Тайны русских знахарей. Целебные составы, обряды и ритуалы

Серый захихикал.

– Не шуми, Серый, иди уж сюда, – дед поманил его пальцем.

Серый тут же перетек на лавку и прижался к старику, потом протянул вдруг неестественно удлинившуюся лапу и коснулся самовара, который сразу начал кипеть. Серый хрюкнул. Дед махнул рукой:

– Вот я и говорю – игра.

– Деда, а почему ты сказал, что Серый тебе жизнь свою подарил?

– Потому, внучек, что, когда лесной дух с человеком соединяется, он живет столько, сколько и человек этот, а потом развоплощается.

– А зачем ему это надо?

– Каждый стремится к тому, чего ему достичь тяжело, чего ему не хватает. Тело – к духу, дух – к телу, материи. А материя только тогда твердой становится, когда свою силу в мире полностью осуществить может. Вот дух к человеку и тянется, но не ко всякому, а лишь к тому, с кем его душа на одной ноте звучит.

– Деда, а куда все же другие лесовики девались?

– Это все Серый был. Дух может во многих обличьях представать. Так ему даже легче, на то он и дух. Тесно ему в одной оболочке.

– Как это тесно?

– А вот так, – ответил Федор Иванович. – Ты Библию читал? Бог один?

– Конечно, один.

– Вот видишь, Бог один, а людей много. В котором из них дух Божий?

Я подумал и неуверенно предположил:

– Наверное, во всех.

– Вот так же и лесной дух.

– Я в Бога не верю, – сказал я.

– В Бога все верят. Только по-разному его понимают и называют, – отозвался дед Федор. – В Серого ты веришь?

– В Серого верю, я же его вижу.

– Но он же дух.

Я снова задумался. Я чувствовал, что представления, которые мне внушили в школе, рушатся, но еще не понимал, как именно. А дед тем временем продолжал:

– Вот если ты своей учительнице про Серого расскажешь, поверит она тебе? Думаю, нет. – Дед развел руками. – Постарайся, внучек, посмотреть на весь мир как на видимый образ Бога.

Я попробовал, но у меня ничего не получилось.

– Бабушка твоя говорит, что Библию нужно читать трижды. Первый раз бегло, второй с вниманием, третий – с пониманием.

– Но Библия такая долгая и запутанная!

– Правильно, внучек, нельзя святую книгу по отдельным цитатам понять. Ее в целом понимать надо. А с познанием да пониманием вера приходит. Во всех святых книгах – и в Библии, и в Коране, и в Пятикнижии, и в других великие знания сокрыты. И только человек, обладающий живой душой, способен их понять и принять веру. Недаром в Коране сказано: «Мы предложили истинную веру небесам, земле, горам, они не посмели принять ее. Они трепетали перед этим бременем, человек принял его. И стал неправедным и безмысленным».

Коран я в то время еще не знал и поэтому в очередной раз ничего не понял. Голос деда звучал все тише и тише. Слова растягивались, я засыпал. Последнее, что я помню, – это как дед Федор взял меня на руки, отнес на сундук и, укрывая одеялом, сказал:

– Спи, внучек, совсем я, дурак старый, тебя заболтал!

Как увидеть силу деревьев

Утром я проснулся довольно поздно. Солнце стояло высоко над лесом, деда Федора в избе не было. Я слез с сундука и вышел во двор. Впечатление, что дом стоит в самой чаще, рассеялось. Наверное, это опять были проделки Серого. Теперь я ясно видел, что деревья вокруг растут упорядоченно, несколькими плотными группами по пять-шесть штук. Возникло чувство, что я вижу это место впервые. Я даже потряс головой. Сразу у дома рос огромный дуб и несколько ореховых кустов, где так любил скрываться Серый. Чуть в сторонке – два дубка поменьше, которые образовывали вместе с первым правильный треугольник. В середине треугольника лежал большой валун, покрытый мхом. Лишь верхушка его была тщательно очищена и напоминала плоский столб.

С южной стороны кружком располагались пять сосен. Они стояли свободно, поднимая к солнцу свои ветки, их стволы в солнечных лучах казались оранжево-золотистыми колоннами. На востоке был разбит небольшой огород, отделенный от дома двумя рядами рябин и несколькими яблонями. С севера оставалось свободное пространство в виде небольшой полянки, на краю которой осины образовывали широкий полумесяц. Их листья постоянно трепетали так, что казалось, будто воздух над ними дрожит и колышется, как живой.

