Бог - не любовь: как религия все отравляет

Сегодня освященный веками идиотизм снова с нами. Ревнители ислама в Европе требуют, чтобы «Трех поросят», Мисс Пигги, Пятачка и других героев классических детских книжек убрали подальше от невинных глаз их детей. Кретины джихада с их ампутированным чувством юмора вряд ли слышали об Императрице Бландингской и неиссякаемом наслаждении, с которым лорд Эмсворт перечитывал несравненный труд г-на Уиффла «Уход за свиньей», но, как только они доберутся до книг Вудхауза, жди неприятностей. Старинная статуя кабана в одном английском дендрарии уже стала объектом безмозглого исламского вандализма.

Этот фетиш, на первый взгляд незначительный, наглядно демонстрирует, насколько религиозная вера и суеверия извращают нашу картину мира. Свиньи так близки к нам и польза от них так многообразна, что слова гуманистов, призывающих отказаться от тесных свиноферм, не разлучать свиноматок с молодняком и не заставлять свиней жить в собственном навозе, звучат вполне убедительно. И если уж на то пошло, рыхлое розовое мясо, производимое на нынешних свинофермах, не вызывает особого аппетита. Однако к отказу от свинины нас могут вести разум и сострадание не только к человеку, но и к родственным ему существам, а не заклятия, родившиеся у костров каменного века, когда люди с радостью совершали гораздо худшие преступления во имя своих богов. «Свиная голова на палке», — говорит нервный, но отважный Ральф облепленному мухами, гноящемуся идолу (сначала убитому, а затем обожествленному), которого создали жестокие, перепуганные мальчишки из «Повелителя мух». «Свиная голова на палке». Он и сам не подозревал, как верны его слова, и насколько он мудрей не только осатанелых мальчишек, но и взрослых.

Глава четвертая Религия опасна для вашего здоровья

Во времена мрака людей вела религия, ибо в непроглядную ночь слепой — лучший проводник. Он знает пути и тропы лучше любого зрячего. Но в свете дня глупо по-прежнему идти за слепыми старцами.

Генрих Гейне. Gedanken und Einfalle

Осенью 2001 года я оказался в Калькутте вместе с гениальным бразильским фотографом Себастио Сальгадо. Его камера рассказывает о жизни мигрантов, жертв войны и тех, кто тяжким трудом добывает промышленное сырье в лесах, шахтах и каменоломнях. В тот раз он представлял ЮНИСЕФ и вел крестовый поход (в хорошем, переносном смысле) против полиомиелита. Благодаря работе Джонаса Салка и других талантливых и неравнодушных ученых, детей можно прививать от этой кошмарной болезни за символическую стоимость: несколько центов или пенсов, которые стоит введение двух капель вакцины в рот младенца. Прогресс медицины избавил нас от оспы, и многие с уверенностью предсказывали, что для победы над полиомиелитом понадобится не больше года. Казалось, ради этой цели сплотилось все человечество. В нескольких странах — в частности, в Сальвадоре — воюющие стороны заключили перемирие, чтобы не мешать врачам, осуществлявшим вакцинацию. Беднейшие, наиболее отсталые государства нашли ресурсы на то, чтобы донести благую весть до каждой деревни: страшная болезнь больше не будет убивать детей, больше не будет превращать их в несчастных калек. У нас в Вашингтоне, где многие еще боялись выходить из дома после 11 сентября, моя дочь в Хэллоуин бесстрашно ходила от дома к дому, требуя тоненьким голоском пожертвований на ЮНИСЕФ:

«Откупись, а то хуже будет!»

и каждая пригоршня мелочи в ее кулачке спасала детей, с которыми она никогда не познакомится. У меня было редкое ощущение участия в безусловно добром деле.

Жители Бенгалии, в особенности женщины, проводили вакцинацию с энтузиазмом и изобретательностью. Помню одно собрание, на котором почтенные жительницы Калькутты без тени смущения планировали сотрудничать с городскими проститутками, чтобы довести вакцинацию до самых темных закоулков общества. Приводите своих детей, и без лишних вопросов им дадут проглотить две капли жидкости. Кто-то знал об одном слоне где-то в пригородах и предложил привлечь его к шествию, посвященному вакцинации. Все шло, как надо: один из беднейших городов, одно из беднейших государств мира вот-вот должно было победить страшную болезнь. И в этот момент до нас стали доходить слухи. В некоторых отдаленных районах фанатичные мусульмане поговаривали о том, что капли — часть коварного заговора. Тех, кто принимает зловредное западное лекарство, поразит импотенция и понос (сочетание столь же пугающее, сколь и угнетающее).

