Веления Космоса

В космическом океане, под влиянием взаимодействующих энергетических потоков, все движется, все изменяется. Среди тех, кто добровольно возвратился на землю, есть и хорошо известные исторические личности и те, которые осуществляют свою миссию анонимно, работая в уединении и безвестности. Мы нередко восхищаемся великими людьми нашей истории, их мудростью, героизмом, их неувядаемыми деяниями во благо человечества. Но редко кому из нас приходит в голову, что большинство из них есть те погибшие боги, которые спустились на землю, чтобы облегчить земному человечеству его эволюцию. Никто из этих великих не удостоился легкой судьбы, никто из них не знал спокойной и безмятежной жизни. Но их подвижничество в полной мере оценивают не люди, соприкасавшиеся с ними, а сама история. Ее энергетика подобно лотку золотоискателя задерживает их имена, которые, как золотые крупинки, оседают на дне этого лотка. Среди таких подвижников были философы и поэты, художники и музыканты, полководцы и цари,

ученые и правители, святые и воины, иногда простые люди, а иногда неизвестно откуда пришедшие таинственные незнакомцы. Но все они действовали как сотворцы в земном историческом процессе, глубоко влияли на него своей деятельностью, руководили важнейшими событиями. Без учета их деятельности, трудно, а иногда и просто невозможно осмыслить энергетические и формообразующие особенности исторического процесса.

Их всех, в какое бы время они не появлялись, объединяет ряд общих качеств. Прежде всего, они обгоняют своих современников на века и по уровню мышления и по характеру деятельности.

Такое опережение дает возможность пробить энергетический тоннель, по которому пойдут за ними грядущие поколения. Среди высоких воплощений, обогнавших свое время, мы видим, например, индийского императора Акбара, жившего в XVI в. Его деятельность совпала с мировым периодом религиозной нетерпимости и религиозных войн, когда фанатизм приверженцев той или иной религии разросся до небывалых размеров. На этом фоне деяния Акбара в духовной жизни своей империи выглядели необычно и не были поняты его современниками. Будучи мусульманином по вероисповеданию, он отказался сделать ислам государственной религией в Индии и пытался создать религию, куда бы вошло все лучшее из мировых духовных учений. Он справедливо считал духовные учения объединяющим началом и тогда, в далеком XVI в., высказывал идеи, которые стали волновать по-настоящему культурное человечество только в XIX–XX вв. Акбаровская Индия за несколько десятков лет превратилась, вопреки всем историческим обстоятельствам, в страну религиозной терпимости. И когда в середине XX века, накануне предоставления колониальной Индии независимости, вспыхнули индусско-мусульманские погромы, столкновения и междоусобицы, сторонники духовно-политического единства не раз призывали на помощь имя императора Акбара, не раз поднимали над собой его знамя.

Высокие сущности, в большинстве случаев, оставляют не только свой след в истории, но и прочную память в народе, среди которого они жили. В легендах, сказаниях, в других фольклорных произведениях мы находим интереснейшую информацию о жизни и деятельности тех немногих, кто поразил народное воображение и заставил сказителей, певцов, поэтов не раз обращаться к известным и неизвестным сюжетам их жизни. Сказания о легендарном короле Артуре, о том же Акбаре, о преподобном Сергии Радонежском и многих других подобных сущностях составляют целую духовную сокровищницу, которая складывалась веками, как говорил Рерих ― «помимо историков». Влияние высоких сущностей на исторический процесс, как правило, ощущалось в течение длительного времени. Они как бы программировали этот процесс и делали это так точно и так мудро, что заложенная ими энергетика, подобно стреле Благой вести, летела через столетия и определяла будущие исторические события. Особенно ярко это проявилось в деятельности преподобного Сергия Радонежского в XIV веке, который ввел в русских монастырях впервые монашескую общину. Общинное житие, хотя и не выдержало испытания временем, как и многое другое на земле, тем не менее заронило в народе то зерно, которое потом, через века, проросло идеей коммуны и мыслью о необходимости общинного устройства жизни.

Краткая и яркая жизнь Жанны д'Арк, похожая на вспышку звезды, закончилась пылающим костром и оказала влияние не только на ход изнурительной Столетней войны, но и предрешила некоторые результаты Второй мировой войны в европейском пространстве. Франция, вышедшая независимой из бурлящего котла Столетней войны, сыграла важную роль в борьбе с немецкой оккупацией Европы. Отсутствие же этой страны как независимой державы могло привести к иному раскладу событий и обстоятельств в середине XX века.

Высокие сущности не только энергетически складывали и предрешали будущие события, но иногда и вмешивались в ход текущих исторических процессов. Нам известно о предупреждениях различным правителям, которые передавались явным или скрытым образом, с целью удержать их от бессмысленных жертв и непоправимого ущерба. Среди предупреждавших были и знакомые нам исторические личности, но были и анонимные вестники, незаметно появлявшиеся и так же незаметно исчезавшие.

Накануне Великой Французской революции загадочный Сен-Жермен пытался уговорить Людовика XVI и королеву Марию-Антуанетту смягчить режим своего правления. Эта попытка чуть не стоила ему головы. Зато королевская чета за пренебрежение к советам Сен-Жермена заплатила своими жизнями. Так же не внял совету не ходить на Россию войной Наполеон. В 1938 г. его ошибку повторил Гитлер, отнесшийся с высокомерием к двум неизвестным посетителям, которые стремились его удержать от планированного им похода на Восток.

В 1926 г., когда новая Россия стояла перед выбором дальнейшего пути, Николай Константинович и Елена Ивановна Рерихи привезли в Москву удивительную книгу, которая называлась «Община» и являлась как бы книгой-предупреждением. В ней анализировались последствия возможных отступлений от эволюционной концепции общины и указывалось на необходимость духовной и добровольной структуры нового государства. Учителя, создавшие книгу, предупреждали невежество о вреде насилия, своекорыстия в нарождавшейся тогда общине. «Из всех насилий, ― писали они, ― самое преступное и уродливое зрелище являет насильственная коммуна. Каждое насилие обречено на реакцию, а самое худшее насилие обречено на реакцию самую худшую» [88].