Дети индиго. 10 лет спустя

Н.: Эта способность у меня с рождения. Я не знаю, откуда она взялась. Это просто часть меня. Иногда знакомые просят, чтобы я научила их видеть цвета, но я не могу этого сделать. Это особенность не психики, а физиологии.

Дж.: Кажется, вы хотели стать пилотом? Военно-воздушных сил?

Н.: Да нет, дело было, когда я служила в армии. Я хотела пройти несколько уроков по летному мастерству, но мне сказали, что вначале нужно полетать на планере. Я так и сделала, а после полета меня отправили на медосмотр. Врач спросил меня, какое у меня зрение. Я ответила «в основном нормальное». Но меня все равно не допустили, потому что во время обследования обнаружили синестезию.

Дж.: Многие утверждают, что нет никаких научных доказательств феномена Индиго. Говорят, что просто кучка ясновидящих видит такой цвет ауры. Но ведь вы видите этот цвет, не обладая никакими сверхъестественными способностями?

Н.: Я искренне убеждена в том, что, когда природа синестезии будет изучена до конца, она все же не уйдет окончательно из сферы мистики, а соединит ее с наукой. Вы видите, что происходит в наши дни: наука некоторым образом сливается с парапсихологией. Они находят точки соприкосновения. Ученые изучали исобенно-сти многих синестетов, но среди них не нашли хотя бы двух, кто видел бы одно и то же. Все они видят цвета, но по-разному.

Я, наверное, рассказывала вам одну забавную историю: в передаче «60 минут» канала CBS показывали сюжет о синестезии, который мы смотрели вместе с подругой. Если вы взглянете на страницу в книге, то увидите черные буквы. А я вижу их разноцветными. Иногда цветной может быть одна буква, а иногда — целое слово. Бывает, что из-за разных цветов я неправильно читаю слово или пропускаю целый слог.

Так вот, в репортаже одну женщину спросили, в каком цвете ей видится буква «А». Она ответила: «О, это прекрасный нежно-голубой цвет». Затем, во время интервью с другой женщиной-синестетом, ей сказали о голубом цвете буквы «А». Она воскликнула: «Но это не так! Эта буква для меня чудесного, мягкого светло-розового цвета». Я повернулась к подруге и сказала: «Обе они неправы. Все зависит от смысла предложения!»

Дж.: Хотелось бы еще раз уточнить: если исходить из вашего опыта, способа видения и системы цветов, то на сегодняшний день цвет Индиго — единственный новый цвет, который вы видите постоянно?

Н.: Да, именно так. Бывает, что встречаются и другие цвета, но их совсем немного.

Дж.: Расскажите об Индиго и их программе. (Примечание: Нэнси использовала термин «программа» в фразе «Индиго получают свои программы». Это означает, что они получают информацию или обладают интуитивным пониманием того, кто они и что им делать дальше.) Мне кажется, я слышала ваши слова о том, что в действительности многие из них не знают, какова их программа. Это так?

Н.: Совершенно верно, и в ближайший год (после интервью) не узнают. Свою программу они получают путем, как я это называю, «капельного вливания», и время от времени у них случается опыт прозрения. В 2008 году они начнут проникать в различные сферы деятельности — бизнес, медицину, юриспруденцию, политику. В политике я сейчас вижу только Барака Обаму, конгрессмена от штата Иллинойс. Он единственный Индиго в конгрессе (в восприятии синестета Нэнси).

Дж.: А сколько ему лет?

Н.: Он вписывается в возрастные рамки для Индиго, но его точный возраст мне не известен. Я наблюдала за ним: он искренен и открыт. Тайгер Вудз тоже Индиго. [6]

Дж.: С какими трудностями, по вашему мнению, столкнутся Индиго на рабочем месте?

Н.: Они будут проявлять искренность с людьми, которые не смогут ответить им тем же.

Дж.: Что бы вы посоветовали руководителям, которые берут на работу Индиго?

