Главная книга о любви

Переступая через себя, она взялась за дела. Получалось неплохо, и иной раз, приступая к работе, она ощущала радость. Но затем появлялся муж и говорил: «Зачем это тебе? Лучше отдохнула бы». Или: «К чему это вообще?» В его репликах сквозила не столько забота, сколько придирчивый упрек, и жена делалась беспомощной. Надежда на улучшение взаимоотношений таяла. Верх взяла апатия.

Примиряясь с мнением мужа, женщина стала задавать себе вопросы, напрашивавшиеся сами собой: «Зачем вообще драить пол? Зачем вообще мыть окна, готовить еду, мыть посуду? От этого ведь нет никакой прибыли. От этого не остается никакого следа. К чему такая жизнь? Женская жизнь не стоит и гроша».

Нежелание ссориться с умным, работящим и примерным мужем, которым она гордилась, превратило ее в робота. Образцовый порядок в доме вызывал людское восхищение. В прошлом это доставляло бы им радость. Похвала действовала, как кнут на усталую лошадь. Рвение переросло в обязанность придерживаться заданной высоты планки. В какой-то момент у женщины возникло чувство, будто она не что иное, как груда мяса, которую кости перетаскивают с одного места на другое и от которой муж берет то, что ему хочется и сколько хочется. У нее даже не было ощущения, словно она – кухарка или проститутка. Просто ощущала себя никем, кто пока еще, к сожалению, дышит. Ей было все безразлично. Желание умереть являлось простым и естественным продолжением нагромождения стрессов – желание, полностью лишенное чувств и эмоций.

Прежде она о таких вещах не задумывалась, а теперь стала задумываться. Ею овладел тупой ужас, когда она обнаружила, что перестала ощущать в себе что-либо, исходящее от мужа, – теплоту ли, холодность ли. Возникло сомнение – а бывало ли это раньше вообще? Ясный и трезвый ум говорил: я хочу, чтобы у него все было хорошо. Тот же ум не позволял развивать эту мысль без слез. Женщина устала от желания мужа быть лучше жены. Она и без того хотела, чтобы муж был в доме хозяином. Не рохлей, как ее отец и свекор. Благое желание женщины и спровоцировало то, что муж ударился в крайность, ибо она желала возвысить мужа за счет собственного принижения. Принижение себя она считала явлением нормальным, но унижение со стороны мужа выдержать не могла. Такова уж жизнь испуганного человека: насиловать себя – это нормально, а когда тебя насилует другой – это уже преступление.

Между ними почти не возникало ссор. Их ссора выражалась в молчании. А молчали они все чаще и чаще, не называя это ссорой. Они сторонились друг друга из нежелания наносить душевные раны. Рана заживала, а они делали вид, словно ничего и не было. Они не понимали того, что все невыясненные недоразумения, все проглоченные неприятности – это лишь желание быть лучше другого и не унизиться до словесных баталий. Но если словесные баталии ведутся беспрестанно в душе, то любая беседа может высечь искру, из которой разгорается пожар. Обиженность на то, что другой считает себя умнее, никуда не исчезает. Ничто никогда не происходит само собой. Все нужно делать – и делать сознательно.Решение проблемы пришло, когда женщина случайно услышала чью-то реплику: «Лично я не стала бы продолжать совместную жизнь без любви!» Этого было достаточно. Женщина дошла до кондиции, варясь в котле собственных стрессов. Она поняла, что не любит мужа и что дальнейшим совместным проживанием причинит ему зло. Свой уход она рассматривала как благо для мужа. Поскольку она верила, что поступает хорошо, то и ей было хорошо. Увы, то был лишь самообман. Стоило ей только подумать о муже как жене, желающей мужу добра, и представить, что она освобождает место для женщины лучше себя, а та его сделает счастливым, как у нее все в душе обрывалось и хотелось закричать. После таких дум она всякий раз погружалась на несколько часов в глубокий сон – ее покидали жизненные силы. Эти всплески внутренней борьбы помогли ей, к счастью, освободиться от желания умереть, с тем чтобы отомстить мужу своей смертью. Желания уйти они не уменьшили, а, наоборот, увеличили. С уходом от мужа она мечтала обрести долгожданный душевный покой.

