Происхождение видов (СИ)

- Невероятно! – выдохнула Тора. – Значит миллионы лет они эволюционировали, и…

- Эволюция – не линейный процесс.

- Не линейный? Не понимаю. А какой же?

- Я же говорю – он не линейный. Какой он именно – мы не знаем, но знаем, что не линейный. Если для примера взять способность животных организоваться между собой так, чтобы уничтожить зловредную опухоль, то эта способность была проявлена и раньше. Помнишь – были такие динозавры? Помнишь, что их не стало?

- Я знаю, что скорее всего они погибли из-за крупного метеорита, который врезался в Землю шестьдесят пять миллионов лет назад, и поднявшаяся пыль…

- Только очень глупый человек может поверить в эту ерунду, - перебил ее Менгес. – Люди просто не хотели думать, им нужна была какая-то очень простая версия, и они ее придумали. Пыль, видите ли… А потом, значит, появились млекопитающие?

- Ну да…

- Все было не так. То, что млекопитающие появились не после динозавров, а при них, стало известно еще бог знает когда. Млекопитающие живут на земле более восьмидесяти миллионов лет, то есть двадцать миллионов лет они соседствовали с динозаврами – как соседствуют с нами. А потом им «надоело», условно говоря.

- Но метеорит! Он ведь в самом деле упал в то время, когда динозавры исчезли. Это совершенно точно, так как в почве тех лет обнаружена очень высокая концентрация…

- Метеориты падали и раньше, что же ты думаешь – это единственный такой метеорит?

- Но получается… что же ты хочешь сказать, что падение метеорита и вымирание динозавров – случайное совпадение?

- Нет, вряд ли совпадение – совсем даже не совпадение. Давай двигать к берегу, – Менгес развернулся и поплыл к пляжу. – Не совпадение это, конечно. Просто упавший метеорит создал условия, которыми животные воспользовались – ослабленные динозавры не смогли долго сопротивляться ударам животных. И вымерли. Если бы динозавры вымерли именно от метеорита – почему тогда и животные не вымерли вместе с ними?

- Все равно это странно… - Тора недоверчиво покачала головой, - как же животные… ну если даже сотня львов нападет на одного апатозавра или тиранозавра – это же как блохи для собаки! И потом – динозавры большие, им просто еды могло не хватить после того, как в результате падения метеорита замедлилось воспроизводство растительности.

- Ты еще маленькая и очень мало знаешь. Но по крайней мере ты можешь отдавать себе отчет в том, что ты очень мало знаешь. Конечно, сказывается еще и то, что ты росла не среди щенов и ежей, а в обычной семье… вот и нахваталась оттуда разной ерунды. Расхожая иллюзия того, что динозавры были огромные и страшные, ошибочна. В своей основной массе динозавры были совсем небольшие – размером с лошадь или овцу. Группа организованных животных справится с такой жертвой без труда. Но, видимо, и степень этой организации была не такая, как сейчас, и что-то еще, чего мы не знаем, поэтому динозавры умирали сравнительно медленно – процесс их исчезновения занял миллион лет, наверное. Но теперь – все иначе. Теперь животные уже другие – на новом витке своей эволюции. Проанализировав известные нам игры и тренировки животных, мы знаем наверняка – они убьют нас в считанные годы. Всех. Если захотят. Конечно, мы сами помогли им в этом, почти полностью самоуничтожившись… Так что, Тора, нам предстоит не просто милая беседа с тигрятами – нам предстоит экзамен. Экзамен на право остаться на этой планете. Вот поэтому-то…, - Менгес сделал паузу, пока они выбирались на берег, прошли вверх и улеглись на дощатый настил, - поэтому для меня все остальное – вторично. Путешествие сознания – прекрасно, Бодхи и дракончики – восхитительно, прогрессорство и освоение новых миров – впечатляюще, но все это вторично. Главное – мы должны доказать, что достойны остаться. Что мы – не динозавры. Что мы успели прийти к пониманию необходимости освободиться от яда негативных эмоций, что мы очень хотим путешествовать в озаренных восприятиях. И поэтому я буду всеми силами тянуть одеяло на себя в этом эксперименте. Против тебя в том числе! – он с силой ткнул пальцем в направлении Торы, и взгляд его был твердым и уверенным. – Я знаю, что ты одна из тех, кто писает от восторга при мысли о прогрессорстве. Ты испытываешь и симпатию к существам, стремящимся к ОзВ, и предвкушение новых впечатлений и приключений… но подумай вот о чем – кто будет помогать твоим, условно говоря, «пацанам и девчонкам» из других миров, если нас не станет? – Менгес смотрел на нее в упор, ничего не говоря больше, и Тора просто не могла не признать, что он прав, что все теряет свой смысл, если животные объявят людям войну, и как ни тяжело было отказываться от немедленной реализации мечты о воспитании стремящихся существ из других миров, сейчас главное – другое. Сейчас главное – выжить самим. Доказать, что мы тоже эволюционировали, что мы хотим и будем развиваться вместе.

