Сутра о мудрости и глупости (Дзанлундо)

Как-то раз царь в окружении советников и царица с сыновьями отправились из дворца на прогулку. Пройдя немного, они устали и расположились на отдых. Трое же царевичей пошли дальше, в глубь леса. Там они увидели тигрицу, которая недавно родила детенышей, но, в течение нескольких дней терзаясь голодом и жаждой, была уже готова сожрать свое потомство. Младший царевич сказал, обращаясь к своим братьям:

– Эта тигрица охвачена ужасными мучениями. Похоже, что она вот-вот умрет от слабости и истощения и может даже сожрать новорожденных.

– Правду ты говоришь, -отвечали ему на это старшие братья.

– А что ест эта тигрица? – снова промолвил младший.

– Ей по вкусу парная убоина да теплая кровь, – ответили старшие братья.

– Есть ли кто-нибудь, кто в состоянии своим телом спасти жизнь тигрицы, не допустить ее гибели? – спросил младший брат.

– Нет, – отвечали братья, -это очень трудно.

Тогда царевич подумал: «В течение длительного времени вращаясь в круговороте сансары, то из-за приверженности к страстям, то из-за гнева, то из-за духовной омраченности, я бесчисленное количество тел и жизней впустую расточил. Что стоит тело, которое ради Учения ни разу не было отдано на удобрение поля благих заслуг!

Некоторое время все трое продолжали идти дальше.

– Вы идите, -сказал затем старшим царевичам младший брат, – а я исполню одно дело и вас догоню.

Он повернул назад и по старой дороге быстро вернулся к логову тигрицы. Подойдя к тигрице, царевич лег около нее, но та из-за слабости даже пасти открыть не могла, чтобы сожрать его. Тогда царевич острой веткой пустил себе кровь и дал лизнуть тигрице, после чего та раскрыла пасть и сожрала тело царевича.

Старшие же братья, видя, что прошло много времени, а младшего брата все нет и нет, решили: «Пойдем искать по следам и осмотрим то место в лесу, где мы разговаривали. Наверное, нашего брата убила голодная тигрица».

Придя туда, они увидели, что младшего брата сожрала тигрица. Вокруг валялись клочья мяса и виднелись пятна крови. От такого зрелища старшие братья пали без памяти на землю. Когда же спустя долгое время они пришли в себя, то стали кататься по земле, оглашая воздух стенаниями, до тех пор, пока снова не впали в беспамятство.

Тем временем царице-матери приснились во сне три голубя, которые играли, летая туда и сюда. Вдруг ястреб схватил и унес самого маленького из голубей.

Дрожа от страха, царица проснулась и сказала царю:

– Я слышала, рассказывают, что голуби означают души сыновей. Если ястреб унес самого маленького из голубей, то, наверное, с моим любимым сыном случилось несчастье.

Сразу же были посланы люди на поиски, но тут вернулись два старших царевича.

– Не случилось ли несчастья с моим любимцем? Где он? – спросила их мать.

У обоих братьев как будто горло закупорило, даже дыхание прервалось, и они не могли выговорить ни одного слова. Когда же дыхание вернулось к ним, братья сказали:

– Младшего брата сожрала тигрица.

Услышав эти слова, царица потеряла сознание и пала на землю.

Когда после длительного беспамятства она пришла в себя, то вместе с царем, сыновьями, придворными поспешила на место гибели младшего царевича.

К тому времени тигрица сожрала остатки мяса, и они увидали на земле только кости царевича да то там, то здесь кровавые пятна. Царица схватила голову, а царь – останки руки [младшего сына], и оба они, рыдая и стеная, упали без чувств. Долго они лежали без сознания, затем пришли в себя.