Поначалу все было прекрасно. Это всем бросалось в глаза. И ко мне тоже она явилась с бравым, гордым видом, хотя я сразу распознала всю глубину ее неискренности и боли. Явилась с видом настоящей святоши. Теперь она сидела напротив меня, в полной мере осознав свой самообман. Ее потребность любить этого единственного мужчину, составлявшего ее счастье и беду, оказалась неудовлетворенной. Она поняла, что муж ощущает то же самое, но неспособен себя переломить. Ну да ничего, кто умнее, тот уступает. Приятно видеть, как человек решается заняться освобождением стрессов, невзирая на свои обиды. Понимает еще не всё, но желание сильное.

Важнее всего было то, что она осознала, в чем заключается ее собственное желание быть лучше всех. То была гордость добровольного страдальца по поводу того, что она способна вытерпеть больше, чем кто-либо другой. Да уж, накопить за 38 лет 50 килограммов стрессов и носить их на себе, сохраняя радостное выражение лица и относительное здоровье, – за это точно следовало бы дать орден!Повеселевшее выражение ее лица говорило о том, что женщина в душе посмеивается над собой и понимает, что вернется к мужу. «Я должна еще подумать», – произнесла она не очень уверенно. Маска святоши исчезла. Вот только навсегда ли?

О желании нравиться

Мы знаем, как необходимо уметь общаться с людьми. Мы начинаем понимать, как важно общаться с животными. Мы уже не высмеиваем людей, рассказывающих о своем общении с растениями. Однако общение с энергиями воспринимается большинством как предосудительный бред, если не зло, достойное наказания. Многие культурные люди хотели бы, чтобы правозащитные органы положили конец подобному одурачиванию простодушных. Почему? Потому что общение с невидимыми энергиями выходит за рамки разумения рассудочных обывателей.

Общаются с помощью разума, отношения выражаются сердцем. Для культурного человека крайне важным является общение, а отношение не имеет особого значения. Для животных и растений, наоборот, крайне важным является отношение, поскольку оно определяет общение. Отношение к энергии – это отношение к составляющим тебя частицам и общение со своими собственными составными частицами. От представлений и убеждений человека зависит – совершенствует он себя или губит.

Невзирая на то, что в первых своих книгах я десятки раз повторяла и детализировала принцип прощения, принцип освобождения через прощение невидимой энергии стрессов, объясняла различные аспекты, меня постоянно спрашивают: «Как мне это сделать?» Растолковать это одинаково трудно как человеку, который в своей тяжелой апатии надеется – авось кто-нибудь сжалится и снимет груз с его плеч, так и человеку, который внутренне возмущен и в душе протестует: «Почему я?»

Давайте вместе рассмотрим еще один способ.

Представьте себе, что Вы вобрали в себя сгусток энергии, именуемый стрессом, и взрастили его до больших размеров. Для энергии Вы – сосуд с четкими границами, и она неизбежно в Вас устремляется. Из-за ограниченного пространства энергия вынуждена уплотняться, поскольку ее спрессовывает Ваше желание нравиться другим людям, что свойственно человеку интеллигентному. Концентрация энергии превышает норму. Чем последовательнее и сильнее Вы укрощаете свои эмоции, тем выше их концентрация.

Но поскольку Вам не всегда удается делать хорошую мину при плохой игре, то всплески протеста – это словно лужицы, перелившиеся через край сосуда. Чем быстрее Вы становитесь неинтеллигентным, т. е. чем скорее у Вас лопается терпение, тем меньше лужица – тем лучше исцеляется болезнь. Чем внезапнее лопается терпение, тем больше выплескивается из сосуда – тем обостреннее болезнь. От нее уже не отмахнешься, внутрь не загонишь. От нее не отмахнешься с вежливой, извиняющейся улыбкой – острой болезнью нужно переболеть.

Болезнь, подобно пожару, сжигает лужицу, и Вам радостно, что опять все хорошо. Но так как причины возникновения болезни Вы не уяснили, тот же самый стресс накапливается вновь, однако тело уже не будет учить Вас столь простой болезнью. Если Вы радуетесь болезни, поскольку та, к примеру, вызволила Вас из неприятной ситуации, то хоть Вы и поправитесь быстро, однако не понимаете того, что добавили ложку меда в бочку со своими помоями. Подсознательно называя любое плохое хорошим, мы таким образом добавляем в бочку помоев меду и желаем, чтобы в бочке был один мед. Другая возможность заключается в сознательной психологической обработке самого себя, когда человек внушает себе, что помои становятся медом. Как Вам известно, такого не бывает, ибо помои есть помои.