Величайшие загадки аномальных явлений

Однажды, когда Коклес принимал у себя друга, слуга доложил о неожиданном визите: это был Люк Гаурик, один из знаменитых экспертов в области астрологии.

Что же могло понадобиться этому представителю церкви, известному астроному–астрологу, научные трактаты которого имелись в библиотеках пап, королей и знатных сеньоров, для которых он составлял предсказания чрезвычайной важности?

Когда слуга доложил о приходе такой важной персоны, Бартоломео задрожал от волнения и радости… Он почтительно склонился перед епископом Чивита Дюкале, для которого карта звездного неба была проста, как детская игрушка.

— Не удивляйтесь моему приходу, Коклес. Ваша книга совершенна, она добавляет к моим знаниям сведения по хиромантии, которые я по большей части не учитывал. Я составлял гороскопы сильных мира сего, но не могу составить свой: я не знаю час и место своей смерти. Посмотрите на мои руки, пожалуйста, и будьте откровенны!

Коклес внимательно рассмотрел линии, пересечения, черточки и точки на руках гостя и сказал:

— Монсеньор, вам предстоит вскоре подвергнуться вопиющей несправедливости. Вы не сможете ее избежать, но, к счастью, она не будет стоить вам жизни.

— Не могли бы вы сделать ваше предсказание более точным?

— Нет. Линии позволяют мне только открыть то, что с вами произойдет. Монсеньор, вы выйдете живым из этой опасной ситуации, но она здесь, очень отчетливая и близкая…

Люк Гаурик ушел в отставку, мучимый тревожными мыслями. Кто же может ему угрожать? Знатных вельмож, обращавшихся к его услугам, было так много, что он не мог догадаться, кто же будет его палачом.

Он не догадывался, что Джованни Бентивольо, властитель Болоньи (сын Ганнибала Бентивольо, умершего от руки убийцы во время праздника), вынашивал темные замыслы. Среди придворных Джованни II были такие приверженцы астрологии, которые скептически относились к предсказаниям Люка Гаурика. Однажды один из этих придворных при встрече сказал ему шутя:

— Мессир, знаете ли вы, что говорит о вас Люк Гаурик?

Заинтересованный и удивленный Бентивольо увлек болтуна вверх по лестнице, заставил пройти бесконечными коридорами роскошного дворца, где двустворчатые коринфские окна пропускали свет, смягченный разноцветными витражами, через висячие сады и лоджии в потайные комнаты, которые хозяин дворца выбрал для разговора из двухсот сорока четырех покоев. С последнего этажа этого здания, из крытой галереи с бойницами, открывался живописнейший вид.

Перепуганный придворный думал, что его последний час вот-вот пробьет в башне дворца. Джованни II усадил его на каменную скамью и приободрил:

— Скажи мне по секрету, что ты знаешь о Люке Гаурике. Какую дерзость позволил себе этот прелат–предсказатель относительно меня? Церковь слишком интересуется моими делами. Мне безразлично, что епископ пользуется большим авторитетом. Я, со своей стороны, не испытываю к нему никакого почтения. Однако кругом полно предателей. Мой отец умер при трагических обстоятельствах. Говори, я тебя вознагражу.

— Мессир, — продолжал повеселевший придворный, — мне известно, что предсказатель говорил, что он прочел по астральным фигурам вашего "неба" о серьезной борьбе между вами и папой, которая кончится изгнанием вас из вашего государства до конца нынешнего, 1506 года.

Бентивольо задрожал от гнева, бросил придворному кошелек с золотом и исчез.

Его преследовала одна мысль: наказать дерзкого, который посмел предсказать такое.

Однажды вечером, когда Люк Гаурик наблюдал звезды, в его двери постучались двое неизвестных, сославшись на большую беду. Один из их близких не вернулся якобы в родной дом. "Не можете ли вы, самый известный ученый Болоньи, дать какое‑нибудь указание, которое позволит найти пропавшего?" — спросили они.

Едва астролог приготовился делать вычисления, как эти двое набросились на него и заткнули ему рот. Они силой поволокли его и бросили в карету, где ждали еще два сообщника. Вскоре он очутился во дворце Бентивольо перед Джованни II, окруженным верными друзьями и слугами. Гаурик, освободившись от своих четырех стражей, хотел говорить, но государь не позволил ему произнести ни одного слова. Предсказание Коклеса, как молния, пронзило его мозг.

