, произошло точно по предписанному плану.

Стоит ли удивляться тому, что по истечении многих столетий, тысячи евреев начали считать Иисуса исполнением своего наследия? Прекрасное, славное наследие мы разделяем сейчас вместе с вами.

Но время самых темных дней второй мировой войны, нацистские войска тучами сновали по всей Голландии в поисках евреев. Но судя по всему, это вовсе не трогало христиан. Но некоторые из них все же прореагировали. В городе Хаарлем, Корри тен Бум открыла свое сердце и ворота своего дома перед теми, кого Гитлер ненавидел больше всех на свете.

Однажды вечером к ней пожаловали гестаповцы. Когда солдаты вломились в дверь, члены семьи Корри успели отвести на 3 этаж своего дома евреев и спрятать их в чулане.

Гостям удалось избежать наказания, а вот хозяевам, нет.

В концлагере Равенсбург умерла Бетси — любимая сестра Корри.

Корри также ожидала смерть в газовой камере, но в результате какой-то «клерикальной» ошибки, ее отпустили на свободу.

Может Корри озлобилась из-за своих страданий и понесенных утрат? Ничего подобного, друг мой.