- Неожиданно… - Тора была в замешательстве, мысли путались и никак не складывались в ясную картину. – Казалось бы – войны закончены, мы победили, впервые в истории человечество стало представлять собой сообщество людей, стремящихся испытывать ОзВ или, как минимум, не противостоящих этой цели, мы начали восстанавливать и Землю, и животных, мы ведь столько всего начали делать, как же так получилось, что животные могут нас уничтожить? Именно сейчас! Я понимаю – двести лет назад, когда все было в крови, но сейчас?..

- Ничего странного, - Менгес достал джойстик, открыл голографический экран и сделал какую-то короткую пометку. – Для тебя двести лет – целая жизнь. А для них? Их сознание отличается от нашего очень сильно, мы даже еще не знаем – как именно. Мы обладаем сознанием индивидуальным, а они – «родовым» или «видовым» - мало назвать это как-то – это необходимо прочувствовать на своей шкуре. Они – это их вид в целом, а может не только вид, а и более широкий класс, объединяющий их на протяжении сотен тысяч, миллионов лет. У меня, у Росомахи, да вот даже у тебя есть тот или иной опыт интеграции восприятий морд земли, и в том числе и растений, камней, животных. Ты знаешь, что один из характерных признаков интеграции морд Земли – специфическое чувство «вневременности», и это – одна из подстерегающих нас опасностей на этом пути. Но мы в самом начале пути, мы только нащупываем почву, ставим первые эксперименты, и даже самые первые опыты показывают – насколько сильно сознание животных отличается от нашего. Они, возможно, даже не заметили, что мы изменились, что человечество стало другим. А может быть – как раз заметили, поэтому и пошли на контакт.

- Лебедь, рак и щука, значит…, - пробормотала Тора.

- Кто? – Менгес удивленно поднял брови. - Какая еще щука?

- Русская басня о том, как сговорились лебедь, рак и щука тащить повозку – один тянет в море, другой в небо, третий не помню куда. Вы же все уверены в том, что именно ваша цель самая значимая, и все будете друг против друга, что из этого получится? Неужели вы – ВЫ, и не можете между собой договориться?

- Договориться? – Менгес рассмеялся. – Все-таки ты плохо понимаешь, что тут происходит – никак не можешь оторваться от каких-то стереотипов, навязанных тебе твоими родителями, видимо. Мы как раз договорились. Мы договорились – каждый будет делать то, к чему его сильнее всего влечет. Мы договорились об этом еще в самом начале – в Декларации Нового Мира. Такого рода противостояния возникают всегда, просто ты к этому привыкла – я хочу посадить дерево тут, а ты – там. Каждый прилагает усилия, чтобы реализовалось его желание – аргументирует, собирает сторонников, уговаривает. В конце концов вопрос каким-то образом решается, потому что затягивать его решение не хочет никто – но вопросы, с которыми ты сталкиваешься в повседневной жизни – мелкие, от них не зависит ни твоя жизнь, ни тем более жизнь других людей, и уж тем более от них не зависит будущее человечества. И когда перед тобой встает вопрос в самом деле огромной значимости, огромен соблазн струсить, отказаться от тех принципов, на которых мы договорились строить новый мир. Помнишь рассказ Майка о том, как он интегрировал восприятия родителей, пеленающих своих детей?