— Вы, монсеньор, такой ученый предсказатель, разве вы не предвидели, что сегодня вы пять раз будете вздернуты на дыбу?

Прежде чем несчастный успел задать вопрос, его схватили, связали руки и ноги, привязали к веревке и подняли на виселицу, построенную в одном из дворов. Пять раз веревка быстро раскручивалась, и бедный астролог падал на землю, разбиваясь при падении. Когда пытка кончилась, он остался лежать без сознания с переломанными ногами. Бентивольо распорядился перенести раненого домой. Обезумевший слуга позвал на помощь соседей. Больше трех месяцев Гаурик не мог подняться с постели…

Жулиано делла Ровере после девятнадцати лет терпеливого ожидания и интриг был избран в четвертом конклаве папой под именем Юлия II. Амбициозный и воинственный, он в первую очередь решил вернуть бывшие владения церкви и избавиться от врагов и государей, мешавших его экспансии. Перуджа и Болонья, владения Джампаоло Бальоне и Джованни II Бентивольо, стали его главной добычей.

26 августа 1506 года Юлий II в сопровождении девяти кардиналов и отряда из пятисот человек отправился в Орвието, где вступил в переговоры с Бальоне, который уступил ему, предав таким образом Джованни II. Людовик XII, получивший привилегированное право на бенефиций, наложенный на миланцев, помогал папе. Бентивольо, деморализованный предательством Бальоне и бывших союзников, отправил послов к Папе Римскому, который остался непоколебим в своих требованиях и отказался от всяких соглашений. Для Бентивольо оставалось одно средство: раздобыть себе охранное свидетельство.

2 ноября, в три часа утра, когда со всех сторон палили французские бомбарды, он выехал из города в сопровождении своих сыновей и преданных людей через ворота Сан–Мамоло, где его встретили Галеас Висконти, Антонмария Паллавичино и восемьсот всадников, которые сопроводили его во французский лагерь и позволили проехать в Буссето, а затем в замок Паллавичино. Болонья открыла ворота Юлию II и его кардиналам.

На следующее утро выборные от народа двадцать человек преподнесли папе ключи от города на пороге дома, где он провел свою первую ночь, а епископ, в соответствии с обычаем, дал поцеловать свой крест новому властителю, который в своем кресле на носилках сделал круг по городу в сопровождении 22 кардиналов, герцогов Мантуи и Урбино, префектов Рима, Венеции, Флоренции и Генуи. Тринадцать триумфальных арок были возведены на разныл перекрестках, на которых были сделаны огромные надписи:

Народ теснился в окнах, украшенных гирляндами цветов и драпировками. Папа приветствовал подданных, а вечером семьдесят тысяч пеших и двенадцать тысяч всадников сопровождали его на службу, чтобы получить апостольское благословение.

Бентивольо был побежден и в 1506 году едва не умер.

Коклес, потрясенный правильностью своих предсказаний, построил однажды свой собственный гороскоп. Он определил день и час, когда должен умереть от удара по голове. Предупрежденный таким образом, он пытался противиться судьбе, подготовившись заранее к возможным нападениям. Он заказал оружейнику железный шлем, который собрался постоянно носить под головным убором, и не выходил из дома без шпаги, которой он научился действовать весьма ловко.

Подбодрив себя этими предосторожностями, он продолжал свои труды. Но когда Юлий II объединился с испанцами и венецианцами, Людовик XII стал покровительствовать Гермесу Бентивольо, сыну Джованни II, который с помощью французов снова захватил Болонью 23 мая 1511 года.

Сын Джованни II часто думал о предсказании Гаурика. Сделавшись после пятилетней борьбы хозяином города, он, в свою очередь, захотел узнать свою судьбу и настоятельно просил Бартоломео открыть ему будущее. Коклес, помня, какие беды навлек на себя несчастный Гаурик, долго отказывался. Гермес, становясь все настойчивее, добился наконец от ученого согласия. Предсказатель построил звездный гороскоп для своего знатного клиента и тщательно рассмотрел линии его рук…