Царевич же Махасаттва, скончавшись на земле, возродился на небе Тушита ^{52}. «Почему и за какие поступки я здесь возродился?» – подумал он. Божественным глазом окинул царевич пять миров [21] и увидел в лесу, на месте своей кончины, родителей, которые стенали около его бренных останков, удрученные болью страданий из-за большой привязанности [к погибшему сыну]. Божество подумало: «Такая скорбь может нанести ущерб здоровью и даже жизни моих родителей. Надо пойти поговорить с ними и ободрить их».

Подумав так, он опустился [из своей небесной обители] и с небесной вышины стал утешать своих родителей различными ласковыми словами. Те посмотрели на небо и спросили:

– Ответь нам, кто ты, о божество?

– Я был царевичем по имени Махасаттва. Своим телом я накормил голодную тигрицу и за это возродился на небе Тушита. О великий царь, знай следующее:

Что бы ни существовало [в мире], дхарма ^{53} [этого существа] такова, что оно неизбежно приходит к своему концу. За рождением неотвратимо [следует] разрушение. Если творить зло, то низвергнешься в ад живых существ. Если творить добро, возродишься на небесах. Поэтому, если рождение и разрушение присущи всем, то зачем же из-за мимолетных удовольствий низвергаться в море страданий? Разве это не понятно? Будьте же ревностны в соблюдении благого Учения.

Но родители возразили на это:

– Ты в силу великого сострадания накормил своим телом тигрицу. Но если ты в силу великого сострадания накормил тигрицу и милосерден ко всем, то приличествует ли тебе, великомилосердному, совершить подобное деяние: лишив себя жизни, нас бросить и заставить, тебя вспоминая, такие мук» испытывать, будто наши тела режут на куски.

И снова божество стало на все лады утешать родителей ласковыми словами, отчего те немного успокоились, положили останки сына в гроб, изготовленный из семи драгоценностей, и над захоронением воздвигли чортен ^{54}. После этого божество возвратилось на небеса, а царь с многочисленной свитой вернулся во дворец.

– Как ты думаешь, – спросил Победоносный Ананду, – кто есть ныне царь того периода Махаратха? Это мой отец, царь Шудходана. А царица-мать того периода – это ныне моя мать Махамая. Тогдашний старший брат Махапранада – это Майтрейя ^{55}, средний брат-это Васумитра ^{56}. Что касается младшего царевича того периода Махасаттвы, то не думай ни о ком другом – это ныне я сам. Тигрята того периода – это двое нынешних братьев-преступников. Я давным-давно их от беды избавил, жизни им спас и сделал счастливыми. Сейчас, когда я обрел буддство, избавил их от беды и полностью спас от великих страданий сансары.

И тут Ананда и все многочисленные окружающие произнесли хвалу словам Победоносного.

Глава третья.

О соблюдении монашеских обетов двумя странствующими брахманами

Так было однажды услышано мной. Победоносный пребывал в городе Шравасти, в саду Джетавана, который предоставил ему Анатхапиндада. В то время, едва ночь спустилась на землю, перед Буддой явились два божества. Сияние, исходящее от их тел, в мгновение ока озарило золотистым светом сад Джетавана. После того как Победоносный должным образом преподал им святое Учение, их мысли полностью освободились [22]. Оба божества, обретя плод духовного пробуждения, пали в ноги Победоносному, а затем снова удалились в обитель богов.

На следующий день, как только рассвело, Ананда обратился к Победоносному со следующими словами:

– Вчера сюда приходили два божества и почтительно приветствовали тебя, Победоносный. Сияние, исходившее от их тел, озарив все вокруг, произвело невиданную красоту. В силу каких прежних деяний обрели эти божества подобную благодать?

И рассказал Победоносный в назидание Ананде следующую историю.

Давным-давно, после того как будда Кашьяпа ^{57} удалился в нирвану и святое Учение было близко к полному упадку, два брахмана приняли обет о выполнении восьми однодневных правил моральной дисциплины ^{58}. Первый из них произнес при этом следующее моление: «Да возродиться мне божеством». Моление другого было: «Да возродиться мне царем». Затем они разошлись по домам.