Осматриваясь, я заметил деда Федора, который сидел под дубом, прислонившись к стволу спиной, и, видимо, дремал. Я не стал ему мешать и пошел к рукомойнику. Умывшись, я опять огляделся, но все исчезло. Точнее, все было на своих местах, но чувство, что деревья растут отдельными группами, пропало, они слились с общим фоном леса.

– Ты вовремя вышел, внучек! – Федор Иванович сидел под дубом и смотрел в мою сторону. – Лишь дважды в день солнце и земля силу деревьев показывают.

Старик поднялся и пошел в дом. За завтраком он ничего не ел, только выпил кружку воды.

– Деда, почему ты не ешь? – спросил я.

– Мне попоститься надо, скоро Теплый ключ освящать.

Тайна болезни и старости

Ночные видения и разговор с дедом Федором не давали мне покоя. После завтрака я пристал к нему с расспросами.

– Деда Федя, кто был тот маленький, у печки?

– Домовой, внучек, – хитро посмотрел на меня дед. – Спрашиваешь ты много, а до конца постичь ответ не пытаешься. Все скачешь от одного к другому. Тут кусочек, там огрызочек. Научись, внучек, суть каждого вопроса до конца постигать. Научишься – и не будет для тебя тайн.

– Как это?

– Да вот так. О Теплом ключе мы говорили, а что это – ты не спросил. О рябинках беседовали, что они воду кажут, а как это происходит – не поинтересовался. Сосна тебя качала, а зачем? Ты не знаешь. Ну, и другое тоже…

Мне стало стыдно. Дед был абсолютно прав, но вокруг творилось столько интересного, что я никак не мог удержать мысль в одном направлении. Хотелось узнать все сразу.

– Ничего, внучек, – сказал дед. – Все мы такие были. Это оттого, что мал ты еще, а начнешь вспоминать – так вроде слов много слышал, а что за ними кроется, не знаешь. Сейчас по малости своей не все ты понять можешь, но какие-то основы запомнишь. Со временем они в голове сложатся, опыт добавится, наблюдение – все ясно станет, а пока о деревьях послушай.

Дед уселся на лавочку, скрутил козью ножку и продолжил:

– Каждое дерево своему духу посвящение имеет и свою силу несет. Потому и с каждым по-разному общаться надо. Деревья, внучек, ветвями к небу тянутся, от солнышка и воздуха энергию берут, корнями в землю уходят, от земли и воды питаются. Она по стволу вверх-вниз течет, так небо и земля силой обмениваются. Коли научишься эту силу брать – суть дерева поймешь и много тайн узнать сможешь. Деревья все помнят, что на свете происходило и происходит, а от неба они будущее узнают. Дуб, например, рано утром свою силу проявляет. Людей он любит, а потому охотно с нами делится. Сказывают, первый человек из дуба вышел и на мир взглянул. А поскольку стоял он, прислонившись к стволу спиной, то и силу свою дуб только через спину дает. Может, так это было, а может, и нет – кто знает, но к нему лучше так обращаться.

– Деда Федя, а силу человеку только дуб дает?

– Нет, конечно, людей любят и березка, и клен, и другие деревья, но через спину с человеком только дуб общается. Как дорогу указывает. И сила у него самая большая.

– Как дорогу указывает?

Дед улыбнулся:

– Посмотри на сосны.

Я обернулся. Деревья стояли на своем месте.

– Ну и что?

– А то, что ты ко мне спиной стал. Сосны видишь и куда идти, знаешь, значит, плутать не будешь и силу напрасно не потратишь. Правда, жаден человек, от мира много берет, лишнее возвратить не хочет, потому и болеет часто, и стареет быстро. Так вот, когда силу от дуба возьмешь и она в теле закрепится, надо избыток сосенке отдать, чтобы она его миру вернула. Сосна – дерево святое, из солнечного света рождена, она силу освятит, ненужное тебе возьмет, чтобы зла не вышло…

– А разве сила лишняя бывает?

– А если объешься, живот болит? – вопросом на вопрос ответит дед. – Выходит, что бывает. Только общаться с сосенкой нужно в середине дня, когда солнце в полной силе, и соединяться с ней через ладонь. А на закате лучше идти к рябинке, яблоньке или другому плодовому дереву. Оно все по местам расставит, успокоит, дневные заботы прогонит, от дурных мыслей избавит. К деревцу подойдешь, лбом к нему прижмешься, остальное оно само сделает. – Дед поднялся: – Поиграй пока, внучек. Мне по делу сходить надо, скоро вернусь.