Это осложняло дело. Капли нужно было принимать повторно — для усиления и закрепления иммунитета. Горстки непривитых достаточно, чтобы болезнь выжила и снова начала расползаться через прикосновения и питьевую воду. Как и в случае оспы, заразу требуется искоренить целиком и полностью. Уезжая из Калькутты, я гадал, удастся ли Западной Бенгалии уложиться в срок и избавиться от полиомиелита к концу следующего года. В этом случае оставалось только исцелить Афганистан и еще один или два труднодоступных региона, уже разоренных религиозным рвением. Тогда мы могли бы отпраздновать конец вековечной тирании еще одной болезни.

В 2005 году я узнал, что случилось в северной Нигерии (Нигерия к тому моменту была в списке стран, временно свободных от полиомиелита). Группа исламских авторитетов издала фетву, в которой вакцинация объявлялась тайной атакой Соединенных Штатов и (что особенно поразительно) ООН против ислама. Прививки, заявили муллы, делают правоверных бесплодными. Вакцинация — умышленный геноцид. Всем предписывалось ни в коем случае не глотать капли и не давать их младенцам. Уже через несколько месяцев полиомиелит вернулся, и вернулся не только в северную Нигерию. Путешествующие нигерийцы довезли его до Мекки и вернули в ряд других стран, освобожденных от полиомиелита, включая три африканских государства и далекий Йемен. Булыжник скатился обратно к подножию горы.

Если вы думаете, что это «одиночный» случай, вы заблуждаетесь. Могу предложить вам посмотреть видеозапись того, как кардинал Альфонсо Лопес де Тру-хильо, председатель Папского совета по делам семьи, тщательно разъясняет своей аудитории, что все презервативы тайно производятся с микроскопическими дырочками, сквозь которые проникает вирус СПИДа. Закройте глаза и спросите себя: что еще можно сказать, чтобы причинить максимум страданий минимальным количеством слов? Подумайте об ужасных последствиях таких утверждений: резонно предположить, что дырочки пропускают не только СПИД, но и кое-что другое, а если так, то какой смысл пользоваться презервативами? Преступно заявлять такое в Риме, но гораздо более бесчеловечно переводить это на языки бедных стран, в которых свирепствуют болезни. Во время карнавального сезона Рафаэль Льяно Сифуэнтес, помощник епископа Рио-де-Жанейро, сказал в своей проповеди:

«Церковь против использования презервативов. Сексуальные отношения мужчины и женщины должны быть естественными. Я никогда не видел, чтобы собачка надевала презерватив перед половым актом с другой собачкой».

Высокопоставленные церковные чиновники в других странах — кардинал Обандо Браво в Никарагуа, архиепископ Найроби в Кении, кардинал Эммануэль Вамала в Уганде — объясняют своей пастве, что презервативы переносят СПИД. Кардинал Вамала, кроме того, провозгласил святыми великомученицами всех женщин, которые умирают от СПИДа вместо того, чтобы пользоваться изделиями из латекса (хотя стезя великомученицы при этом не должна уводить за пределы законного брака).

Исламское священство ведет себя ничуть не лучше, а иногда и хуже. В 1995 году совет улемов Индонезии потребовал продавать презервативы только семейным парам и только по рецепту. В Иране носителю ВИЧ легко потерять работу, а врачи и больницы имеют право отказать в лечении тем, кто болен СПИДом. В 2005 году чиновник пакистанской «Программы по борьбе со СПИДом» заявил в интервью журналу Foreign Policy, что, благодаря «исламу и высокой общественной морали», в Пакистане проблема стоит не так остро. И это, заметьте, в стране, где уголовное законодательство позволяет приговорить женщину к групповому изнасилованию за преступление, совершенное ее братом (таким образом искупается «позор»). Перед нами старый как мир религиозный коктейль из подавления и замалчивания: о СПИДе непозволительно говорить вслух, потому что в Коране уже все сказано о том, как бороться с добрачными половыми отношениями, супружеской неверностью и проституцией. Даже недолгое пребывание, скажем, в Иране убедит любого, что это не так. Наибольшую выгоду от лицемерия получают сами муллы, выдающие лицензии на «временное супружество», т. е. брачные свидетельства на несколько часов, иногда в специально отведенных домах, с готовым свидетельством о разводе, как только дело сделано. Не правда ли, чем-то напоминает проституцию? В последний раз такую выгодную сделку мне предлагали прямо у безобразного мавзолея аятоллы Хомейни на юге Тегерана. Однако женщины в платках и бурках, заразившиеся вирусом от своих мужей, должны умирать молча. Вне всякого сомнения, в результате этого мракобесия погибнут еще миллионы ни в чем не повинных людей.