Тайные нити земного могущества

Поэтому о них и говорится во множественном числе. Был как-то порыв, необъяснимое желание самой сделать явку с повинной за вынесение заведомо ложного приговора. Но это – лишь порыв, секунда, доля секунды. Как же! Ронять престиж! Да и знают о ложном приговоре (кроме г-жи Zet) всего двое: тот, кто совершил преступление на самом деле, и тот, другой, кто за это преступление осужден, будучи невиновным.

Первый – будет молчать. Второму – кто поверит? Вас, что ли, уважаемая г-жа Zet, накажут за лжеприговор? Никогда! Можно жить спокойно и продолжать свое тяжкое, но благородное дело.

Но что-то пошло «не то». Раньше и предположить такого не могла. А теперь – «не то». Не То!

Какие-то тяжкие мысли не отпускают, будто на душе груз повис. Она купила новую помаду, новое платье, новую шубу, сменила машину. Внешние перемены не помогли.

Еще не нахлынули на весь ее род беды, болезни, несчастья. Но уже что-то «не то». Какая-то причина у этого есть? В чем она?

Или в ком?

Почему-то из памяти не выходило у нее маленькое, занюханное, совсем ничтожное с точки зрения практикующего юриста, уголовное дело № 1-871. Г-жа Zet прекрасно знала, была уверена: ни одна вышестоящая инстанция не станет заниматься проверкой этого дела – мелкое оно, на престижную статью не тянет. Ко всему еще, приговор «спихивался» под амнистию – будьте, дорогие осужденные, счастливы от такого подарка. И Вы, уважаемая г-жа Zet, осудили невиновных людей.

Опыт юриста подсказывал: что-то не совпадает в заявлении этой странной гражданки с тем, что выясняется. Эта дама пришла с заявлением, будто ее избили соседи. На самом деле ее избил собственный сын.

Мальчишка думает, что обвел Вас вокруг пальца. Вас, Федерального судью. Это не так, Вы прекрасно поняли, в чем истина. Но у Вас на очереди для разбирательства – куча важных дел: убийства, грабежи, изнасилования. А тут эти, со своей коммунальной сварой. Нет времени запрашивать первичные показания, Вы их и не запрашивали. Нет времени выслушивать всех свидетелей, вы их и не выслушивали. А уж запрос по «скорой помощи», увезшей мальчика с окровавленной головой после драки с матерью, вообще лень делать, да и некогда.

И дама эта, чтобы телесные повреждения «не пропадали», обвинила в их происхождении соседей. Может, заплатят?

Ой, какая банальная история! Зачем о ней вспоминать? Но почему именно эту историю г-жа Zet помнит среди сотен подобных и вспоминает вновь и вновь? Г-жа Zet воспитана в атеистической школе и в насквозь идеологизированном университете. Не до глупостей ей, не до мистики. Но помнит она глаза того осужденного во время чтения вынесенного лжеприговора. Она видела сотни и сотни глаз людских во время чтения приговоров. Но помнит – только эти. Кто был тот человек? Жалкий, нищий житель коммуналки? Но до случая с ним, с этим человеком, любой лжеприговор проходил для г-жи Zet – как с гуся вода. Неужели есть сила более мощная, чем сила ее, Федерального судьи?

Нет, этот (с глазами) человек не жаловался, не писал апелляции. Но чем-то невидимым он так схватил ее, так вцепился.

Кто он?

? ? ?

13. Космос присутствует в каждом дереве, в каждом камне, в каждом доме, в каждом живом существе.

Художники в своем стремлении приобщиться к Космосу идут зачастую путем внешней атрибутики: обязательно на полотне должны быть небесные светила, излучающие мерцающее свечение над унылым инопланетным ландшафтом. Этот космос видят все.

Увидеть Космос, спрятанный в сути вещей, наверное, сложнее.

? ? ?

14. Победа на земном уровне может быть совсем не победой на уровне Иного. Суд приговорил несчастного мальчика к высшей мере наказания: к жизни. К той жизни, которая ему предстоит после содеянного. За преступление, совершенное им, осуждены другие. На уровне суда людского.

Он вынужден искупать такое судебное решение на Ином уровне.

? ? ?

15. Не раз тебе казалось, что твоя кисть в руках, – не кисть, а, скорее, волшебная палочка. Когда что-то не складывалось, не получалось, например, по основной работе, ты не кидался интенсифицировать эту работу. Ты все откладывал, садился за холст, и параллельно все, что должно было делаться по основной работе, делалось само собой. Какие-то события, которые ты не мог изменить, как ни старался, вдруг изменялись сами, входили в нужное тебе русло. Похоже, кистью своей ты касался точки Вхождения. Касался легко, аккуратно, непринужденно, красиво. Только такое касание воспринимается Там. И ты пробуждал ту организующую силу, которая преобразовывала окружающий мир в твою пользу. Ведь точки акупунктуры у человека, у нации, у человечества, у континентов, у планет и галактик где-то неумолимо, подчас причудливо, совпадают, сливаются в одну. И она готова открыться.

? ? ?

16. Произошло это поздним ноябрьским вечером, когда отовсюду еще что-то льет, но уже скользко, а на улицу (название ее – Галерная), если кто и выглядывает, то не стремится задержаться на ней. Не было никого рядом, и, скажу честно, некому подтвердить увиденное мной. Да если б и шли рядом целые толпы, у меня нет уверенности, что все бы увидели происшедшее.

Тот ноябрьский день был для меня днем большого несчастья, наверняка я был «не в себе», я только брел безнадежно по улице. И вдруг, над домами, на черном небе, мелькнуло Нечто. Я замер. Сколько секунд (минут, часов, тысяч лет) продолжалось это видение, вряд ли возможно подсчитать. На небе вспыхнул светом очерченный Лик. И Он мне кое-что сказал, сказал чрезвычайно важное, что я повторить кому-либо не решаюсь, хотя догадываюсь: если Он дал мне это знание, я должен поделиться им с другими.

В Его словах (очень немногих) было знание всей моей жизни, да что там жизни: преджизни, послежизни, если действительно такие формы нашей сущности есть. За этими словами было знание самого глубинного, самого потаенного, захватывающего и огромного. Весь смысл, весь сверхсмысл вселенского бытия сфокусировался в этих коротких словах. Он не оттуда, с небес, говорил. Он говорил изнутри меня.