МЕЛХИСЕДЕК Том 3. Бог

Иисус

Вообще-то наступил момент, когда надо заканчивать и, логически выводя Иисуса из всего выше пройденного, сказать — друзья, читайте Евангелия, в них есть все, что Вам нужно, и — в добрый путь! Говорить об Иисусе обзорно-исследовательским образом или назидательным тоном — самое глупое, что можно себе позволить. И, действительно, можно заканчивать, потому что Евангелия (свидетельства о Нем) сами все скажут. Однако прежде чем отправить кого-либо в поисках Веры к Евангелиям, следует предупредить, что Веру через них можно обрести только тогда, когда нет намерения расчленить изречения Иисуса на их смысловые единицы и составить из них некое пособие по основным постулатам Веры. То невероятно сильное воздействие Евангелий, которое производит прямо-таки физически ощущаемые движения по изменению души, никогда не произведет своего действия, если читать их аналитически-лабораторным методом. Их надо воспринять единым духом, прочитав в одном порыве, не вмешиваясь в процесс восхождения духа, не пытаясь разобраться в непонятных местах, не пытаясь логически оценивать вероятность или невероятность происходящего, пройти как бы вместе с Иисусом и Его учениками эти три года Его служения, и когда все в душе перевернется и осветлится, когда Иисус войдет в нее, тогда можно начинать пытаться проводить исследования. Потому что страшно потерять Иисуса в своей душе, но еще страшнее никогда, даже на короткий миг не ощутить Его в ней, ибо эти несколько секунд могут соприкоснуть с Вечностью.

В свое время Иммануил Кант в работе "Религия в пределах чистого разума" пытался доказать, что содержание Евангелий очень легко и просто укладывается в резоны и закономерности процесса логического мышления и вообще в свойства человеческого сознания. В принципе, говорил Кант, все это (он имел в виду Нагорную Проповедь) можно спокойно вывести методом дедукции и обосновать затем другими методами познания, а священные книги нужны только для того, чтобы эти сведения просто передавались из поколения в поколения и не затерялись. Кант красиво и плавно излагает смысл и логическое содержание Нагорной Проповеди, читается все это здорово, но по окончании этого чтения ни в голове, ни в душе не остается ничего. Почему? Потому что в этом изложении нет Иисуса. Есть комплекс высоких идей, но нет их истинной высоты. Просто еще один моральный кодекс. В чем проблема?

Представляется, что проблема состоит в том, что основное содержание Евангелий ускользает от читателя, несмотря на то (а, может быть и, наоборот, в силу этого), что оно несложно и понятно. Почему одни люди промахиваются мимо цели, когда читают Евангелия, а другие попадают именно туда, куда надо? Ответ прост. Самое ценное в Евангелиях — Личность Иисуса. Все остальные события, насколько значимы бы они не были, ничего божественного сами по себе не несут без Него. Именно Эта Личность делает свет Евангелий неугасимым, и именно в этом их великая сила. Забываются детали событий, забываются сами события, их повороты и последовательность, замутняются со временем в восприятии детали писываемого, а память о духовном соприкосновении с Ним остается. И если эта неизрекаемая высота соединения души с Иисусом была отодвинута на задний план казенно-диагностическим методом изучения текстов евангельских событий, то человека проносит мимо христианства, и, как представляется, заодно и мимо единственной возможности ощутить в себе Бога. Богу можно поклоняться, и можно даже сделать это сущностью своей жизни, но ощутить личностную связь с Ним можно только через ощущение Личности Иисуса.

Многих останавливает на этом пути непонимание этой действительно трудной для понимания вещи — как Бог может быть и Богом и человеком одновременно? Нас данное обстоятельство не должно пугать. Мы ведь знаем, что как раз на стыке таких взаимно опровергающих логически друг друга понятий и лежит Правда. Мы видим это даже в точной науке, где, чем сложнее явление, тем сильнее из него выпирает этот принцип дополнительности, который с одной стороны говорит о том, что «это» белое и никак не может быть черным, а с другой стороны настаивает на том, что оно же и черное и никак не может быть белым. Если это допустимо в физическом мире, который является всего лишь проявлением нематериальной идеи, то почему это не может быть допустимо в естестве Бога?