Н.: Прислушайтесь к тому, что они хотят вам сказать. Вы не обязаны все выполнять, но хотя бы выслушайте их. Разговаривайте с ними; обдумайте их идеи и решите, что вы можете использовать, а что нет. Признавайте их заслуги. Видите ли, Индиго совершенно не выносят снисходительного обращения. Им нужен открытый, откровенный диалог. То, что вы на двадцать лет старше, еще не дает вам права чувствовать свое превосходство. И будь вы хоть президентом компании, а я — простым вахтером, от этого у вас не становится больше власти, чем у меня. Уважение Индиго нужно заслужить. Оно не является вашим исконным правом.

Дж.: Говорят, что Индиго не всегда довольны своим положением в компании.

Н.: Увы, согласно своей основной программе они не из числа трудоголиков. За свой труд они хотят иметь нормальный отпуск и получать хорошую зарплату. Они не станут приносить себя в жертву ради блага компании. Для Индиго были совершенно необъяснимы ситуации, когда их родители разводились из-за работы. По их убеждению, работа нужна, чтобы зарабатывать деньги, но они не станут приносить ей в жертву свою жизнь (как это делали родители).

Дж.: Мы говорили об этом в предыдущих книгах, но я вновь хотела бы вернуться к вопросу о соотношении у Индиго левого и правого полушарий.

Н.: Левое и правое полушарие у Индиго сбалансированы лучше — гораздо лучше.

Дж.: Но они рождаются в обществе, где активнее используется левое полушарие…

Н.: Да. Кроме того, нам внушали, что мы почти не используем правое полушарие, будто оно не несет на себе никакой нагрузки. На самом же деле мы всегда все используем.

Дж.: Правое полушарие отвечает за творческое начало, верно?

Н.: Да, именно так. И за подсознательные процессы. Левое полушарие — это линейное, сознательное мышление.

Дж.: Нэнси, у вас остались какие-то вопросы или замечания, которые мы не осветили в этом интервью?

Н.: Да, во-первых, сейчас появляется множество мнений о том, кто такие Индиго, в чем особенности их личности и манеры поведения. Мне кажется, это прекрасно, ведь если бы источником информации был только один человек, его могли бы принять за Господа Бога. Помните, у нас был крупный авторитет по воспитанию детей — доктор Спок? А так родители могут внимательно изучить всю информацию, обдумать ее и выработать свою личную точку зрения. Как я сказала одной женщине в Швейцарии: «Вы мать — вот единственное, о чем вам следует помнить». Слушайте свое сердце, обращайте внимание на нужды детей, пытайтесь дать им все необходимое или действуйте сообща.

Дж.: Они сами скажут вам, что им нужно, не правда ли?

Н.: Да, они не станут ничего скрывать и скажут вам, в чем именно нуждаются. Вот что страшно: сейчас все стремятся «быть не хуже других». Мы хотим, чтобы наши дети были лучшими: тогда мы сможем встать и сказать «Это мой ребенок». Мы не желаем смириться с двойками детей в школе и посредственными результатами в спорте.

Второе, о чем я хотела сказать: Детям Индиго больше подходит индивидуальное обучение, чем традиционная школа.

Дж.: Почему?

Н.: Домашнее обучение дает им возможность все успевать. В обычной школе уроки длятся по 45 минут. Все это время вы работаете, и если не успели выполнить задание… что ж, плохо, но вы все равно переходите к следующему уроку. Когда в следующий раз вы возвращаетесь к первому предмету, вам понадобится минут пятнадцать, чтобы на него настроиться, а затем за тридцать минут успеть усвоить все, на что отводится сорок пять. Тяжело приходится и учителям, и детям. Чтобы не отстать, приходится заниматься дополнительно…

При домашнем обучении можно одним предметом заниматься утром, а другим — вечером, у вас появляется возможность усвоить всю информацию и полностью закончить изучение темы. В системе школьного образования следует ввести методы обучения, позволяющие завершать начатый процесс обучения. У нас этого нет. Мы привыкли бросать один предмет и хвататься за другой, бросать его и хвататься за третий.

Дж.: Может, вы хотите добавить что-то еще?

Н.: Мы должны быть открыты новому. Индиго другие, за ними будущее. Они будут решать, что нам делать, а что нет. Посмотрите на страны Ближнего Востока — Иран, Палестину, Ирак, — где обозленные дети выходят на улицы и участвуют в столкновениях. Это другая сторона медали, так как они попали в среду, научившую их ненавидеть врага. Это исходит от нас, родителей.