С другой стороны в этом непонимании просматриваются явные издержки некоей борьбы собственного духа с собственным же сознанием, которое в некоторых моментах вполне закономерно соединяет несоединимое даже в обыденной жизни, но почему-то отказывает в этом Жизни Высшей. Вот, например, если вспомнить всем известные фразы, которые ни у кого не вызывают позывов на их логическое отрицание, или на духовный подвиг согласия с ними: "Человек — это звучит гордо", "Человек — венец природы", "Человек всей своей историей показал, что …", "Человек — существо не просто физическое, а и …", "Человек создал свою цивилизацию…", "Человек населяет эту планету…", "Человек по своей природе…" и т. д. Самые обычные фразы, не правда ли? Гораздо важнее даже то, что последовало бы в них за многоточиями, настолько их первые части легко воспринимаемы. Тогда — позвольте вопрос: а, какой человек? Мужчина или женщина? Или ребенок? Однажды во французском парламенте конца 19 века один из докладчиков в своей речи о равноправии мужчин и женщин оговорился, что звучало буквально так: "Как известно, женщину от мужчины отличает только одна маленькая разница". В ответ с депутатских мест раздался возглас истинного француза: "Да здравствует эта маленькая разница!". Но если без шуток, то мужчина и женщина — это совершенно два разных Человека. И внешне, и физически, и психически, и духовно, и по образу мысли, и даже по химическому строению некоторых молекул! То же самое можно сказать и о ребенке, у которого еще нет, по сути, пола, и о стариках, у которых пола уже нет. К тому же, какой это «человек» — белый, африканец, монголоид, азиат или еще кто? Что-то заставляет нас в своем сознании спокойно преодолевать эти явные водоразделы между мужчиной, женщиной, детьми и расами, и иметь в своем представлении действительное понятие о цельном и неразрывном явлении Человека, состоящего при этом же из совершенно несоединимых и противоположных частей! Так что же мешает нам это же сделать относительно Бога?

Некоторые религии и религиозные течения отрицают такую возможность еще и потому, что не верят в умаление Бога до физического состояния простого человека. Здесь явно видна еще одна ошибка — антропоморфизм сознания. Антропоморфизм вообще свойственен сознанию человека, и в простом смысле это означает, что всему виденному человек придает человеческую подоплеку. Например, данная гора вызывает у него ассоциации с угрозой, и он называет ее Медведем. На самом же деле гора лежит себе спокойно и никому не угрожает, но человек распространяет свое впечатление от нее на ее характер, которого у горы вообще-то и нет совсем. Или, например, взрослый тюлень вызывает смех, а маленький тюлененок — умиление. Здесь тот же самый антропоморфизм мышления: и большой тюлень, и его малыш совершают совершенно одни и те же движения, но по людским понятиям зрелому самцу это не идет, как неэстетичная неуклюжесть, а детенышу все это к лицу, поскольку человеческий детеныш также забавно неуклюж и неуверен в движениях. В более широком смысле антропоморфически мыслящий человек задает себе вопрос — если бы я был Богом, то на кой мне надо было бы принимать образ человека, разрешать бить себя плетью и дубинками, а потом позволить распять на кресте? Так прямо конечно вопрос не формируется, он прикрывается тем положением, что Величие Бога несоизмеримо с человеческим уровнем, и такое падение для Бога не резонно ни с какой стороны. Но, по сути, здесь чистая подмена своими собственными представлениями возможных мотивов поступков Бога. Величайшая ошибка, во-первых, считать, что Бог должен, или может действовать, только руководствуясь соображениями внутреннего порядка, которые должны быть обязательно понятны человеку. Многое в мире непонятно верующему человеку, но он оставляет это промыслу Бога, а вот явление Иисуса, как Сына Бога и человека одновременно, которое человеку непонятно, как и многое другое, он промыслу Бога не оставляет, а судит сам. Нам тоже логика Бога известна быть не может, но даже с точки зрения антропоморфизма мы можем здесь задать простой вопрос — а почему вы так однобоко смотрите на Явление Иисуса? Почему в этом видится только умаление Бога? Бога ничем умалить нельзя! А вот этим же человека возвысить можно! Так почему в этом не увидеть возвышение Богом человека, а продолжать видеть только обратное? Тем более, что за Бога не надо думать, Он хорошо за Себя думает Сам. Давайте увидим именно это в том, что Бог принял образ человека, что нам мешает? Мешает все то же — Личность Иисуса не воспринята. А просто логически это доказывать бесполезно.